Да, устало киваю в ответ, затем велю ей оставаться с Эльбрусом на вышке, а сама отправляюсь искать генератор. Самая ужасная мысль на данный момент, что придется возвращаться в город за пропаном, а то и за новым генератором. Я даже не знаю, сколько времени у меня уйдет на поиски.
Иногда я чувствую себя эмоционально разбитой и готова упасть и реветь, пока не кончатся слезы. Сложно оставаться в трезвом уме, когда от тебя зависит не только собственная, но и жизнь ребенка. А что может маленькая двенадцатилетняя девочка? Я всё равно одна и делать придется всё самой, как ни крути.
Побродив по пустым коридорам, сворачиваю к лестнице и начинаю спускаться. В голове рой мыслей, и нет от них покоя. Дедушка работал в том же институте, что и доктор Вайбер. Я и Оливия, судя по всему, имеем этот уникальный ген. И откуда он у нас взялся? Почему тогда наши отцы умерли, раз это гены. А потом вдруг задумываюсь о том, что папа мог знать о моем иммунитете, потому что дедушка был в курсе моей генетики и сообщил родителям, что я защищена. А иначе, зачем папе нужно было прятать меня в «бомбоубежище»? Ответ очевиден. Он запрограммировал дверь на месяц, чтобы я не видела самого страшного. Папа просто хотел меня уберечь. Улыбаюсь самой себе. Ну, конечно!..
На улице вблизи вышки нахожу дизельную электростанцию. По счастливой случайности дверь не заперта, и я смело вхожу внутрь. Только легче от этого не становится. Перед моим взором стоит агрегат, к которому страшно прикоснуться, а мне предстоит привести его в действие. Судя по всему, данный генератор имеет длительный режим и не подключился, когда произошло отключение подачи тока. Соответственно, мне нужно подключать его вручную. И от одной этой мысли коленки мои задрожали.
На столе, или коробке, уж не знаю, на что похоже, нахожу книжку по эксплуатации. Тот инженер явно заглянул в будущее. Обрадовавшись, усаживаюсь перед огромным прибором и начинаю изучать инструкцию, на что уходит больше часа. Это вам не за веревочку дергать, к чему я так привыкла. Тут схема посложнее и кроме всего прочего от этого генератора зависит наше дальнейшее будущее.
Перед тем, как нажать на рычаг, впервые в жизни перекрещиваюсь. Я росла в семье католиков, но мы были не настолько верующими, чтобы ходить в церковь или молиться перед едой. Для меня крест, по сути, ничего не значит. Но только не в данной ситуации.
Зажмуриваю крепко глаза и нажимаю на рычаг. Двигатель запущен. Моя рука трясется и вибрирует, лежа на рукоятке рычага. Шумят механизмы, из труб с разных сторон идет дым, разноцветные лампочки вспыхивают и сверкают на приборной доске. Меня охватывает восторг. Он работает!
Выхожу из контейнера на улицу и смотрю на вышку. У окна стоит Оливия и держит большой палец вверх. Да! Смахиваю слезу и бегу, что есть силы к ней.
Селена, сюда! кричит Оливия, как только появляюсь в диспетчерской.
Ты подключила компьютеры?
Нет, система заработала автоматически. Смотри, на экране карта США и здесь движущийся самолетик.
Я сажусь в кресло и смотрю на экран. Красный самолётик двигается к югу от Сан-Франциско. Больше на карте нет никаких показателей, что подтверждает лишь одно: небо пустое.
Нам надо связаться с этим летчиком, говорю я, хватая телефонную трубку. Но вдруг замираю: А как?
Оливия пожимает плечами.
Тыкай во все кнопки. Что нам терять?
Приободрившись, прикладываю трубку к уху и слышу белый шум. Задыхаясь от эмоций, жму на кнопки, которые кажутся менее подозрительными. В горле стоит огромный ком. Кажется, меня охватывает паника. И что говорить?
Эй! несмело бормочу в трубку. Оливия выдает недовольную гримасу и я, выпрямив спину, говорю чуть громче: Вы меня слышите? Приём?
В трубке шум. Мои глаза судорожно бегают по всем кнопкам и лампочкам, иногда поглядываю на карту и вижу, как передвигается значок.
Умоляю, отзовитесь! Приём? Кхм Вас вызывает диспетчерская Сан-Франциско! вдруг смелее кричу я, и Оливия улыбается, машет большими пальцами и жестом требует продолжать. Я повторяю: Вас вызывает диспетчерская Сан-Франциско! Приём?
Проходит пять минут. Я не сдаюсь. Самолет на экране отдаляется от Калифорнии. Мы с Оливией нажимаем на всевозможные кнопки и ищем возможность услышать голос на борту, и, судя по указателям на экране компьютера, это авиалайнер. А если там еще люди? Даже дух захватывает от мысли, что нас может стать намного больше!
Приём? Вы меня слышите? Диспетчерская Сан-Франциско!
Еще через десять минут Оливия теряет интерес и разваливается в неестественной позе на соседнем кресле.
Глядя на разочаровавшуюся девочку, тоже начинаю опускать руки.
Наверное, ты права, тихо говорю, не убирая трубку от уха. Мы опоздали. Он нас не услышит.
С грустью и задумчиво смотрю на красненький значок, который уходит все дальше и дальше. Без профессионалов не обойтись, я ни на что не способна.
Поехали домой, Оливия. Я проголодалась А ты?
Уголки губ девочки опускаются вниз.
Я так надеялась
Мы попробуем еще, обещаю я и хочу положить трубку на место, как вдруг через треск и шум раздается мужской голос:
На связи пилот Кенни Перри. Приём?
Глава 18
Эй! Вы там? Приём? Вы меня слышите? В собственном голосе улавливаю волнение, восторг и еще кучу всяких разных эмоций, которые стали причиной застывших у меня на глазах слёз. Нас двое. Мы выжившие после после пандемии. Вы там?
Я вас слышу. Послушайте, я разворачиваю самолет и двигаюсь в сторону Сан-Франциско.
Да-да! Я видела ваш самолет в небе сегодня утром!
Мисс? Я хочу, чтобы вы меня выслушали.
Да, конечно!
К тому времени, как я достигну аэропорта в Миллбро, день будет подходить к концу. Вы понимаете, мисс?
Э Селена.
Хорошо, Селена. Так вот, есть риск, что я не смогу увидеть посадочную полосу. Туман сгущается, и мне нужны ориентиры на земле.
Я теряюсь.
Что мне делать?
Я подскажу, не беспокойтесь. Парень некоторое время молчит, а из трубки доносится треск. Если связь с ним исчезнет, то моё сердце разорвется на части. Я уже представляю нашу встречу. Раз вам удалось связаться со мной, значит, есть источник питания, вновь говорит мужской голос. От волнения забыла его имя. Он назвался всего один раз. Попробуйте включить аэродромные огни.
Чертбурчу под нос, рассматривая миллион кнопок по всей диспетчерской. И как мне это сделать?
Пилот дает мне подробные указания, объясняет куда подойти и на какие кнопки и рычаги давить. Выполняю все действия по порядку, добившись результатаогни аэродрома вспыхивают. Мы с Оливией визжим от радости, которая не длится и минуты, так как в одно мгновение огни гаснут. Возвращаюсь к телефону, чтобы сообщить о провале.
Они не работают.
Не может этого быть! Я не смогу безопасно посадить самолет, если не увижу полосы, раздосадовано, словно в диспетчерской сидел профессионал, а не обыкновенная девушка, кричит пилот. Пробуйте еще!
Делаю еще несколько попыток, но безуспешно. Горят только стоп-огни, которые излучают красный свет.
Не получается, сокрушаюсь в трубку. Как же вам удавалось раньше летать и сажать самолет?
Я всегда действовал четко намеченному плану и сажал самолет только днем при ясной видимости. Сейчас непредвиденная ситуация, отсюда и проблема.
В диспетчерской на десять минут становится тихо. Пилот думает над проблемой, я тоже. Эльбрус свернулся калачиком на одном из кресел и спит. Оливия от скуки вырисовывает что-то на листе бумаги.
Селена, вы на связи? слышу голос и хватаю трубку.
Да, говорите.
Раз аэродромные огни не работают, то вам придется поискать другие огни. Это может быть что угодно: от простых фонариков до светодиодных ходовых огней.
«А это ещё на каком таком языке?» злюсь про себя. Я понятия не имею, как они выглядят!
Селена? Приём?
Я думаю.
У вас полно времени. Я еще далеко. Погуляйте по аэропорту, что-то да найдется.
«Легко сказать!»
Во мне говорит усталость, но желание встретиться с этим пилотом выше, поэтому оставив Оливию около телефона, отправляюсь на поиски огней каких-нибудь. И беру с собой Эльбруса, хотя очень сомневаюсь, что он станет искать лампочки.
С рацией в руке, которые мы откапали в диспетчерской, я сообщаю Оливии о своих находках, она спрашивает пилота и передает его слова. Мне кажется, что проходит вечность, прежде чем мы с Эльбрусом обнаруживаем в складском помещении сигнальные огни, размером с трость, похожие на бенгальские, которые от силы будут гореть пару минут, по моим подсчетам, но может и больше. Их оказалось достаточно много, чтобы расставить по краям посадочной полосы. Пилот дает добро, но предупреждает, что двигаться мне придется со скоростью света, ибо поджечь я их смогу только тогда, когда самолет окажется в непосредственной близости.