Глава 5.
Я поражаюсь вам, покачал головой Симеон, с укоризной глядя на своих друзей, вы, два боевых офицера, а ведёте себя, как разбойники, не поделившие добычу. И это ещё видят ваши подчинённые! Вам не стыдно дубасить друг друга на глазах шести тысяч экипажей?
Симеон, не ругайся на нас, пробасил Дадли, умоляюще сложив руки на груди, клянусь такого больше не повторится
Почему, это не повторится? вопросительно посмотрела на того, Мэй Чен. Очень даже повторится, и не один раз, если ты не перестанешь вести себя, как зазнавшийся болван!
Вот как мне с ней, после подобных слов, разговаривать? здоровяк развёл руками. Эта девчонка совсем не уважает старших
В каком это смысле, старших? снова начала заводиться девушка.
Да, хотя бы по возрасту, если ты не видишь во мне других заслуг
Ха, по какому возрасту, дурачок, засмеялась Мэй, ты меня старше всего на два года, и я должна за это тебя уважать? По возрасту, ты ещё скажипо весу
Да, должна, принцип старшинства и выслуги ещё никто не отменял в Империи, упрямо настаивал на своём, Дадли. И кстати, о Симеоне Он тоже не очень-то старше нас обоих, но именно его мы выбрали командиром
Его, лично я выбирала не по возрасту, а по уму и благородству, парировала Мэй Чен, которых у тебя, в отличие от него, острая нехватка.
Я ещё раз повторяю, прекрати меня оскорблять! Дадли снова начал краснеть от гнева. Я тебе что, муж, чтобы ты со мной так разговаривала?!
Не дайте мне боги Вселенной, подобного мужа! взмолилась Мэй Чен. Клянусь, я буду послушной прихожанкой Храма Двенадцати Таблиц, но не наказывайте меня таким страшным образом! Это же в кошмарном сне не привидится, что такой неотесанный мужлан может быть рядом со мной
Не надо грязи, возмутился бородач, я, вполне себе ничего, мужчина, в самом расцвете физических и умственных сил
С последним пунктом я бы поспорила
Да если я только свистну, сотни первых красавиц Империи побегут наперегонки к алтарю, да ещё будут расталкивать друг дружку. В их числе будешь и ты, только такую вредную, я никогда не выберу
Свистни, свистни, кивнула Мэй Чен, может какие-нибудь две старые шлюхи из грязных салонов Сартакерты и приковыляют.
Всё, хватит! остановил их спор, Симеон. Сейчас вы точно похожи на сварливых мужа и жену. Достаточно я вас послушал, уже и сам не рад тому, что ввязался в вашу передрягу. Уберите подальше внезапно возникшую антипатию друг к другу, потому что она мешает нашему общему делу.
Да, нет у меня к ней антипатии, покачал головой Дадли.
А у меня к нему, есть, вставила упрямая девушка.
Напоминаю, мы накануне большого сражения, и наша сплочённость сейчас должна быть, как никогда высока, продолжал Булатов. Мне печально, что между вами возникли разногласия, но ещё более мне неприятно, что этот конфликт может сказаться на боеспособности моего подразделения. Уже весь легион следит за вашими разборками и скоро сам присоединиться к ним. Я не могу позволить вам своим поведением расшатывать дисциплину, поэтому, или вы сейчас же миритесь и пожимаете руки, или я отстраняю вас от командования. Вы можете участвовать в сражениях и дальше, но только в качестве рядовых воинов
Это жестоко, Симеон, не сравнивай меня с этой девчонкой, возмутился Дадли, улыбаясь и до конца не веря, что Булатов исполнит свою угрозу. Мы же с тобой давнишние друзья Выгони из легиона одну, Мэй
Давнишние? Ты, его друг, ровно на час раньше, чем я, воскликнула девушка, толкая здоровяка плечом.
Я не шучу сейчас с вами, сказал Булатов, строго глядя на нихВыбирайте!
Дадли и Мэй Чен уже видели подобный взгляд у своего друга и только теперь поняли, что дело принимает серьёзный оборот. Они знали, что сейчас никакие уловки делу уже не помогут, поэтому, нехотя протянули друг другу руки.
Починяемся насилию, заключил здоровяк.
А кто же будет первым центурионом в легионе, если не мы? спросила Мэй.
Это хороший вопрос, согласился, загадочно улыбаясь, Булатов.
Да, я тоже хотел задать тебе этот вопрос, но она снова опередила меня, закивал Дадли. Кто, если не мы? Ведь у нас самые прокачанные корабли и самый большой боевой опыт во всём флоте генерала Хамсвельда, ну после тебя, конечно.
Ты же только что говорил, что не позволишь снизить боеспособность легиона, упрекнула Симеона, Мэй Чен. А как же она не снизится если, ни я, ни здоровяк не будем твоими офицерами? Я тоже за то, чтобы наше подразделение имело наивысшую степень готовности. Поэтому, как не тяжело мне это говорить, но уж лучше пусть будет Дадли твоим первым центурионом
Нет, я не согласен, возмутился Дадли Ван Де Бур, Мэй Чен, гораздо умней меня и хладнокровней в бою Симеон оставь лучше её своим первым помощником
Ну вот, теперь я снова узнаю своих прежних друзей, рассмеялся Булатов. Вы же две минуты назад готовы были драться на дуэли?!
Только ради общего дела, я сейчас готова уступить, тут же ответила Мэй.
Да, только ради этого, согласился Дадли, отворачиваясь от неё.
Оба были смущены, но старались не показывать этого.
Я очень рад, что вы помирились, улыбнулся Симеон. А что касается должности первого центуриона, то решение мной уже принято. Никто из вас им не будет, чтобы у другого не возникло чувства зависти и обиды. Действительно, во всём флоте, пожалуй, не найдётся воина, равного вам и вашим кораблям, но похоже я всё-таки отыскал такого человека. Скажу вам больше, он даже превосходит вас в некоторых из боевых навыков
Превосходит, ну это ты загнул, старик, рассмеялся Дадли.
Только не говори, что это будет твоя подружкаБринн Уайт, воскликнула Мэй. Только у неё во флоте, некоторые характеристики соответствуют нашим
Нет, это будет не она, ответил Булатов. Зачем ей должность первого центуриона, если Хамсвельд отдал ей под командование целый 2-ый легион?
Да, я действительно сказала глупость, пожала плечами девушка, не одному же Дадли, говорить чепуху Так кто же, этот человек?
Разрешите вам представить, нашего нового первого центурионагенерала и бывшего диктатора, Атиллу Вереса, торжественно произнёс Булатов, указывая рукой на только что вошедшего на мостик, воина в вороных доспехах.
Его друзья раскрыли рты от удивления, не зная, как на это реагировать. Их старый непримиримый враг стоял сейчас перед ними. Дадли и Мэй Чен одновременно, и в одну секунду, активировали свои доспехи в боевой режим атаки, а в руках у них появилось оружие. Воины уже были готовы наброситься на Атиллу, но Булатов остановил их.
Только без лишних нервов, друзья, сказал Симеон, пытаясь успокоить, прежде всего, своего рыжебородого товарища. Генерал Верес находится на моём корабле не в качестве врага, а в качестве гостя и нашего союзника.
До этого я считал, что я ваш пленник, Атилла обратился к Симеону, не обращая особого внимания на направленную ему в грудь, сталь.
Верес был бледен и ещё пошатывался от слабости, но уже было видно, что десять часов в регенерирующем модуле не прошли даром и раны его практически не беспокоили.
Нет, это не так, ответил Булатов, и мы уже говорили об этом с вамивы свободны и можете в любой момент покинуть «Энио». «Рейтар Галактики» будет ждать вас в соседней звёздной системе в ремонтных доках.
А я, в свою очередь, хочу сказать вам господин Булатов, что не видел ещё такого благородного воина как вы, поклонился ему Верес и перевёл свой взгляд на его ошеломлённых друзей, Приветствую вас воины, рад познакомится с вами лично
Что вообще здесь происходит?! воскликнула Мэй Чен, смотря, то на Симеона, то на Атиллу.
Неважно, вот мой враг и сейчас он будет мёртв! закричал, краснея от гнева, Дадли. Вытаскивай свой меч и защищайся подлый убийца!
Де Бур, подняв над головой боевую секиру, ринулся на своего противника. Атилла вовремя отскочил вправо, уклоняясь от удара, направленного прямо в его голову. Широкое лезвие топора прошло в нескольких сантиметрах от его головы, а Дадли промахнувшись, по инерции чуть не свалился на пол. Однако он устоял и сразу же, нанёс следующий удар. Он мог стать последним для Вереса, если бы у того руках уже не находился огромный меч-кончар. Лезвие из «жидкой» стали появилось из эфеса практически за доли секунды и приняло на себя удар секиры. Два воина-гиганта сцепились между собой, пытаясь силой своих мускулов и силой своих доспехов, опрокинуть соперника. Напряжение было столь велико, что герроновая броня начала скрежетать от трения друг о друга. Никто не хотел уступать, и на лбах воинов появилась испарина.