Ченгал долго молчал. Шунске слышал, как он ходит туда-сюда по кабинету.
Ваши рамки слишком жесткие. Но я согласен. Вы не трогаете мой клан, а после победы Тхиаида я становлюсь наместником того, что останется от Мааданда. Я все правильно понял?
Шунске закрыл рот рукой, чтобы ничем себя не выдать. И это говорит Ченгал, такой честный, благородный и правильный.
Совершенно верно, ответил собеседник, но вы ведь не рассчитываете, что Тхиаид предоставит вам все это бескорыстно? Ваш клан не будет участвовать в войне, это я понял. Но этого хватит лишь на то, чтобы не трогать вашу семью.
Тогда передайте Верховному вот что, Ченгал вздохнул и помолчал, когда армия Тхиаида подойдет, ворота Пиида будут открыты. И еще. Я помогу вам обезвредить Шикиэртов. По первому требованию я выдам Тхиаиду заложникамладшего брата Митверхала Шэдэшена. Мальчик у меня во дворце, а Шикиэрты, я уверен, сделают все, лишь бы ему не причинили вреда. На ваши заботы останутся только Ар-Раары.
Что ж, брат Митверхаладостойный подарок, верхал Миатханд и Верховный Жрец Тиэнч оценят его по достоинству. Думаю, вы будете наместником, господин Ченгал, с вами выгодно иметь дело. А сейчас извольте сделать так, чтобы я покинул дворец так же незаметно, как вошел.
Шунске ни жив ни мертв спрятался за цветочной кадкой. Онзаложник! Ченгалпредатель! И Шэд уехал неизвестно куда и насколько. Сердце билось так громко, что он опасался выдать себя. Однако из кабинета никто не вышел. Шунске услышал какой-то скрежет, потом наступила тишина. Очевидно, в кабинете был потайной ход. Можно было уйти, но ноги отказывались разгибаться, слишком сильным было потрясение. Необходимо сообщить в Маад, но как? И тогда Шунске осенилонужно бежать.
К завтраку маленький Шикиэрт окончательно придумал, что делать. Он съел две тарелки каши с медом, вызвав приступ умиления у няни, и теперь намазывал булочку сливочной тянучкой. Не забыл он при этом еще и сунуть парочку ароматных плюшек за пазуху. Няня заметила это, но подумала, что она недостаточно осведомлена о порядках, принятых у Шикиэртов, поэтому решила промолчать. Наевшись так, что едва мог дышать, Шунске обратился к Айгите, которая гоняла кусочки фруктов по тарелке с кашей, откуда съела едва две ложки.
Айги, помнишь, ты вчера говорила про лавку с игрушками?
Ты хочешь? просияла Айги и бросила ложку.
Ага, кивнул юный Шикиэрт.
Девочка спрыгнула со стула, подбежала и схватила няню за юбку.
Ли-Ланги, Ли-Ланги, мы хотим за игрушками!
Если госпожа Хенгалия позволит, мы обязательно сходим.
Ура! Мама разрешит, она всегда разрешает! обрадовалась Айги и взглянула на сестер, а вы, девочки, пойдете?
Да! Да! Вэли захлопала в ладоши.
Я не пойду. У меня занятия, надменно произнесла Денлана. Ей ведь уже одиннадцать, гордость не позволила идти за «игрушечками для малявок».
Непростой задачей было собраться так, чтобы никто ничего не понял. Шунске надел самые крепкие башмаки и две рубашки, сверху жилет и теплый плащ. Жарко. Но большую сумку с собой не возьмешь. Хотя нет, как раз сумку можно взять, пустую. Куда же он будет складывать игрушки? А потом снимет все лишнее и сложит в нее. От этой мысли ему сразу стало не так жарко. Он рассовал по карманам все деньги, которые Шаттиф дал ему на баловство, хотя Ченгал уверял, мальчик получит в его дворце все, что захочет. Получилась кругленькая сумма, возможно, даже не придется идти всю дорогу пешком. Шунске взял со стола две золотые статуэтки и положил в сумку. Можно будет продать, мало ли что. Кинжал занял свое место на поясе, он ведь уже достаточно взрослый для оружия. Зачем-то Шунске взял фруктовый ножик и сунул его в ботинок. Надел берет и посмотрел в зеркало. Еще много чего могло пригодиться в дороге, но он и так выглядел достаточно странно.
Не слишком ли ты тепло оделся, милый? поинтересовалась, увидев его, няня, день обещает быть жарким.
Шикиэрты не выходят в город без плаща, ответил Шунске, чувствуя, что рубашка уже начинает прилипать к телу.
Няня пожала плечами. Странные они какие-то, эти Шикиэриты. Пусть упрямый мальчишка парится, в конце концов, возражать гостям невежливо.
У дворцовых ворот их ждали два охранника. С ними незаметно улизнуть будет сложнее, отметил Шунске, но тут же бодро сказал себе, что ониЧеланги, а онШикиэрт, а это чего-нибудь да стоит.
Торговые ряды находились недалеко от дворца. Пиид издавна считался самым безопасным городом, и торговля здесь процветала, привлекая продавцов и покупателей со всей округи. Охранники в нарядной белой форме скорее соблюдали традицию, чем несли службу, прохаживались по рядам и улыбались горожанам, которые не прятали свои толстые кошельки и не беспокоились об их сохранности.
Лавка игрушек была огромна, а хозяйка, увидев дочерей Митверхала, разве что в пляс не пустилась. Охрана осталась снаружи, девчонки прилипли к витрине с куклами, а Шунске двинулся вдоль стеллажей, делая вид, что изучает деревянные мечи и расписные щиты. На самом деле его больше всего интересовало, есть ли в лавке еще один выход, и где он.
Наконец он заметил полутемный коридор за прилавком. Постепенно Шунске стал подходить к нему все ближе и ближе, встал у самого прохода и оглянулся. Вэли хотела сразу трех кукол, няня старательно убеждала ее выбрать одну, Айги копалась в матерчатых зверюшках, а хозяйка лавки снимала с полки еще кукол для Вэли. О нем, похоже, все забыли. Взгляд мальчика упал на стену. На ней висели разноцветные парики. Ему пришла в голову идея. Он поспешно сдернул с крючка светлый парик, совсем как волосы Челангов, и шмыгнул в коридор. Выход не пришлось долго искатьон был прямо по коридору. Перед самой дверью Шунске снял плащ, жилет и одну рубашку, надел светлый парик и сверху нахлобучил берет. Торопливо запихнул вещи в сумку и выскользнул наружу. Здесь проходила «задняя улица», на которую выходили двери лавок и которой торговый люд пользовался для доставки товара, чтобы не отвлекать покупателей. Теперь самое главноевыбраться из города, пока его не хватились. Быстрым шагом, стараясь не привлекать внимания, мальчик поспешил в сторону центра.
Он выбрался к началу торговых рядов, купил два больших каравая хлеба, головку сыра и вместительную походную флягу, которую в соседней лавке наполнил холодным травяным отваром. Пока никто не показывал на него пальцем, не бегал по рядам и не спрашивал про мальчика с каштановыми волосами. В незнакомом городе немудрено было и заблудиться, но он не решался спрашивать дорогу, опасаясь вызвать подозрения. Возле лавки с головными уборами стояло большое зеркало, и Шунске посмотрел на себя. В этом парике он здорово смахивал на девчонку, но в целом неплохо. Ни дать ни взять сын лавочника, нужно только немного измазать рубашку и штаны, слишком чистые для простолюдина. В какую же сторону идти? Тут он вспомнил большую карту Мааданда, висящую у них во дворце в кабинете Митверхала. Маад на западе, значит, чтобы попасть к западным воротам, ему нужно повернуться спиной к солнцу. Все же не зря учителя каждый день издевались над ним, а он-то, дурачок, только и думал, как улизнуть со скучных уроков. Глядя на свою тень, он двинулся вперед, поблуждал немного и вышел на улицу, по которой широким потоком двигались пешеходы, всадники и повозки. Приунывший было Шунске подбодрилсяв такой толпе затеряться проще простого.
Но возле ворот дело обстояло не так весело. Стражники каким-то образом пропускали одних и досматривали других. Шунске постоял немного в сторонке и понаблюдал, но так и не понял, стоит ли ему опасаться. Пеших путников досматривали реже, и он подумал, что вполне сумеет проскочить.
Эй, мальчик, ты с кем?
Шунске сделал вид, что не услышал, и продолжил деловито идти вперед. Однако охранник поймал его за плечо.
Мальчик, я с тобой говорю! Ты с кем? Ты один?
Не поднимая глаз, чтобы не выдать себя, Шунске как можно увереннее ответил:
Нет, с братом, я просто отстал.
Ты знаешь, что в Пииде детям бродяжничать запрещено?
Конечно знаю, соврал Шунске, говорю же, я с братом.
Придется тебе подождать брата здесь, сказал стражник, или тебя отправят в приют.
Он уже, наверное, далеко ушел, стал канючить Шунске, да вот же он, смотрите! Брат, братишка, подожди!