Она не договорила. Нахмурилась и с подозрением взглянула на демона.
А тот снова скривился.
Не «почему-то», сказал. Конечно, ее вернула тыкогда он прикоснулся к тебе, будучи свободен. Только ты и только в этот промежуток времени, пока он не сделался снова моим слугой, могла вернуть ему и память и силу. И этого-то я и старался не допустить, забрав тебя у него, красавица! Гримаса на его лице стала походить на оскал. И теперь, если я выпущу его отсюда, у меня появится сильный врагцелитель, понимаешь ли не столько тел, сколько душ а уж это мне совсем ни к чему!
Феррус щелкнул пальцами.
В тот же миг люк в полу откинулся, и в кабинет один за другим стали шустро подниматься оттуда пренеприятного вида юноши в серой униформе. Прискорбно памятной капитану Хиббиту
И потому, продолжил Феррус, вы все останетесь здесь. Отпустить, уж извините, никого не могу. Поскольку ни к чему мне и спасательная экспедиция, которую кто-нибудь да организует!
Повернувшись к одной из «серых» личностей, он приказал:
Позови Станнуса. Пусть займется призрачным гостемкак там его нечего ему здесь болтаться!
Не успел Кароль удивиться, о каком таком госте речь, как Пиви уже ответила на вопрос, испуганно вскрикнув:
Дуду!.. Не трогайте его, он-то при чем?
Юргенс поспешно обнял ее, утихомиривая, а демон, оставив без внимания сию беспомощную попытку заступиться за неприкаянного духа, обратился к другому своему прислужнику, веля открыть какой-то «погреб» и включить какой-то «сквозняк».
Пора!..
Капитан вновь обменялся с Раскелем быстрым взглядом и условным морганием, после чего аркан укрылся за спиной Юргенса, самого высокого из трех братьев, рядом с которым он старался держаться все это время. А сам Кароль, прикрывая его перемещение, шагнул вперед и заговорил с демономв надежде как отвлечь внимание на себя, так и выиграть несколько необходимых минут.
Однако, начал он, рискованные вы делаете ходы, господин Феррус! Выходит, брат мой тринадцать лет прожил рядом с женщиной, которая одним прикосновением могла свести на нет всю вашу работу?
В тон свой он постарался вложить максимум восхищения.
И демон таки отвлекся. Как большинство злодеевкоторые всегда испытывают потребность похвалиться изощренностью своего ума и потому оказываются не в силах устоять перед внимательным и способным оценить интригу слушателем
Ну, это не совсем так, ответил он небрежно, поворачиваясь к Каролю. Я почти не рисковалведь она не могла мне навредить, пока Идали был связан договором.
Тот первый договор и в самом деле обладал такой силой? недоверчиво спросил Кароль.
Вы сомневаетесь? Феррус вздернул бровь. Право, капитан, можно подумать, что вы профан в демонологии. Чего не может быть по определению.
Нет, конечно но почему-то думается мне, что документ, подписанный когда-то Идали, договором в строгом смысле этого слова назвать нельзя.
Допустим, но это не имеет значения. Две подписи и моя личная печатьвот то, что наделяет документ силой. Такой, что вписанные в него клятву или обещание нарушить попросту невозможно.
Правда? Даже вы, подписавшись под своим обещанием, не сможете его нарушить?
Даже я.
То-то вы ему ничего на самом деле не обещали
Феррус усмехнулся.
Заметили?
Ну, я-то из тех, кто своей выгоды никогда не упустит, усмехнулся и Кароль.
Феррус снова поднял бровь.
И неожиданно предложил:
Сыграем, капитан?
Э-э-э как-нибудь в другой раз? от решительного отказа Кароль предпочел воздержаться.
Другого раза не будет, сообщил демон. А жальмне еще не случалось играть с противником, чьи мысли я не в состоянии прочитать.
Кароль напрягся.
Опасный поворотеще чуть-чуть, и тот вспомнит, почему, а заодно и о монтальватке Он поспешил вернуться к началу разговора:
Значит, в ситуации с моим братом вы не так уж и рисковали?
Почти не рисковал, подчеркнул Феррус, охотно подхватывая прежнюю тему. Потому что одна возможность провалить игру все-таки существовала. Если бы волшебная дева забеременела и родила Понимаете ли, в чем деловстреча с нею могла быть названа моим даром Идали, и поэтому дева-асильфи тоже была отчасти связана условиями нашего договора и не способна сделать этот роковой ход. Мои дары уж всяко для меня безопасны! Но появление на свет ее ребенка я своим даром назвать не могв силу его непредсказуемости. Как свяжешь то, чего еще не существует и что может так никогда и не появиться? И это-то дитя, наполовину асильфи, носитель чистого, незапятнанного света, и способно было бы вернуть своему отцу память и силув тот миг, когда Идали, даже оставаясь моим слугой, впервые взял бы его на руки. Но я надеялся не допустить его появления
Ферруса вдруг перебила Клементина.
Этого и не могло случиться, с болью в голосе сказала она. Наверняка тебе было известно, негодяй, что женщины асильфи не могут понести дитя от врага! А муж мой по законам магии был для меня врагомпокуда служил тебе!
Нет, этого я не знал, издевательски невозмутимо ответил демон. Зря волновался, выходит. Допустил ошибку, признаю, не все выведал о вашей природе
Клементина уткнулась лицом в грудь мужа, тот прижал ее к себе, погладил по голове.
И если бы Идали обладал уменьем замораживать взглядом, на месте демона незамедлительно явилась бы чудная ледяная статуя Новспомнил капитантеперь старшему брату и комара не прибить.
Не воин больше.
Служитель Гиппократаот которого в бою проку нет. А «серых» юношей уже набилось полкабинета
И сколько Раскель еще провозится?
Только он успел подумать об этом, как аркан подал наконец голос, выметнувшись из-за Юргенсовой спины.
Глаза закройте, все! крикнул Раскель. Я не знаю, что это будет!
Мальчишку трясло от напряжения, по лицу его ручьями тек пот. А в руках сыпала во все стороны фонтанами искрточно при электросваркевзъерошенная белая кошка с дико горящими глазами.
Раскель опустил ее на пол. Взмахнул рукой и завершил колдовской обряд, выкрикнув:
Стань собой!
И капитан зажмурился, и даже слегка присел, горячо надеясь, что мальчишку поняли и послушались и все остальные. Кроме демона
«Стань собой»!
Надо ж было такое ляпнуть! Да если монтальватка вправду станет собойто бишь примет свое истинное обличье, так подобного зрелища и разуму будет не снести, не только глазам!
Но, с другой стороны, что еще Раскель мог сказать?
Секунд десять после этого слышался только треск. Электрический, словно искры от кошки продолжали сыпаться.
Потом он стих, и незнакомый женский голос сказал:
Не смотрите на меня пока немного подождите, пожалуйста!
Слова эти сопроводила мощнейшая реверберация, и капитану отчаянно захотелось еще и уши заткнуть. Примнилось даже, будто окружающее пространство расплавилось и растеклось, помимо одной невообразимой реальности, по доброму десятку другихвсе-таки кабинет Ферруса был не настолько велик, чтобы в нем поместилось этакое множество отражающих звук поверхностей, да еще так далеко друг от друга
Но затихли и последние отголоски, оставив по себе только легкий звон в голове.
После чего голос, ставший почти знакомым, сообщил:
Теперь можно открыть глаза.
Что капитан Хиббит и сделал, не без опаски, и увидел посреди кабинета Диону Физер.
Хозяйку книжной лавки в Юве, женщину неприметной внешности и неопределенного возрастаот тридцати до пятидесяти. Среднего росточка, худенькую, с аккуратно собранными в пучок темными с легкой проседью волосами, в пенсне, скрывавшем острый, такой же, как у кавалера Виллера, взгляд.
Правда, фигура и лицо ее еще плыли, размывались и даже слегка просвечивали но с каждым мгновением уверенно приобретали все большую материальность и плотность.
Чего нельзя было сказать о хозяине кабинетакоторый, возможно, не успел-таки закрыть глаза вовремя.
Вместо красавца мужчины возле стола с напитками и закусками клубился вертикальный сгусток черного дыма, вроде как с руками и ногами, но похожий больше на кляксу, чем на человека. Лицо в дыму то вырисовывалось, то пропадало, и видно было, что возвращение прежнего облика дается демону с немалым трудом.