Судя по тому, как они обрадовались и что в этой компании был еле волочивший ноги, но полный жажды мщения Ахмад, искали они именно нас.
Место для выяснения отношений было неплохое. Чахлые деревья. Разбитый диск полицейского оповещателя. На коммуникаторе на моей руке замигала красная лампа и послышался тонкий зуммер. Понятно, «пантеры» притащили с собой глушилку – штуковину, создающую помехи для ручного коммуникатора. Это чтобы жертва не связалась с полицией. Очень мне надо вызывать копов?
Их было полтора десятка – никак не меньше. Главный – детина с люминотатуировкой пантеры на выпяченной груди, размерами был побольше Ахмада. Его выбритая голова отражала отблески фонарей. Настроены «пантеры» были решительно. Их вооружение состояло из металлических дубин, нескольких ножей, а у двоих я рассмотрел рукоятки пистолетов, кстати, запрещённых на Марсе – за них можно загреметь на пять лет.
Так, ещё парочка полицейпарализаторов. Да, относились к нам с должным уважением.
– Начнётся, – негромко произнёс я, – заваливайся в ту яму и не дыши.
– То есть как? – не понял Шестернев.
– Я разберусь. Ты только свяжешь мне руки. Это приказ. Понятно?
– Понятно, – хмуро отозвался Шестернев. «Лесные пантеры» брали нас в кольцо.
– Добро пожаловать на похороны, покойники, – поприветствовал нас квадратный тип с металлической дубиной.
– На твои? – нахально осведомился я.
Тут-то и началось.
Они действовали по отработанной уличной методике – навалиться всем скопом, смять, избить. Потом, поизмываясь вдоволь, уйти, оставив истерзанные, бездыханные тела. Они хотели не просто убить, а растянуть удовольствие. Во всей Вселенной «крысы» одинаковы.
– Давай, – шепнул я Шестерневу.
Он сшиб кого-то с ног, уклонился от удара и скатился за скамейку. «Крысы» (какие они там «пантеры» – чистые «крысы») не стали его преследовать. У них появились большие проблемы.
Чётко и ясно я видел поле боя. Время замедлило своё движение. Я просчитал местонахождение, движение каждого противника, оценил его опасность. Все отработано, всё проделывалось не раз. «Крысеныш» в электростимулирующей сетке на голове бросился на меня сзади, но пролетел мимо, вдогонку я впечатал ему башмак меж рёбер. Все, на часик он отдыхает. Следующий бросился на меня сбоку. Уход, ребром ладони по горлу – этот не встанет уже никогда.
В мою спину летел зажатый в руке нож. Но он лишь скользнул по рубашке, даже не дотронувшись до кожи. Захлест под ухо – ещё один отдыхающий.
Нырнуть вниз. Над головой просвистел жгут парализатора. «Крыс», сжимавший его в руке, скользнул вперёд. Мой кулак перекрошил его зубы.
«Пантеры» не чухнули, что происходит – все развивалось чересчур быстро, и упрямо лезли на рожон. Они не владели такой арифметикой, в которой двойка может быть больше пятнадцати. Они не понимали, как два невооружённых человека могут что-то противопоставить пятнадцати поднаторевшим в уличных боях головорезам.
Они лезли и лезли… Перехватываю руку с шоковой металлической дубиной, потом бросок с захватом шеи – и на землю падает уже мертвец. Одновременно я бью ногой в пах стоящему сзади. Круговая подсечка. Ещё один на земле.
Я двигался слишком быстро для них. Они поняли – всё идёт не так. Отхлынули. Послышался знакомый до боли свист ЭМ-очереди – это бил в меня главарь. В руке ещё одного «крысеныша» тоже возник пистолет, дурачок нажал на спусковой крючок, естественно, врезал туда, где меня уже не было, и срезал своего приятеля. Впрочем, погоревать по этому поводу «крысеныш» не успел – мой кулак проломил его грудную клетку, впечатывая сердце куда-то в позвоночник.
Те, кто оставался на ногах, а таковых было немного, стали разбегаться тараканами, которых застал неожиданно вспыхнувший электрический свет.