Ты говоришь, это новая болезнь. Откуда она взялась?
Хотела бы я знать. Могу лишь сказать, что никогда не встречала упоминания о ней ни в одной из старых книг. Знаешь, говорят, что когда-то очень давно, еще до Первого Буйства Стихий, болезней не было вовсе. Как и не было, скажем, хищных зверей. Мясо ели только люди и Дети Стихий, да и то с позволения Кириат. Так же и зло могли творить лишь люди и другие народы, однако в те времена мы почти не враждовали. А в природе и вовсе царили мир и покой. Никакой жестокости, пожаров, прочих бедствий. Я всегда думала, что это сказки. Когда я была маленькой, старики также болтали, что в их молодости люди болели реже, а хищники встречались лишь в дремучих чащах. Можно было сутки идти вглубь леса без оружия, никого не опасаясь. Сначала я не верила: людям всегда кажется, что раньше было лучше, ведь в молодости плохое быстрее забывается. А потом появляются новые болезни, и с некоторыми бессильны справиться даже эльфы. Сейчас все чаще можно услышать, как волки нападают прямо в деревне, причем в любое время года; а я хорошо помню, что в моем детстве хищники и близко к людям не подходили, разве что в совсем уж голодные сезоны. Но и тогда о нападении на людей не могло быть и речи, они охотились только на домашний скот. И добро бы только волки! В прошлый Иаральт неподалеку отсюда видели барса. Немыслимо! Прежде они водились только на границе с Бьёрлундом. Если так пойдет, вскоре они и до городских стен доберутся. Что-то и впрямь творится в этом мире, и я бы многое отдала, чтобы узнать, что именно. Хуже всего, что это происходит повсеместно, нет единого источника зла; по крайней мере, мне так и не удалось его найти. Я добиралась даже до проклятого города в Хаммаре: место и впрямь недоброе, но с той болезнью и прочими странностями не связано, уж в этом я убеждена.
Лоэн задумался, но вскоре задал новый вопрос:
А я смог бы лечить людей, как умеют эльфы?
Кто может сказать точно, какая в тебе часть их силы? В любом случае, постигнуть это самому очень трудно, а никто из людей не сможет тебя этому научить. Вот если бы в наше время можно было встретить эльфа
В тот день Филлит решила, что дала Лоэну достаточно знаний и ему нужно нечто большее.
А Лоэн окончательно утвердился в желании стать целителем.
Филлит пришла к старому дровосеку через пару дней после похорон. Когда Хельми заболела, Марк, и так-то не слишком общительный, вовсе замолчал, редко от него можно было добиться «Да» либо «Нет», но разговор не мог ждать.
К чести целительницы, ходить вокруг да около она не стала, а прямо, в духе самого старика, заявила:
Марк, отдай мне мальчика. Я же вижу, он тебе в тягость, ты терпел его только из-за Хельми. У него есть способности к магииих надо развивать. Возможно, его ждет большое будущее. Я отвезу его в столицу, в Академию Магии. Там у меня есть друг, он позаботится о Лоэне.
Марк долго молчал, потом буркнул, глядя исподлобья:
У тебя-то откуда там друзья?
Я не всегда была деревенской знахаркой, гордо вскинула голову Филлит. И я хочу помочь мальчику.
Лоэн, притаившийся за дверью, слушал этот разговор, и сердце его взволнованно билось. Неужели он уедет из этой постылой деревни? Конечно, ему было жаль расставаться с Филлит и дедом, но он чувствовал, что время перемен настало, и надеялся, что та жизнь, которая ждет его, будет лучше прежней.
На следующий же день Филлит с Лоэном отправились в Виаренстолицу Арденны. В кожаной сумке мальчика кроме кое-какой одежды и целебной мазиподарка Филлитлежала простенькая деревянная фигурка, точная копия той, что осталась в Уголке Памяти в доме Марка. Такие уголки были в каждом, даже самом бедном, доме; когда умирал член семьи, родственники вырезали из дерева фигурку в память об ушедшем в иной мир и прикрепляли к ней что-то из его любимых вещей. Фигурку Лоэну вместе с лентой матери подарил дед, когда мальчик уже стоял на пороге; неловко погладил внука по голове и отвернулся.
Шли пешком, иногда присаживаясь на попутные телеги, ночевали в придорожных трактирахЛоэну это пришлось по вкусу, незнакомое чувство свободы охватило его, он ждал от жизни только хорошего. Город же привел его в полный восторг: высокие каменные и деревянные дома, широкие, вымощенные разноцветным камнем улицы, светлые площади А столько людей Лоэн в жизни не видел! Виарен, древняя столица сперва Артаны, потом Арденны, перестраивался несколько раз, к слову, становясь все красивее, но центральную часть, куда привела Лоэна Филлит, изменения почти не затронули. Именно здесь, за старинной крепостной стеной, отмечавшей границы исторической части города с королевским замком, ратушей и самыми богатыми домами, и располагалась Академия Магии, прославленная во всех землях людей. Неоднократно перестроенное здание из светлого камня гордо возносило к небу изящный портик с легкими колоннами над главным входом и две угловые башни, в одной из которых и жил друг Филлит, ректор Академии и член королевского Светлого Совета, маг Рунар.
Это был высокий, представительный, еще не старый мужчина, с коротко стрижеными темными с проседью волосами, аккуратной бородкой и яркими зелеными глазами. О его должности говорили только блестящая эмблема Академии: раскрытая книга и две буквы А и М, да серебряное шитье на простой черной куртке. Выглядел он весьма приветливо, Лоэну казалось, ректор Академии должен быть более строгим.
Представив Лоэна, Филлит вышла с Рунаром в соседнюю комнату, оставив мальчика одного в кабинете. Сперва Лоэн заинтересовался рабочим столом, но обнаружил там только перья, карандаши и толстые тетради для записей. Затем, полюбовавшись сувенирами на полке, мальчик повернулся к стеллажу с книгами. Вот это оказалось интереснее. Взгляд бежал по корешкам книг: «Введение в стихиеведение. 5 курс», «Животный и растительный мир Виэлии», «Второе Буйство Стихий как причина политических конфликтов Эпохи Огня», «Удивительное путешествие на остров Эммеру, населенный Детьми Света»
«Ого! Да это же остров, который давным-давно затонул, уничтоженный гневом стихий! Возможно, самое таинственное место в мире! Филлит говорила, именно там когда-то жили эльфы!» вспомнил Лоэн и достал книгу. Устроившись на небольшом диванчике напротив ректорского стола, он с головой погрузился в незнакомый мир. Автор книги, носивший непривычное имя Киан ар-Камрин, ярко и увлекательно рассказывал о том, что явно видел собственными глазами. Перед мальчиком как наяву вставали обрывистые берега и поросшие лесом горы, с которых низвергались хрустальные водопады, указывающий путь кораблям маяк в виде огромного сияющего шара, разноцветные огни дворца правителя Филлит проговорила с Рунаром не меньше двух долей, но когда она вышла, мальчик оторвался от книги с сожалением: он бы с удовольствием читал ее до глубокой ночи.
Рунар появился следом за Филлит, неся небольшую деревянную шкатулку. Лоэн очень удивился, когда ректор протянул шкатулку ему.
Это тебе, маг ласково улыбался. Открой, не бойся.
В шкатулке на бархатной подушечке лежал кулон в форме септаграммы из белого металла с крупным камнем в центре.
Зачем это мне? Я не девчонка, чтобы носить украшения!
Это не просто украшение. Посмотри внимательней.
Лоэн осторожно вытащил кулон из шкатулки. Тот мягко лег в ладонь, металл на ощупь был прохладным и гладким. Сначала ничего не происходило, но потом пальцы стало слегка покалывать, словно он перед этим долго держал их в горячей воде, а камень, вначале показавшийся мальчику темным, слабо засветился, переливаясь красным и зеленым. Лоэн видел подобное много раз: в домике Филлит в одно из окон были вставлены разноцветные стекла, и в ясные дни солнце превращало бедную комнату в сказочный дворец. Теперь же волшебный свет тихо лежал у него в ладони. Мальчик даже огорчился, когда камень стал гаснуть. Пропало и покалывание, но выпускать из рук удивительную вещь не хотелось.
Что это? спросил он шепотом.
Рунар положил руку ему на плечо.
Этот кулон принадлежал твоему отцу и много для него значил, он носил его постоянно. В нашу последнюю встречу он оставил кулон мне на хранение, предполагая, что не вернется. В любом случае он твой по праву.