Да вы бы могли и на стены встать! пристыдил нас староста. Вон морды у вас какие откормленные подмастерья они, вишь ли!
Да куды ж нам, я беспомощно развёл руками. Я мечом и махать-то не умею. Только мешаться будем.
Э, да что взять-то с вас, городских! презрительно фыркнул хозяин. Вот пожили бы у нас лет десятьнастоящими мужчинами стали бы. И оружие в руках держать научились бы.
Я как раз те же самые десять лет грохнул на обучение в жестокой школе воспитания Учителя, и тратить ещё десять на проживание в дремучей дыре меня никак не зажигало. Поэтому стыдливо отвёл глаза от насмешливого взора строгого собеседника, невольно осматривая его скромное жилище.
Хотя скромность эта была насквозь воинственная.
Хижины тут строились из-за нехватки леса не деревянные, а мазанки: из смеси соломы и глины формировали что-то вроде кирпичей, а потом такую кладку снаружи выравнивали глиняной обмазкой, которая, трескаясь на солнце, выдавала её контуры. Так как камнями здешние степи тоже были небогаты, то местные жители, не мудрствуя лукаво, клали печи из самодельных кирпичей, обмазывая их той же глиной.
Сильно пахло овчиной, как в жилище степняков: печку устилали бараньи шкуры, и зимние тулупы тут тоже делали из таких шкур, пропитывая их кислыми растворами. На стене висели в чехлах ножи, самой разной длины и ширины, как у иной девицы в спальне по стенам развешаны всяческие рюшечки и цветные бантики. Красовались и луки, причём такой мастерской работы, за какую в городе содрали бы немыслимые деньги, и в армии мы таких тоже не видели: древко собрано из двух разных материалов различной гибкости, плотно подогнанных друг к другу по всей длине, при этом на древке имелся и отдельный захват для руки с направляющей для стрелы. Т. е., стрелу не требовалось накладывать на палец, как обычно: для этого была специальная ложбинка на захвате, повторяющем контуры пальцев стрелка, сжимавшего оружие.
Увидел я на стене и висящий мечнастоящий, а не народную поделку. Ножны, конечно, простые деревянные, не вычурные, ну, так тут на параде красоваться не нужно. А поясной ремень у негокожаный, а не льняной, и даже с медной пряжкой. Хм, значит, вот у него где настоящее оружие, а тот косырь, что мы видели, так, вроде прутикасобак отгонять или колбасу порезать.
Все рукоятки и захваты потемнели от ладоней и выдавали солидный возраст оружия.
Наверное, у старосты имелись сыновья, а иначе, зачем ему такой разнообразный арсенал, каким можно укомплектовать армейский десяток?
На стене также красовались два старых небольших ковра, закопчённых временемявный признак местного зажиточного человека. То, что в городе обыденностьтут, в полудикой степи, уже шик и роскошь. Один из луков висел поверх ковровых узоров, т. е. хозяин показывал, что он для него представляет большую ценность и заслуживает уважительного внимания гостя.
Между тем, мазанкаэто ведь небольшое жилище, не деревянное и не каменное. Не разваливаетсяи ладно. Дом старосты также не являлся исключением: в гостевой комнате, где мы сидели, за три шага можно пройти от стены до стены, и никак не устроишь тут массовую пьянку с разухабистыми плясками. Всё оружие, что мы видели, красовалось у нас, можно сказать, под самым носом: только руку протянии обязательно ухватишь что-нибудь смертоносное.
Как и подобает приличному хозяину, нас, гостей, угощали. Жена старосты принесла нам овечьего сыра, лепёшки, яблоки, копчёную буженину и отправилась готовить чай. Местный командир (а как его иначе назвать, такого вояку?) совершенно не переживал за то, что его супруга работает, и её нет за столом, и жевал поданное кушанье, подавая нам пример. Детей он, кстати, из дома сразу выгналу нас, таким образом, получался чисто мужской разговор.
Староста, срезав с буженины очередной ломтик ножом, с которым и на скворога ходить можно без боязни, отправил его в рот:
И куды ж вас несёт, горемыки? спросил он, насмешливо жуя.
Мы хотим к своим выйти, честно ответил я, так как врать о том, что мы у степняков собираемся лекарями работать, было бы верхом глупости, а никаких иных наших селений в этих краях даже Ухват не мог припомнить. Дать полукруг, а потом снова пойти на север.
И я даже рукой этот полукруг в воздухе изобразил. Хозяин хмыкнул, покачивая тесаком и смачно причмокивая едой:
Это вы глупо придумали. В мирное время мы тут ходили без опаски, и даже со степняками торговали. А сейчас они вас наверняка ограбят и убьют, а девку вашу ну, там уж как ей повезёт.
Неужели так непременно ограбят? У нас и взять-то нечего: денегни гроша.
Лошадь возьмутхотя бы на мясо. Кстати, вы конину их вяленую, обваленную в острых специях, пробовали когда-нибудь? Нет? А зря. Прекрасная закуска, между прочим. Вот вашу конягу они как раз и завялят.
И он откусил лепёшку.
А проскочить никак невозможно? Ну, должен ведь быть где-то безопасный путь: мы же не сквозь их степь идём, нам ведь в другую сторону
Проскочитьможно. Если Пресветлый позволит. Нет сейчас нигде безопасной дороги: везде могут или нихельцы оказаться, или степняки. Только армию нашу тут нигде не найдёшь, а вот сброда всякогохватает. Тех же дезертиров, которые боятся и свою армию, и нихельскую, а кушать им тоже хочется. Они тоже сюда идутот войны подальше.
Староста (или, вернее сказать, атаман?) снисходительно на меня поглядывал, прожёвывая пищу: городские, неразумныечто ж с них взять-то? По ходу разговора появилась его немногословная супруга, принесла самовар и так же молча удалиласья её даже не запомнил. Хозяин набулькал себе кипятка и отставил горячую кружку остужаться.
Нам обязательно нужно дойти к своим, твёрдо сказал я и демонстративно тоже отчекрыжил себе мяса от рульки своим ножиком: одним сыром мужик сыт не будет.
Атаман пошевелил своей бородкой:
Неволить не могу. Я вас предупредил.
Спасибо.
Что ж, он прихлебнул чай. Для гостей комната переночевать найдётся, а завтра мы вам дорогу покажем.
Малёк жадно ел и хлебал чай, не встревая в наш шибко умный разговор. Он полностью доверялся мне и своей судьбе.
Я, как человек негордый, ушёл ночевать в сарай, оставив гостевую комнату Мальку с Солнышкой. Ночь обещала быть жаркой, душной, но я никак не ожидал, что она станет боевой Казалось бы: в кои веки мы спали, не подменяя друг друга на дежурствеподвернулся прекрасный случай выспаться, и вот тебе раз!
Разбудил меня заполошный звон колокола. Я, по своей привычке думая, что этосигнал пожара, выскочил из сена, пытаясь увидеть пляшущие языки огня или опасный запах дыма. Но ночь была темна, готовясь забрезжить робким рассветом; слышны были крики. Очень скоро стало понятно, что это не просто так орут, а идёт нешуточная драка.
Я выскочил во двор, прихватив хозяйские двухзубчатые деревянные вилы. Не бог весть что, но вступать в настоящий бой с мужицким топором я не хотел ещё больше. По крайней мере, эти вилы немножко походили на рогатину для скворога, а в темноте их и вовсе можно было принять за оружие. Не долго думая, я поспешил туда, где слышался самый громкий шум.
Кто-то штурмовал наш частокол. Нападающие забросили арканы на его зубцы и яростно тянули на себя, помогая себе истошными воплями. Жители пускали во врагов редкие стрелы, сами уворачиваясь от тех, что летели в ответ. Ограждение стояло чуть выше человеческого роста, и вдоль всей его длины тянулись неширокие доски на опорах, напоминающие обычные лавки. С этой подставки сельчане и отстреливались.
Вот одно заострённое бревно из ограждения накренилосьв проёме тотчас же появилась очень мерзкая рожа разгорячённого степняка. Он своим телом навалился на падающий кол, надавив на него щитом и оттеснив в сторону, пригибая к земле. Создав себе достаточную прореху в заборе, обрадованный степняк протиснулся вовнутрь.
На него полез мужик в свободной рубахе и ночных штанах, замахнувшись страшной шипастой булавой, но нападавший оказался не в пример шустрее, ловко крутанув своим лёгким кривым мечом, как спугнутая птица крыльямии мужик, охнув, отшатнулся назад, раскинув руки. Он упал почти что мне под ноги, я и увидел страшную рану на его лице. Булава ткнулась в землю, едва не стукнув меня по ступне. Мда, без щита на таких башибузуков бросаться не нужно В показанной только что технике боя я узнал нечто определённо знакомоенекоторые элементы, несомненно, наш Учитель позаимствовал именно у этих ночных воинов.