Они летели над пшеничным полемзеленые стебли уже поднялись человеку по пояс. И тут виверна легко приземлилась, пробежав несколько шагов, чтобы погасить скорость.
Сердце Габриэля чуть не выскочило из груди. Крылья грифона сверкнули на солнце, он стал махать ими медленнее, потом еще медленнее, а затем рухнул вниз.
И они оказались на земле. Как только Габриэль понял, что они внизу и больше не движутся, как только дикие глаза грифона посмотрела на него, как будто спрашивая «Разве не здорово?», ему немедленно захотелось повторить.
Он потянулся вперед, погладил чудовище, обнял его за шею.
Люблю тебя.
Люблю тебя! Хочу есть!
Габриэль лег на живот и сполз с седла, чувствуя теплые солнечные лучи на замерзшей коже. Виверна превратилась в темноволосого мужчину с элегантным шрамом на лице и длинным носом, но без правой руки. С Габриэлемвысоким темноволосым юношей без левой рукиони составляли неплохую пару.
Где мы?спросил Габриэль у мастера Смита.
В поместье Грейсвилл Мидлхилл. Оно принадлежит капитану Альбинкирка и управляется леди Хелевайз.
Ах да.Габриэль посмотрел на дом.Я собирался сюда. Но, наверное, не сегодня.
Надежные люди сказали, что ты готов возвращаться к исполнению своих обязанностей. Я думал, мы можем убить двух зайцев разом. Разве первый полет прошел плохо?
Горло болит. А так чудесно.У Габриэля немного кружилась голова. А еще он страшился встречи с леди Хелевайз, возлюбленной сэра Джона Крейфорда, бывшего капитана Альбинкирка, ныне покойного.Почему болит горло?
Если бы мы поднимались выше, я бы предположил, что это от холодного воздуха. Я же велел одеваться теплее. Но вообще я думаю, что ты сорвал горло, когда Ариосто прыгнул.
Я не кричал!
Мастер Смит смерил его взглядом.
Если тебе угодно, то кричал. Всю дорогу вниз.
Слишком ты этому радуешься,заметил Габриэль.
Хелевайз смотрела на свою дочь Филиппу, которая поднялась на цыпочки, пытаясь разглядеть, что происходит в полях у реки. Потом вздохнулаединственное внешнее проявление тоски, сжимавшей ей сердце.
Появление двух Диких чудовищ вызвало короткую, но панику. Филиппа держала в руках тяжелый арбалетне заряженный.
Там человек двое! Мама, это же Красный Герцог, только он не в красном. В простом дублете. Но я его узнала.
Хелевайз не позволила себе второго вздоха. Она встала, подошла к очагу, подвинула к огню медный котел.
Принеси хлеба,велела она.И гипокраса, если матушка Крэбб уже его приготовила. Погляди в кухне.
Мама, я все сделаю!Филиппа любила рассказывать матери, что та глупа и что разрушила Филиппе жизнь, увезя ее из блестящей Лорики в маленькое поместье, где не было ни мод, ни достойных молодых людей. На самом деле все обстояло не таквесенние события привели сюда множество красивых и сильных парней, но, если Филиппе хотелось покричать на мать, факты не имели никакого значения.
Но Филиппа не была глупа. Она знала, что смерть сэра Джона Крейфорда едва не убила ее мать. Уже две недели она не рассказывала матери о ее ошибках.
Она побежала в кухню, сообщила служанкам о высоком госте, схватила гипокрас, приготовленный матушкой Крэбб, велела нарезать и подать рождественский кекс, единственную сладость в доме, и еще успела умыться.
Когда она вернулась в зал, ее мать как раз здоровалась с гостями. Филиппа присоединилась к ней, разглядывая их изпод опущенных ресниц.
Красный Герцог, как его вдруг стали называть, оказался среднего роста, с темными волосами, усами и бородой, которые ему очень шли. У Филиппы было мало опыта в поцелуях, и волосы на лице ей не нравились, но такова жизнь. Бороды, заостренные или раздвоенные, нынче в моде среди мужчин.
Человек рядом с герцогом был красив, как древний бог на картине: бледный, темнокудрый, с алыми губами. Он походил скорее на портрет, чем на живого мужчину, а шрам на лице делал его только симпатичнее. Он поклонился ее матери, а потом заметил взгляд Филиппы и улыбнулся. Глаза у него блеснули.
Красный Герцог говорил чтото вежливое о доме полях что случайно оказался рядом.
Потом он увидел взгляд матери и взял ее за руку.
Мне очень жаль. Очень.
Хелевайз была его старше в два раза. Она не стала плакать.
Мне тоже. Он был хороший человек и совсем еще нестарый. В молодости мать запретила мне выходить за него замуж. Я и не вышла.
Без него мы бы проиграли,сказал герцог.Он спас королеву и маленького короля. И всех нас.
Всех, кроме себя. Прошу прощения, милорд, я совсем забыла о гостеприимстве. Моя дочь позаботится о вас. Не желаете гипокраса?
Не утруждайте себя, миледи,поморщился герцог.
Очень великодушно с вашей стороны проделать весь этот путь, чтобы успокоить старуху.
Герцог снова поклонился и посмотрел на своего спутника.
Мой учитель хотел показать мне коечто. Я в любом случае приехал бы. Вы находитесь дальше всего от Альбинкирка, я собирался заверить вас, что мы восстановили систему патрулей.
Милорд, благодарю, но сестра Амиция бывает здесь достаточно часто. Полагаю, она может защитить нас от Диких лучше легиона рыцарей.
Вероятно, вы правы. А сейчас она здесь?Голос у него вдруг стал выше.
Она в крепости.Хелевайз неожиданно для себя улыбнулась. Говорить с герцогом оказалось легко.Милорд, а как вы сюда добрались?
Зовите меня Габриэль. Я прилетел верхом на грифоне, который пугает ваших рабочих. Бояться не стоит. Он очень дружелюбен. Особенно когда голоден.
Она засмеялась и кивнула красавцу.
Боюсь, я не расслышала вашего имени.
Он улыбнулся. Улыбка вышла такая, что Филиппа вздохнуласовсем не так, как мать.
Меня зовут мастер Смит.
Хелевайз схватилась за горло и мгновенно покраснела.
Вы дракон.
Я да, я дракон,рассмеялся мастер Смит.Правда, сегодня я был виверной. И буду ею еще много дней, пока я выздоравливаю.
Леди Хелевайз снова присела.
Ну что ж, господа, вы застали нас в трауреи в разгар страды. Моя дочь Филиппа, несмотря на свое жеманство, хорошая девица. Остальные все работают. Если вы не хотите гипокраса, могу ли я предложить вам ячменного супа? Зеленого чая?
Мастер Смит смотрел на Филиппу.
Ваша дочь очень мила. Я бы выпил чая из чертополоха.
Леди Хелевайз прищурилась.
Красный Герцог положил руку мастеру Смиту на плечо.
Хозяйка дома предпочла бы слышать меньше намеков. Она хотела сказать, что все заняты делом, а мы мешаем. Покажите мне, зачем мы приехали.Все это время он улыбался.
Хелевайз не повернула головы.
Пиппа? Принеси господам чашки, вода уже закипела.
Потом она вывела их наружу. К югу высился над полем огромный грифонк счастью, в середине лета в поле никто не работал. Мастер Смит шел впереди, как будто всю жизнь бродил по упругой траве палисадника и по выщипаннойна ближнем пастбище.
Вы же не к кругу камней идете?
Как раз к нему,ответил он с тем же северным произношением, с каким говорила она сама.
Ах, туда.Она посмотрела на сэра Габриэля.Вы очень добры вы знаете, что Джон для меня значил.
Мастер Смит быстро шел вперед, обходя овечьи катышки.
Я встречала вашу мать,вдруг сказала Хелевайз. Она хотела както выразить свою благодарность за его приезд.
Габриэль вдруг остановился.
Правда?
Месяц назад, может быть, чуть больше. Она заезжала в нашу маленькую гостиницу вместе с вашим братом и его свитой. О сэре Анеасе говорили у нас еще неделю. Но ваша мать нас напугала.
Да, она была такая,рассмеялся сэр Габриэль и поскреб бороду.Она вам понравилась?
Они подошли к изгороди, которую какойто разумный человек посадил сотню лет назад, чтобы круг стоячих камней не был виден из дома.
Хелевайз пожалела, что у нее нет бороды.
Пожалуй. Она выше моей приязни или неприязни. Она мучила бедняжку Амицию, но та сносила это стойко. Вы ведь любите Амицию, молодой человек?
А теперь,перебил мастер Смит,мы оказались на очень ненадежной почве. Скажите, госпожа, что вы видите?
Хелевайз с детства знала эти камни.
Семнадцать стоящих камней, девять упали. Может быть, десять. И дальше к западу есть еще один, мы называем его Брошенным возлюбленным.