Ты хочешь ссслишком многого от веревки, хозяин.
Не забывай, ты особенная. Справишься. Хотя, может, это твой шанс погубить меня и начать служить другому хозяину, а может, самому Веревочному королю.
Правильно, правильно. Не доверяй мне, хозяин.
Выбрав лучший для погружения участок берега, я стал ползком пробираться в воду. В одной руке трость с трубкой, в другой камень на живом поводке.
Когда я смог выпрямиться в полный рост под водой, ощутив под ногами вязкое илистое дно, воткнул трость рядом и занялся трубкой. Вдох. Неуверенная, но такая долгожданная струйка воздуха символизировала первый пройденный этап в моем плане.
Стоит тренироваться усерднее, я слышал, что люди умеют не дышать в течение четырех минут. Если выживу, это станет еще одной целью. Фокус с подводными перемещениями я проделывал не в первый раз, а потому нервничал гораздо меньше обычного, тем более что поводок, по имени Сайко, старательно продвигал камень вперед. Агата тоже очень помогала в передвижении, воткнул ее в песок и несколько шагов обеспечено, снова воткнул снова пару шагов. Чтобы передвигаться в темноте под водой, нужно ставить ноги вплотную друг к другу, будто идешь по канату, иначе можно отклониться от курса и, потерявшись, начать идти не к противоположному берегу, а в диагональ или хуже того вдоль.
Ширина рва составляла около ста метров, но под водой это расстояние казалось километровым. Давящая темнота и тишина, потеря ориентации во времени, несмотря на размеренный счет шагов, все действовало на нервы.
Наконец, Сайко задергалась, что означало берег близко. Я воткнул трость поглубже и, уцепившись за нее, отпустил Сайко.
Вещичка должна была всплыть на поверхность и проверить, не уклонились ли мы от цели пришвартованной лодки.
Я крепко ухватился за вернувшуюся за мной Сайко и позволил веревке вытащить себя наверх в моем представлении треклятая трость должна была быть значительно легче.
Невольно выбивается из-под контроля жадное дыхание, когда воздуха вокруг так много, но я старался, чтобы меня не было слышно. И зацепившись за лодочку, наслаждался тем, что могу нормально дышать, слышать стрекот сверчков, да и вообще, что я живым добрался до берега без лишних проблем. Сайко тем временем действовала по заранее оговоренному плану: она искала канализационный люк. Ведь как-то отходы с острова поступали в ров, чтобы затем переправиться через многочисленные каналы прямо в объятия океана.
Дежуривший охранник вернулся на свой пост, хрустел камешками, слоняясь по берегу. Мне пришлось торчать в воде больше часа в ожидании Сайко и очередного перекура.
Хозяин, если будем плыть очень и очень быссстро по канализационному проходу, время под водой составит две минуты. Более того эта тросссть не ссспособствует быстрому передвижению. Новосссти нехорошие.
Где ты была так долго?
Она замерла, став похожей на всплывшую корягу.
Черт с ним! Сайко, я выдержу две минуты, но не больше.
Ты так доверяешь мне, хозяин? Опасссно, неразумно.
Я верю в то, что погубить меня ты хочешь чуть меньше, чем посмотреть на то, что я стану делать, когда встречусь с Янемагом.
Если я правильно понял, то ее прерывистое «сссс сссс» можно было расценить как смех. Вот я и развеселил вещичку. Что может быть забавнее горькой правды?
Я забрал в легкие так много воздуха, как только мог, точно неопытный воришка, который пытается ухватить всего да побольше, не заботясь о том, как он будет передвигаться с награбленным. Сайко обвила крепко запястье и потянула меня в воду, треклятую трость я прижал к себе и стал яростно работать ногами, чтобы помочь несчастной веревке.
Один, два, три, четыре
Уши заложило не столько от глубины, сколько от волнения
Двадцать четыре, двадцать пять
Мы заплыли в канализационный проход, здесь нам пришлось несладко: все время приходилось преодолевать течение воды, благо несильное, иначе мы бы просто не справились. Сайко упорно тянула меня вперед.
Сорок четыре
Вот на «сорок четыре» я с ужасом понял, что даже не представляю, как я выдерживал полторы минуты ранее, сердце бешено запрыгало в груди, превращаясь в тяжеленный камень и медленно перекатываясь к горлу.
Будь проклят тот день, когда отец решил поиграть в порядочного человека!
Будь проклят тот день
Шестьдесят
Это мой максимум. Я крепче сжал Сайко. Торопись, вещичка.
Если брошу трость, возможно, нам удастся ускориться
Но без нее весь мой план рушился. Ненавистная трость была мне нужна.
Сайко явно устала, я задергал ногами, пытаясь выплыть наверх, но уткнулся головой во что-то твердое.
А если веревка завела меня в тупик?!
Восемьдесят три
Две минуты немыслимо! Если бы я только знал, что все получится именно так. Разумнее было бы выдержать тринадцать покушений, чем взять и убить себя самому. Недоумок!
Сайко отчаянно дергалась вперед и значительно снизила скорость.
Я потянул ее к себе и приложил к трости. Надеюсь, она поймет, что это значит, я отпустил и Сайко, и трость-обузу, вложил в руки и ноги все остатки сил и желания жить.
Девяносто четыре девяносто пять девяносто шесть
Если сдамся и подохну, сестра останется в приюте. Сеньора Симми вскоре перестанет получать выплаты за укрытие Мару и выкинет ее на улицу. На нее там обязательно нападет самая ужасная и жестокая банда ублюдков и Господи Святой Макус Мама Если бы ты только видела, как я подвел Мару
Сто два Мару
Сто три
Стоит ли жизнь Мару семнадцати секунд, которых у меня нет?
Семнадцать секунд, которые я просто не мог вырвать у смеющейся надо мной судьбы.
Я стал медленно выдыхать.
Выпускать остатки воздуха стоило за десять секунд до всплытия, но не раньше. Вещичка могла ошибиться со временем, стоило заложить лишние десять секунд
Господи, как я ненавидел отца а себя и подавно
Жизнь Мару стоила
Сто девятнадцать
Замычал сквозь стиснутые зубы.
Сто двадцать.
Непроходимая преграда нависла надо мной могильной плитой.
Сто двадцать
Сто двадцать один.
Я не выдержал и заорал, пузыри вырвались изо рта. В легкие заползла вода. Я знал, что будет дальше. Первый сдерживаемый остатками воли вдох, горение в груди, новый вдох. Совсем скоро спазмы и бесполезные судороги, сотрясающие тело, прекратятся, наступит спокойствие, предшествующее потере сознания. А затем смерть.
Нелепая, необдуманная, преждевременная.
Когда мне было двенадцать, я тонул в море. И навсегда запомнил угасающее сознание и толщу изумрудной воды надо мной. Солнечные лучи прорезались сквозь нее, а сейчас вокруг меня осталась лишь тьма.
Но будь я проклят! Если Бога нет, то, что же это было, если не его добрая воля?
Вещичка оказалась рядом, ухватила меня за кисть и поволокла чуть вперед.
Кашель, жгучая боль от каждого вдоха, неконтролируемый тремор в мышцах и счастье, что Мару не достанется ублюдкам с Левого берега.
Кажется, потом меня настигла дыхательная лихорадка так я назвал момент, когда каждый вдох ты вбираешь без остатка, как последний.
А потом и благодарность вещичке.
И Агата валялась неподалеку
Выжил вопреки
Ты почти сссдался, хозяин.
А ты смотрела на мои мучения?
Я ждала, пока ты сссделаешь пару гребков вперед, но ты предпочел кричать и задыхаться в воде. Пришлось ссснова спуститься в воду. Однако твоя идея передать мне тросссть и самому плыть оказалась вполне годной.
Что ж тем не менее, спасибо, что ты все же решилась спуститься за мной.
Мне дейссствительно интересна реакция Янемага на твое появление. Есссли, конечно, ты до этого доживешь
Среднее расстояние между домами в переулочках Медины шестьдесят пять сантиметров. Кральи так же не отличался широтой улиц, а потому моя трость идеально вписывалась в план и должна была с лихвой оправдать свою неуместную тяжесть под водой.
Сноски
1
Элберт Грин Хаббард, американский писатель, философ, издатель, художник (1856 1915).