Умбриэль, задрав нос, одобряюще кивнул.
Астра засеменил к Агнии, упал на предложенные ему подушки, но тут вспомнил про апельсины, перевалился к столу, развязал узелок на рукаве кофты, которую он всё это время держал на плече, и на стол, подпрыгивая, выкатились четыре апельсина.
Вижу, ты приличный кинокефал: в гости с пустыми руками не ходишь, ласково улыбнулась Агния, взглянула на приличного кинокефала с уважением, и в её глазах отчётливо блеснула живинка. И уже безразличны стали Астре сильфии, а его лицо приняло умильно-глупое выражение. «Да это Репрев предложил, он позаботился» подумал сказать Астра, но не сказал. А ты, обратилась она к Репреву, который так и стоял в прихожей, сходи к Ариадне и попроси градусник. Не будет же Астра пить пентагонирисовый нектар из чайной чашки.
Градусниками, как это ни странно и ни удивительно, называли обыкновенные градусники, у которых один конец был отпилен, а трубочка с ртутью удалена. Считалось, что если градусник хоть однажды у больного с банальной простудой, а лучшебольного скарлатиной или корью, показал температуру выше сорока, пентагонирисовый нектар в таком градуснике будет звучать по-особенному изысканно.
Репрев безропотно кивнул и поплёлся к двери, но в его голове крутилось: «Неспроста она меня выпроводила, ох неспроста! Расколет она Астру, как орех, и пиши пропало! Его вывести на чистую водураз плюнуть». Но Агния никого раскалывать не собиралась. Умбра первым выбежал в подъезд, придержал для Репрева дверь, задорно выкрикивая:
Если бы тигры были живы, они бы приняли меня в своё племя!
После того как с уханьем и звоном хлопнула дверь, Агния, оставшись наедине с Астрой, покачала головой и сказала еле слышно, почти про себя, с материнской нежностью и шуточной жалобой:
Нет, Умбра. Ты даже в засаде не смог бы просидеть тихо больше пяти минут. Ты вообще не умеешь сидеть на одном месте Всегда радуюсь, когда он ведёт себя как обычный мальчишка. Но обычный мальчишка заберётся на дерево, упадёт с него и пойдёт себе дальше по своим делам, ну, поревёт, если совсем изнеженный. Обычный мальчишка с велосипедом не справится, расшибёт колено до крови, до мясатоже поплачет, сядет и покатит себе, хлюпая носом. А мой Умбра не обычныйнабьёт шишку, вытечет из него хоть капля крови, и всёпогиб. Поэтому я дрожу над каждым его шагом, как будто он только научился ходить, как будто ещё несмышлёныш.
Так бывает, если фамильяра изображает тот, у кого душа чёрная, Астра выжимал из своего голоса всю жалость, на какую только был способен. И фамильяр рождается болезненный или с каким-нибудь уродством.
Не всегда, ответила Агния. Она подняла подбородок, в её глазах отражалась печаль, и куда-то пропали расслабленность и огонёк. Бывает так, что художник ещё не готов воображать, не опытен, но душачёрная она или не чёрнаяпросит творить. Хочешь, но не можешь. Ужасное чувство, не правда ли? она неестественно рассмеялась.
Астра тоже рассмеялся и спросил:
А кто изобразил Умбру?
Прозвучит странно, но неизвестно кто. Работы неизвестного художника. Обычно на левой стопе у фамильяра художник пишет своё имя и срок годности фамильяра. У Умбры есть только срок. Имя стёрто. У меня не было сильфий, чтобы сделать фамильяра на заказ, по придуманному мной образу, поэтому я взяла Умбриэля из приюта, задолго до того, как познакомилась с Репревом. Чтобы не было так одиноко.
А с Репревом вы?.. рубанул Астра, смекнув, что если не спросит сейчас, то не спросит уже никогда, и понадеявшись, что Агния поймёт суть вопроса и подробно объяснять не придётся. Агния поняла.
Мы живём вместе, сказала она, натянуто улыбнувшись и ничего не добавив. Астра остался доволен и таким ответ. Да нет, он остался не просто доволен, он воспарил духом! Мы с Умброй быстро поладили, вернулась к предыдущему разговору Агния. Нашли общий язык, он привык ко мне, як нему. Помимо гемофилии, есть у Умбриэля ещё один порокон не растёт. Как взяла его два года назад к себе семилеткой, так он семилеткой и остался, вздохнула она, усмехнувшись. А пока нет Репрева, хочу тебя кое о чём предупредить. О его лапе. Видел, какая она у Репрева?
Нет, не видел, пожал плечами Астра, не понимая, о чём речь.
И не увидишь! сказала она и слегка наклонила голову вперёд, словно клюнула. Если только внимательно-внимательно не приглядеться: правая задняя лапа у нашего Репрева немного отличается по окрасу от остального телаона бледнее и шерсть не так лоснится. «Ну и что?» спросишь ты. У нас у всех окрас разный, не однотонный, и лоснится тоже не у всех и не везде. Но не всё так просто. А вот слушай: когда Репрев был маленький, пробрался он с друзьями в Зелёный коридор. Был у них один приятель, старше их всех, но явно не умнее, он тогда пограничником служил. Ну и попросили они его за пару сильфий пропустить их погулять. Погулять в Зелёном коридоре, можешь себе представить? Всё равно что оказаться на неизведанной планете. Ну и, конечно, Репрев с друзьями сразу попали в переделку, по-другому и быть не могло. Нашли они где-то пентагонирисовое место Ты видел когда-нибудь пентагонирисы?
Да, у меня дедушка их выращивал, призадумавшись, ответил Астра. Такие своего рода грибы из Зелёного коридора: не животные, не растения, и вообще артифекс знает что такое. На вид, мягко говоря, странные: похожи на пчелиные соты, только не шестиугольные, а пятиугольные, и ещё переливаются, как пролитое машинное масло.
А ещё на них можно прыгать, как на батуте, высоко-высоко. Вот Репрев и допрыгался: угодил лапой в помехуэто такая недорисованная область. Зелёный коридор ведь кто-то нарисовал, но оставил в нём недоделки, и эти недоделки накладываются на наш мир, сливаясь с ним. Благо, их немного. Помеха и отсекла Репреву лапу, растворила в себе. Хорошо, прижгла, а не то бы умер, глупый, от потери крови. Приземлился, а лапы тогонет. Потом, конечно, какой-то неумёха-докторишка, бездарь, пририсовал её Репреву, но это была уже совсем не та лапа. Надо отдать должное друзьямне бросили, чудом дотащили до границы. Но самое больше чудо то, что они, одни из немногих, выбрались из Зёленого коридора живыми. Обычно такие ребяческие вылазки заканчивались сообщениями о без вести пропавших, родительским горем и хорошим уроком для всех. Так что Репреву ещё очень, очень повезло. Тогда журналисты выпытывали у ребят секрет, как те смогли выбраться из места, откуда не возвращаются. А ребята так испугались, что ничего не помнили. Но Репреву не повезло в другом. Он с детства мечтал вступить в отряд генерала Цингулона. Но в отряд берут только здоровых, совершенно здоровых. А из-за лапы, даже изображённой, Репреву отказали, из-за нелепой формальности отказали, представляешь? А того пограничника арестовали, и поделом. Я тебе это всё не зря рассказываю: одним только вопросом о лапе ты выведешь его из себя, послушай меня, он не всегда умеет держать чувства при себе. В этом мы с ним
Похожи, закончил за неё Астра.
Да, похожи, отрешённо произнесла Агния. Репрев срывается на меня, я срываюсь на него, чаще всего без повода, так, по всяким пустякам и мелочам, чтобы душу отвести. Самое верное средство от хандры. Ну илиАгния достала откуда-то из-под кровати бутыль с узким и длинным горлышком, задев ею металлический остов кроватиобличительно звякнуло стекло. Агния подняла напиток над головой подобно мечу и, улыбнувшись, показала блестящий ряд зубов. Пробовал?
Ну, когда-то давноочень смутился Астра.
Не пробовал, значит. Ну что сказать, много потерял, с обвинением в голосе проговорила Агния, встречая взглядом возвратившихся Умбру и Репрева с градусником в пасти. Наигрался, Умбра?
Ещё как! с беспредельным восторгом воскликнул дракончик, взял у Репрева градусник и поставил его на стол, на деревянную треножку. Я был лучшим тигриным стражником! Никто не прошёл мимо меня!
А, пентагонирисовый нектар! Не созревший, но всё же, с не меньшим восторгом изрёк Репрев, обнаружив в руке лисицы-кинокефалки бутылку. Пентагонирисысамое безобидное из всего того, что кишит в Зелёном коридоре. Если этих зверёнышей напугать, например сжать в кулаке, они заплюют слизью, называемой пентагонирисовым нектаром, которым я тебя сегодня и буду потчевать, Астра. Конечно, пасечник эту жижу как-то очищает, но не суть. Мы её в детстве и без всяких обработок лакали, чистую, и ничего, только горчит сильнее.