Не торопясь, обходим по широкой аллее крыло госпиталя, приближаясь к парадному крыльцу. Оборотник помалкивает, дорвавшись, по-видимому, до долгожданной тишины, лишь косит время от времени на мелькающий в акациях знакомый рыжий хвост. А у меня так и вертится на языке вопрос:
Так что с ногой? Сильно повредил? И как тебя угораздило?
Ерунда, подставился случайно. Хвостом шарахнуло, не углядел. Ещё повезло, что по касательной Хвост, Ваня, вообще-то опасная штука. Твоя Нора им все коленки отшибёт, а под драконий попастьникому не посоветую.
Драконий? Я даже останавливаюсь. Это там, куда вы отправились Васюту искать? Аркаша, хоть ты мне расскажи толком, что там было, я же ничего не знаю! От Лоры вчера я так ничего и не добилась, а с утра всем не до меня было
Оборотник смущённо чешет в затылке.
Так тебе никто ничего А-а, понятно. Покой твой стерегут. Да вроде уж чего стеречь-то, раз даже Васюту к тебе допустили, теперь уж самое нервощипательное позади. В общем-то, и Персиваль, когда нас вдвоём отпустил, ни на что такое не намекал, чтобы, дескать, я помалкивал и лишнего не говорил. Правильный мужик, понимает, что для женщины нет ничего хуже, чем остаться без новостей. Я, конечно, не как Лорины девицы, те, пока полгорода не обсудят, не успокоятся; но кое-что рассказать могу. Погоди, с мыслями соберусь Глянь, красота какая! Вот отсюда на Тардиссамый лучший вид, я давно заметил!
С пасмурного неба словно сдёргивают пелену. Солнце проливается на идеально чистые высокие окна здания, оживляет улыбки статуй, замерших в нишах. Флюгеры на боковых башенках и центральном коньке, сверкая полированными боками, с мелодичным скрипом одновременно поворачиваются, причём не по ветру. И бронзовый всадник, поражающий дракона, и мальчик со шпагой, на кончике которой играет солнечная капля, и трубящий ангелвсе они вопреки законам аэродинамики указывают на славный город Тардисбург, который, благодаря тому, что Белая Роза расположена на возвышенности, виден как на ладони.
Смотри-ка, ветер сменился, Аркадий настораживается, а я и без дальнейших пояснений замечаю нечто необычное. Тучи развеяны только над Белой Розой; над городом же они сгрудились плотным руном, лишь над самым центром зияет идеально круглая дыра, сквозь которую снисходит с небес столп золотого сияния. У самого основания, где он, предположительно, упирается в землю, змеятся и вздуваются толстые синие жилы, жутко напоминающие варикозные вены.
Аркаша, что это? С порталом неладно? Или наоборот, его так поддерживают?
Держат. Лицо моего спутника сосредоточено; похоже, он на мыслесвязи. На какое-то время прикрывает глаза. Ну да. Собственно, оно и раньше так было, только на солнце яснее проявилось Ло, неожиданно говорит в сторону, можешь подъехать ближе, это интересно? Да не могу я ей передать, в том-то и дело, она не увидит, ты же знаешь Погоди, попробую по-другому Кеш, сюда, неожиданно командует Аркадий и касается моего плеча. В кустах шуршит, и вот уже встрёпанный фамильяр подпрыгивает, щекоча моё ухо.
Ваня, глянула бы. Пока твои способности не вернулись, связаться с Ло напрямую не получится, а вот через меняпожалуйста. Кешка у нас проводником поработает, ты только разреши себя ущипнуть разок, это не больно, зато картинку увидишь.
Щипнутьне клювом тюкнуть, уж не больнее контакта с Карычем. Однако чего я на площади не видала? Только-только успокоилась, а сейчас могу вновь распереживаться Не дав мне додумать, в шею впиваются острые зубки. Уже не видя Аркадия, чувствую, как он привлекает меня к себе, цепко поддерживая за плечи.
Голова может закружиться, так я подстрахую, слышу, но уже не вижу. Будешь немного свысока смотреть, Ло ведь в седле
Ничего, верхом и я успела в недавнишней жизни поездить, уже привычно. Только проморгаться нужно, а то никак не могу сфокусировать взгляд.
"Вань, ты, что ли?" ловлю удивлённый оклик подруги. "Ну, Аркашка, хитёр, придумал Ладно, смотри моими глазами, только помалкивай, а то от чужих мыслей голова потом долго болит. Никого тут не узнаёшь?"
Цветовые пиксели перед глазами прекращают пляску. Я-Лора замираю метрах в тридцати от портала. По обеим сторонам выстроились почётным караулом представители множества кланов: похоже, что Совет Верховных в полном составе прибыл выказать уважение уходящему народу. Сверкают парадные доспехи паладинов, реют флагами плащи стихийников, Кайсар с уцелевшими огневиками салютуют кипарисовыми жезлами. Послушники ордена Незрячего Ока тоже здесь, и старец Симеон, и амазонки, в кои-то веки хранящие молчание, и друиды с боевыми псами и медведями, и конечнонекроманты: помимо Главы с сыновьямиещё десяток Тёмных рыцарей в странных чешуйчатых панцирях. Впрочем, это не только почётный караул. Чересчур похоже сосредоточены и напряжены лица присутствующих, будто сообща делают они какую-то очень важную работу
Они держат портал. И Симеон, в упор не видящий шалых протуберанцев, едва не подпаляющих его седины, и сэр Арктур, главный паладин, и незабвенные господин и госпожа Хлодвиги, и летуньи, и все, кто могут. Что уж там случилось ночью, во время грозыне знаю, да и вряд ли пойму когда-нибудь толком, даже если начнут объяснять; но структура портала стала крайне неустойчивой, и лишь постоянная подпитка силами целого сонма магов позволяет ей ещё какое-то время не только быть, но и функционировать.
Возле выхода в Ново-Китеж суровыми изваяниями замерли Васюта со товарищи, пропуская последних дружинников. Всё правильно. Князь должен отследить, чтобы ушли все. Чтобы никого не забыть. А уж в городсвой город! он потом въедет первым, под приветственные крики соотечественников
У Лоры замечательное зрение, гораздо лучше моего, оно позволяет разглядеть мельчайшие подробностии помятое пёрышко на шапке одного из воинов, и обломанную шпору на сапоге у другого. Лица: сочувствующие, одобряющие, отмеченные искренней скорбью или неподдельной печалью. Кто-то вскидывает руки в прощальном приветствии. Кто-то отдаёт честь. Но вот в толпе что-то меняется. Всё больше голов, подобно недавнишним флюгерам, начинают поворачиваться в одну сторону, и глядят куда-то за мою-Лорину спину, определённо. Мне невольно хочется обернуться.
"Ну, смотри, подруга" в Лорином голосе слышится предупреждение. "Я-то их давно вычислила, просто не хотела раньше времени тебя дёргать. Сейчас я обернусьи ты их увидишь, только спокойно там, поняла? Без обмороков, чур!"
Она трогает поводья, разворачивая Снежинку. Будь я физически на месте подругиточно свалилась бы с седла, потому что буквально в нескольких шагах вижу себя самоётолько не на верном Лютике, а на прелестной тонконогой лошадке какой-то странной золотисто-рыжей масти. Причём посадка у меня отнюдь не дамская, держусь я в седле по-казацкиили по-амазонски, твёрдо, уверенно, и за спиной у меня колчан, а в налучи у поясалук. Более подробностей не могу разглядеть, потому что Лора переводит взгляд на двух тоненьких девиц, следующих за "мной", также верхами, в мужских сёдлах господи, хорошо хоть без оружия А, нет, рано обрадовалась: у каждой за расшитым поясомпо кинжальчику в драгоценных ножнах Глазищи нараспах, торопятся весь новый мир охватить, губы плотно сжатычувствуют девочки серьёзность момента, но держатся с достоинством, как настоящие аристократки.
"Ох, Ванька", восторженно шепчет Лора, и я уже не разберу чьё сердцееё ли, моёналивается нежностью и гордостью. "До чего же они у тебя хороши! Я тоже близняшек хочу, слышишь? Ну, хороши Слушай, а ведь папаша их до сих пор ещё не видел, он со всеми портал держит и по сторонам не глядит; ой, что-то сейчас будет А это, что ли, и есть твоя бывшая проекция? Ото ж, наш человек!"
Только сейчас с большим запозданием понимаю, что вижу перед собой не себяАнну.
Да не может быть!
Мне пришлось переступить через собственные страхи, пережить сломанную шею и замирение с Васютой, чтобы позволить усадить себя на лошадь на коня, но до сих пор в седле я чувствую дискомфорт, даже сейчас, в теле амазонки, но Аннапоражает меня до глубины души. Когда она успела так освоиться? Откуда в ней это умение, словно врождённоебыть со своей лошадью единым целым? Явно не от меня.