Дожарив, плюхнулась на стул и принялась сворачивать блины. Вроде бы хорошо справилась, и даже красные вареники, пропитавшиеся соком, получились съедобными, но жаждала душа еще подвигов. Оглядевшись по сторонам, заметила шкафчик с мелкими склянками. Порывшись, выяснила, что это местные специи, среди которых нашла сушеные травы, мелкие ягоды и цветы. И в голове созрел план
- Пусть думают, что хотят. Из двора, так из двора! Выпендриваться, так по полной!
Постучав пальцами по столу и окинув фронт работ, Томка бросилась творить красоту, исходя из того, что дети, они и в Африке (империи Благоденствия) дети.
***
- Не знаю, что хуже: отказываться от еды, перемешанной грязной ложкой, или давиться квакушами?
- Ты не довольна моими кваками? - Палаис остановился и пристально посмотрел на Халлу.
- Вкусно, но они же квакуши!смущенно заметила девочка, опустив глаза. Ее курносый нос и щеки, покрытые веснушками, покрылись румянцем.
- Зато мои кваки лучше, чем их месиво.
- Но есть-то хочется. И ели же, пока не узнали про ложки и все остальное?
- А кто предложил тренироваться на них, а?серые глаза Палаиса с презрением смотрели на брата Халлы, высокого худого мальчишку, похожего на сестру.
- Кто ж знал? Да и не много узнали! Если бы ты не залез на кухню, жили бы как раньше.
- Я, к слову, сидеть до сих пор не могу!
- Ну, перестарались.
- Перестарались вы, а виноват я?не унимался знаток кухни.
- Это ты начал кричать, что они готовят из несвежих запасов! Раньше ели и ничего, а теперь?
- Это потому что ты лучше ничего не ел.
- Не ел, хоть сейчас поем! Это ты все привередничаешь!
- А я не виноват, что они кухарят из старых, не свежих припасов!
- Тебе бы поумничать! Не все же при дворе живут.
- Я не жил, а трудился, спины не разгибая, ночами напролет! Помогал родителям и хорошо помогал! Вот твой па занимается обувью, ты бы одел обувку, что причиняет боль?
- Нет. Можно стопы испортить.
- Угу. А я хочу, чтобы они готовили разумно, на совесть. Если пропало, путь выбросят или собакам скормят, но зачем старым куском портить все кушанье?
- Да хорошо они готовят!
- Это потому, что ты не понимаешь, что они делают. А я вижу!
- Научил бы их!
- Слушать не хотят, считают, что не дорос указывать тем, кто в крепости готовит. Куда уж всем до них?скорчил высокомерное лицо высокий тощий мальчишка. - А у меня в семье поколениями чудеса творят!
- Да куда уж нам до вас, семейной династии личного кухаря императора!передразнил Вастис, маленький, темненький, жилистый и бойкий на язык.
- Зато ты готов есть протухшее, подгнившее и перетушенное. Хрю-хрю.
- Выскочка!
- Замолчите уже! Мы пришли! - прикрикнул Хелл.
- Но я не могу больше грызть печеную кислятину и квак. Не лезут!чуть не плача жаловалась Халла. - Может, сегодня съедим?
- Посмотрим.
Отроки притихли и расселись за длинным столом.
- И где еда? Не успела?Палаис разочарованно поджал тонкие губы.Не успела подать, уже разочарование.
- Зазнайка! Тебя испугалась! Ей рассказали про твои выходки.
- Будет лентяйничать, еще не так испугается!
- Опять? И так на боку сидишь!
- И пусть!
- Умолкните! Идет!
- А чего это на ней балахон такой странный?спросила Халла, разглядывая приближавшуюся к столу, уставленному мисками, уставшую Тамару, наспех перетянувшую платье лентами.
- У нее спроси!
- А вот и спрошу!
***
Томка чувствовала, как её прожигают семнадцать пар глаз, не говоря уже об остальных в трапезной, и совсем смутилась. На нее смотрели кто с затаенной надеждой, отчаянием, кто с высокомерием, недоверием - полная гамма противоречивых чувств.
- Ну, что, готовы к опасному испытанию?спросила, окинув почти каждого внимательным взглядом. От неуверенности и испуга потряхивало, но она изо всех сил старалась скрыть смятение.
- Неужели все столь плохо?
- Первая булочка не поднимается!перефразировала Тома пословицу про блин комом.
- Смотря, какая булка, какая печь, и какие руки ее туда ставят!огрызнулся Палаис.
- Не знаю, я не училась на стряпуху, но старалась.
- Ладно, подавай. Мы рассудим,услышала снисходительное разрешение.
- Ой-ой-ой!передразнила Томка мальчишку.Это ты тот одаренный стряпух, стряпок или как там верно?
- Кухарь,невозмутимо ответил наглец.
- Не зазнавайся! Понятно, что мои умения твоим не ровня, но, если пожелаешь помочь, я не против.
После ее слов воцарилась безмолвие.
- Да неужели?!глаза у мальчишки округлились и заблестели. Тома могла поклясться, что уловила в них радость предвкушения.
- Ну, да. Главное время подобрать, чтобы другим не мешать. Я пока одна месила, катала, чуть сознание не потеряла! А про ягоды флои вообще молчу! Ненавижу теперь этот цвет!
- Снова взвар ягодный?спросили дети.
- Неа!покрутила головой Томка.Хуже.
Она еще раз оглядела всех разновозрастных отроков-послушников, потом улыбнулась самому младшему и подала ему тарелку.
- Мышь!огласил радостный детский крик трапезную, и все обернулись.
- Кхе-кхе - поперхнулась Тамара от свалившегося на нее внимания.Ты бы не кричал, а то
- И правда! Мышь, мышь!наперебой закричали довольные дети.
«Едрит твою мать!выдала Тома.Влипла!»
Пока она раздавала тарелки, отроки верещали и скакали, сравнивая, чья мыша симпатичнее. К тому времени, как поставила семнадцатую миску, к галдящей толпе послушников стали подтягиваться неравнодушные Братья и Сестры, решившие, что темная действительно подала дохлых грызунов.
- Что за крик! Всем угомониться!раздался громогласный оклик тщедушного, сухонького старца с седой бородой. Если бы Тамара не видела лично, что голос принадлежит ему, ни за что бы не поверила, что такое возможно.Где мыши?!
- Вот!подали тарелку послушники, и взор Старшего Брата Клахема упал на нечто, имевшее ушки, глазки, носик и усики, как у настоящего грызуна. Тельце импровизированного зверька было сделано из чего-то неизвестного, полито маслом и медом.
- Что это?!на Томку уставился пронзительный колючий взор, пробирающий до дрожи.
- Блинчики с медом, украшенные под мышь,пропищала она. Старик не сводил с нее глаз.Это съедобно и к настоящему грызуну никак не относится.
- Да я понял. Это из чего?узловатый, морщинистый палец ткнул в блин.
- Молоко, мука, яйца, масло,растерянно перечислила она.Хотите попробовать?
- Мышей я еще не ел!
- Так это ради детской забавы!быстрыми движениями Тамара стряхнула уши, глазки, и протянула блин.
Старик, окинув послушников тяжелым взглядом, взял двумя пальцами многострадальный блинчик, обнюхал и осторожно куснул. Потом замер на мгновение, во время которого Томино сердце остановилось.
- Вкусно!наконец, произнес старик.И сладко!а потом запихнул в рот полностью весь кусок.
- Ефли фы, паршифцы, бутете ноф - он проглотил,будете нос и от этого воротить, сам выпорю! Ясно!?
- Да мы не собирались! - раздался хор детских голосов.
- Быстро есть!
- Жалко, красиво!пропищала Халла.
- Я вам еще напеку!
- Мышек?
- Угу. Жуйте, вам еще вареники пробовать,она вновь почувствовала на себе тяжелый взгляд старика.Они красные, но тоже сладкие. Хотите?
- Хочу.
- Сейчас,пропищала Тамара и убежала на кухню.
Протягивая грозному старичку красные вареники, она ожидала чего угодно, но не довольного потряхивания за косу.
- Умница!поразила резкая перемена в его настроении: пугающий взор оттаял и стал спокойным, внимательным, даже ласковым.А я подумал!ему самому стало смешно.
- Ешьте, проказники!он сжал руку и помахал сухим, жилистым кулаком. На прощание еще раз дернул Томку за косу и ушел.
- Ты бы ягоды в масле обжарила, прежде чем варить, - шепотом посоветовал Палаис и с аппетитом откусил мыше голову.
- Учту, спасибо.
- А приготовишь еще мышек?
- Конечно, но через пару дней. Одной устраивать такие подвиги на семнадцать человек тяжело.
- А тебе не помогали?
- Помогали. Глазами и обещаниями не засмеять. Наверно, боялись, что позор ляжет на их плечи,грустно заметила Тамара. - Я буду очень стараться, но не все получается с первого раза, поэтому если уж чего, сильно не привередничайте. На вечер приготовлю много сладкой каши, чтобы и на утро хватило, зато завтра придумаю еще чего-нибудь интересного.