Шеф Главной Администрации извинился, что не может нас принять лично – но мы и не настаивали. По протоколу чиновников нашего ранга должен принимать заместитель.
Раймон Макловски – заместитель по социальным вопросам, импозантный, седой мужчина принял нас в просторном кабинете, более похожем на оранжерею. По потолкам, стенам расползлись лианы. Заросли экзотических цветов покрывали пол. Огромные орхидеи – плод генной инженерии – трепетали влажными лепестками. Макловски был любитель флоры. Впрочем, как многие, кто оторван от Земли.
– Мы уже сообщили в Совет прискорбную весть о вашем исчезновении, – сказал он. – Мы были рады, когда вы нашлись.
– Мы тоже, – кивнул я.
– В общих чертах я имею представление, зачем вы прибыли. Но хотелось бы услышать подробнее, чтобы наиболее рационально организовать вашу работу.
На лицо Макловски была нацеплена дежурная улыбка – достаточно широкая. У высокопоставленных чиновников есть целый набор стандартных улыбок, их ширина зависит от положения человека, с которым им приходится общаться.
– Программа «Переселенец» Социального Комитета. Слышали наверняка, – сказал я.
– Конечно. Принятые комитетом решения по данным вопросам являются для нас базовыми.
– Программе уже полсотни лет. Освоение новых земель – явление не только техническое, экономическое, но и социальное. Мы с коллегой являемся сотрудниками криминологического подкомитета. Причины преступности и социальной нестабильности – главная тема. Некоторые тенденции кажутся нам не слишком благоприятными. Мы хотим ознакомиться с ситуацией.
– В Совете сгущают краски. Не думаю, что ситуация сильно отличается от той, которая существует на Земле.
– Особое отношение, – развёл я руками. – Что взять с Чёрных Штатов или Афганско-Пакистанского Союза? Весь мир знает, что это захолустье цивилизации, обитель дикарей. Марс же – аванпост человечества. Объект величайшего в истории эксперимента «Биореконструкция». Некоторые считают, что положение дел здесь не соответствует значению планеты.
– Старые разговоры, – улыбка Макловски заметно потускнела, но лишь на мгновение, а потом вновь расцвела. – Конечно, мы окажем вам любое содействие. К вашим услугам два референта, – он щёлкнул клавишей, в СТ-проёме появились два лица. – Жак Рено и Роберт Шифер. Прекрасные специалисты, глубоко знают о происходящих у нас процессах,
– Всё же думаю, нам больше придётся контактировать с полицией. Хотелось бы познакомиться с её руководителем.
– Конечно, – кивнул Макловски. – Ко мне обращайтесь в любое время.
Жак Рено проводил нас в отель «Деймос» – самое лучшее заведение на Марсе, его визитная карточка. Отель был достаточно роскошен. Затем мы отправились в Центральное управлении полиции. Жак Рено преодолел секретаршу и кибохранника и зашёл в кабинет начальника. Вернулся.
– Господин Парфентьев готов принять вас.
– До завтра вы свободны, – сказал я.
– Но у меня указание, – попытался возразить Рено.
– Идите, – приказал я.
Он повиновался. Впрочем, вряд ли нас оставят в покое. Не удивлюсь, если нам приделают хвост. У Главной Администрации Марса несколько натянутые отношения с некоторыми деятелями в Совете Земли, особенно в Комитете социальных проблем. Естественно, местным шишкам меньше всего хотелось, чтобы чиновники Совета бесконтрольно шатались по их владениям и вынюхивали неизвестно чего. Возможно, мы переборщили с прикрытием. Но оповещать всех, что мы представители Центрального координационного полицейского совета было бы ещё опрометчивее.
Начальник полиции Гордон Парфентьев представлял из себя типичную полицейскую ищейку. Двухметровый дылда лет сорока пяти с бульдожьей физиономией и маленькими цепкими глазами. Я знал о нём много. Он не знал обо мне ничего.