Соломон подхватил Талию, закинул её руку на своё плечо и помог дойти до повозки. Он аккуратно поднял её ноги и положил на край повозки. Остальная часть уже была занята рыцарями.
Что случилось? спросил Соломон, вытягивая раненную ногу.
Ублюдок затаился в лесу и пустил стрелу одновременно со мной. Я промахнулась, а он попал туда, куда хотел. тяжко проговорила она.
Надо же, ты промахнуласьподметил принц странным тоном.
Звуков было слишком ах! она прикусила губу, а затем рявкнула на Соломона. Не трогай её, мать твою! Ты даже понятия не имеешь, что с ней делать!
Я знаю, как её вытащить. промямлил один из раненых. Но хватит ли у вас смелости, Принц, а у вас, Леди Талия, терпения не убить его.
Скажешь, что её нужно просто вырвать, я тебе её потом в горло засажу! рявкнула эльфийка.
Басиль подошёл ближе и, взяв ногу в руки, осмотрел рану. Выглядело это так, будто старик оценивал качество какого-то бриллианта или клинка.
Ну тут всё не так уж и плохо, как обычно бывает, кивнул он, щупая седой кончик бороды. Наконечник тупой, раз не вошёл так глубоко, но это, походу, так и задумано. Наверное, нападавший хотел потешить своё эго и насладится красивой казню.
Ты сможешь её вытащить? спросил Соломон, аккуратно вырывая из рук его ногу.
Я? В былые времена я бы смог, но мой тремор, увы, сделает только хуже, он отошёл к Люциусу, взял его вялую руку и принялся рассматривать зияющую рану. Люциус бы смог, если бы не рана, он одарил принца улыбкой. Придётся это делать тебе, Соломон. Помнишь, как я тебя учил? Расширить рану, а потом
Соломон недовольно посмотрел на дядю. Один его взгляд говорил, что его улыбка не уместна, как и поучения. Принц залез в повозку, вытянул левую ногу: стрела вонзилась чуть ниже колена, прямо в сапог, успевший обрести ржавые пятна крови в своей текстуре.
Может, свяжешь ей руки? предложил Басиль.
Соломон и Талия одарили его весьма злостным взглядом. Хотя идея была хорошей. Пока Талия злостно смотрела на Начальника Тайной Службы, Соломон резким движением разорвал сапог вдоль голенища, используя нож, а потом надломал древко стрелы. Соломон достал из сумки флакон с жёлтой жидкостью и вылил его на рану. Жидкость проникло в глубь раны, между боком наконечника и мясом. Было слышно, как жидкость шипит. Талия, стиснув зубы, постанывала от боли. Шипение прошло. Острие прошло в промежуток между мясом и наконечника, а затем двинулось в сторону. Басиль дрожащими руками выдернул стрелу.
И всё! бросил он, кидая окровавленную стрелу в сторону.
И тут раздался рык настоящей боли, который редко можно было услышать. Даже невозмутимый Люциус с ужасом взглянул на эльфийку, вонзившую в пол повозки кинжал. Соломон залил кровавую рану жёлтой жидкость и принялся её зашивать
Над костлявым чёрным лесом сияла полная луна. Вокруг небольшого лагеря бродили рыцари, что способны были двигаться после стычки. Товарищи, получившие ранения, собрались вокруг небольшого костра и по кругу передавали выпивку. Пили все, кроме Соломона. Принц хмуро смотрел в голодные языки пламени, лижущие дно помятого котелка. Где-то в ночной глуши слышались крики пленниковэто Басиль весело проводил время перед сном.
Талия сидела на границе света и тьмы и наблюдала, как один из рыцарей завершает похороны своих товарищейставив три мятых чайника у дерева и зажигает парочку свечей рядом. Никто не стал провожать их на тот свет. Они и так проводили слишком многих. Краем глаза она заметила Люциуса, расположившего у дальнего дерева в тьме. Он сидел на шкурке, рядом горел фонарь и лежали несколько свёрсток с булками. Как и всегда, он был в зелёном плаще, а тёмная маска скрывала нижнюю часть его лица. Хмурый красноглазый взгляд смотрел на опавшую бурую листву. Ничего нового. Люциус всегда был таким. Одиноким, молчаливым. Со своими секретами и мыслями. Он был призраком Басиля. Добывал информацию, ликвидировал заговорщиков и выполнял самые сложные поручения своего начальника.
Нога Талии была обвязана слоями окровавленных бинтов. Не досталось на войне, но досталось в мелкой стычке от какого-то гнилого наёмника. Девушка откинулась к стволу дерева и тяжко вздохнула, смотря на вытянутую ногу. Сейчас она бы не отказалась от хорошего собеседника. Соломон не в настроении, Басиль пытает пленника, а другие рыцари уже пьяны или патрулируют местность. Оставался только неразговорчивый Люциус, с кем беседа всегда начинается неловко и заканчивается также.
Выбора не оставалось. Эльфийка с трудом поднялась на ноги, упершись об ствол дерева. Нога болела не так сильно, как когда в ней торчала стрела. Кряхтя, девушка двинулась в сторону Люциуса. Парень поднял голову и с таким же хмурым взглядом смотрел на девушку, хромавшую к нему. Походу, в его голову даже и мысли не было, чтобы ей помочь. Рука красноглазого демона была перебинтована такими же кровавыми бинтами. Он наблюдал, как эльфийка плюхнулась рядом. Они какое-то время смотрели друг на друга в неловком молчании. По крайне мере, неловкое оно было только для ТалииЛюциусу было всё равно, что происходит вокруг.
Я хотела сказать спасибо, что не дал тому засранцу убить меня, её приятный звонкий голос прорезал ночную тишину и заглушил громкий говор рыцарей у костра.
Люциус кивнул и отвернулся. Его глаза бегали из стороны в сторону. Хладнокровный убийца нервничал перед эльфийской красавицей. Иронично.
Как твоя рука? Талия не собиралась опускать руки. Она продолжала наседать на него.
Бывало и похуже. буркнул он низким глубоким голосом. Затем он повернулся и посмотрел на вытянутую женскую ногу в бинтах. Как ваша нога?
Уже получше. уже с неуверенность ответила Талия. Её нога после ходьбы начала пылать жуткой болью. Мне показалось, что нож вонзился тебе прямо в сустав?
Вам показалось. Он чудом не задел и протиснулся между лучевой и локтевой костями. Люциус пробурчал неожиданно много для своего молчаливого образа. Он откинулся к стволу дерева.
Талия достала бутылку вина, откупорила её и протянула Люциусу. Молчун взглянул на бутылку. Его красные глаза на мгновение улыбнулись, но тут же вернулся его хмурый взгляд.
Не хочешь снимать маску? Талия искоса посмотрела на него с хитроватой улыбкой. Не бойся. Я не буду смотреть.
Его густые брови нахмурились. Но он всё же схватил бутылку и отвернулся так, чтобы девушка не узрела его лица. Внезапное желание увидеть лицо лучшего убийцы его величества стало весьма сильным. Она была готова на всё, только чтобы увидеть нижнюю часть его лица.
Можешь не благодарить, буркнула Талия, сложив руки на груди. Ты всегда носишь маску? Даже, когда не на службе?
Я снимаю её, когда один. И то, иногда я забываю про неё. Она уже, как часть меня.
А почему ты её носишь, если не секрет? она приблизилась к нему и посмотрела ему прямо в глаза. Уже более уверенный ледяной взгляд смотрел на неё с неким удивлением.
Вы приближённая его высочества. Думаю, что вы знаете, почему я ношу маску. Того требует работа.
Обращайся на ты. буркнула она, всё ещё смотря на него. Я ещё прекрасно знаю, что работа не требует носить маску круглосуточно, как ты. Её можно снимать, если ты в окружении приближённых Императора. А ты как раз-таки в окружении его высочества.
Так сильно хочешь увидеть моё лицо?
Да. призналась она. Честно сказать, мне очень интересно, какое личико за ней скрывается. Можно без конца фантазировать, примерно накидывать набросок, смотря на глаза, но этого никогда не будет хватать.
Люциус хмыкнул.
Там, где я рос, принято делать так, чтобы твоя жертва не видела твоего лица перед смертью. Монахи объясняют это тем, что мертвецы, попав в ад или в рай, смогут рассказать богам, кто его убил. И бог будет только рад помочь.
Ты родился в Империи Огня?
Да. И был лучшим убийцей страны.
Стрекотание кузнечиков, гул холодного ветра, задувавшего с дороги, и пьяные рыцари, рассказывающие несмешные анекдоты, от которых все смеялись. Люциус и Талия, забыв про всех, болтали о всякой ерунде, о стали их клинков, о дереве её лука, и о стрелах в её колчане. Милая парочка провела почти всю раннюю ночь вместе, пока не пришёл старец Басиль и не загнал всех в сны своими утомительными историями.