Рядом нарисовался остроносый. На элфиенʹрие он говорил ужасно, глотая слоги, поэтому пришлось попросить его не множить страдания. А уши Таэрена очень сильно страдали, когда он это слышал.
Вы старший после воеводы Верея? Он просил обращаться к вам, пока занят.
Что вам нужно? спросил тиэнле.
Мои люди нашли у одного из погибших, думаю, вам будет любопытно.
В руку Таэрена лег обрывок кожаной перевязи с чеканной металлической эмблемой из серебракруг, разорванный пополам силуэтом горной гряды. Элефи́ Таре́, Дети Сумерек. Круг был черным с густым глянцевым отблескомДом Оникса. Это могло значить многое и не значить ничего. Просто обрывок перевязи, найденный на дороге. Мало ли, что понадобилось сумеречному эльфу в землях тинт, может, просто гулял.
Верей вернулся мрачный. Висящий на поясе артефакт чуть заметно пульсировал, значит, след был четкий.
Едем, Эйтʹселейн, сказал ката.
Тиэнле кивнул и решил, что перевязь покажет позже.
Глава 3
Артефакт замолчал на окраине деревни, куда отряд прибыл после полудня. Верей велел затаиться и наблюдать, и выслал двух Стражей скрытно разведать окрестности. На взгляд Таэрена, это было лишнее. И ждать до утра тоже было лишним, и вообще, зря он навязался, сейчас бы отдыхал у себя после обеда, а малышка Кальти его порадовала бы, а может и не раз. Кажется, он задремал, привалившись спиной к дереву, потому что, когда зануда Верей, позвав его вымышленным именем, пнул по ноге, на небе угасал закат.
Твоя очередь, сказал ката, переходя на неформальное общение.
Очередь для чего? мрачно осведомился тиэнле.
Твой дозор, Эйтʹселейн, через полчаса, и кивнул на валяющиеся на траве ройн и маску, полный доспех.
Не слишком ли серьезно ты принял игру в простого Стража, Верей?
Мы уже не играем, тиэнле. Ужин, дозор, сон, возмездие. Потом возвращаемся в Земли. Ты должен был сказать мне об Элефи Таре, Страж.
Ты знал, холодно уронил Таэрен.
Знал еще до того, как мы выехали из Лотина. Это был урок, вы его провалили, тиэнле. Поэтому ужин, дозор, сон, возмездие. С этого момента и до границы Земель вы Страж и ваше имя Эйтʹселейн.
Твое право, ката Верей, ответил он, поднимаясь и глядя прямо на эльфара, и вряд ли кто смог бы расслышать в его ровном голосе раздражение и заметить недовольство в прозрачно-льдистых синих глазах.
И все было, как ката велел. Ужинполоска вяленого мяса, хлебец, вода. Дозортри часа неподвижного сидения в густой тени с видом на спящую деревню, в которой не происходило ровным счетом ничего. Здесь явно жили ремесленники. Единственное поле было пастбищем, имелся довольно обширный сад, запах яблок доносился даже сюда, в густой подлесок, где остановился отряд. За садом текла небольшая река, с заросшими камышом и осокой берегами. Чистая, Таэрен немного слышал ее, значит, где-то с ее водами смешались воды Истока.
Темное небо усыпало звездами. Здесь они смотрелись мельче, чем в Землях. Но не были такими колючими. Ярче и выше всех, почти над самой головой Таэрена, сияла Ньен Сиаль, Звезда Севера, Путеводная. Она указывала путь к дому, в самый прекрасный город, который могли создать руки живущих, Ра́йвеллин, и каждую ночь всходила над шпилями Эйсти Тиэн. Сияющий Поток, так назывался дворец Светоча. По большому счету, это было пять башен, объединенных переходами. Центральную, самую широкую и высокую, которая звалась Тиэн, занимал отец и его жена, их приближенные и слуги.
В Рассветной, Хилан, жил брат, Илленвелʹтиэнлеʹири тенʹТьерт, первый наследник. Разница в возрасте у них была значительная, но Илленвел возился с братом больше отца. И матери, Каалленсиальʹтиэн тенʹАйви, которая вскоре после совершеннолетия Таэрена, вернула отцу обет и ветвь и удалилась в Закатную башню, Лахиль. Там она жила в уединении, ничем особо не интересуясь, и покидала ее только по значительным случаям. Случай с наказанием Таэрена она сочла значительным. По крайней мере, было забавно наблюдать за отцом, который пытался держать лицо, разрываясь между двумя своими женщинами, одна из которых родила ему двоих детей, а вторая ждала третьего и потому бывала весьма эмоциональна.
С новой женой, Сканмиэле, Таэрен дружил. Она была чуть младше брата, часто смеялась. С ней было легко. Отцу повезло. Браки по договору редко бывают удачными. Мысли о женах и браке неизбежно свернули к постельным радостям, и радости это отнюдь не добавляло, а дискомфорта очень даже. Интересно, есть ли в деревне симпатичные девицы, не обремененные излишней моралью?
Когда в переплетении ветвей тиэнле стали грезится приятные глазу округлости, он понял, что засыпает. Чуть шевельнулся, поочередно напрягая мышцы, чтобы разогнать кровь, выполнил серию дыхательных упражнений. Стало легче. Хотелось снять маску, да и весь доспех, спуститься к реке, окунуть ноги в воду и слушать, как она поет, как шепчет камыш на берегу и вздрагивают полусонные деревья, потревоженные ветром.
Увлеченный звуками ночи, Таэрен не заметил, как подошел Верей, но сумел не вздрогнуть, когда ката положил руку ему на плечо.
Ты уснул, Страж.
Я не сплю.
Если бы ты не спал, меня бы приветствовал твой скааш.
После такого приветствия, мы спели бы тебе «прощание», анʹхалте.
О, вы не настолько хороши, тиэнле, чтобы после поединка с вами мне пели «прощание», кажется, Верей улыбался, но Таэрену было лень поворачиваться, уж очень удобно он сейчас сидел.
Я уже побеждал тебя. Дважды, сказал он.
А сколько раз проиграли?
В памяти мы храним победы, отозвался тиэнле.
А поражения становятся нашим уроком, продолжил эльфар, раз уж взялись цитировать вашего деда, не вырывайте фразу из контекста. Вы видитесь?
Он приезжал на мое совершеннолетие. Скааш, который у меня в ножнах, принадлежал ему. Илленвел мне завидовал, и это недостойное чувство доставило мне толику радости. И доставляет до сих пор, потому что брат по-прежнему мне завидует. Зачем ты взял меня с собой, ката?
Пришло время тебя научить.
Мы провели почти год здесь, а ты учишь только сейчас? А что было до этого? день в дороге, немного скуки и усталости, и раздражение начало сквозить в голосе, как Таэрен не старался себя сдержать. Он по-прежнему не смотрел на Верея, но ему от чего-то казалось, что ментор доволен.
Ответьте сами, тиэнле. Что бывает прежде урока?
Подготовка, ответил Таэрен и обернулся.
Эльфар стоял в тени дерева. На нем не было доспеха, коса с черным шнуром лежала на плече, похожая на сытую змею. Верей действительно улыбался и действительно был доволен. Странным образом это доставляло удовольствие и Таэрену, поэтому он плюнул на правила и тоже улыбнулся в ответ, хотя под маской видно не было.
Твой дозор окончен, иди отдыхать, Страж.
Тиэнле поднялся и бесшумно, как могут только элфие, даже будь на них полный доспех, скользнул в переплетение теней. Он нашел свою лошадь, достал из седельной сумки походное одеяло, снял латы, завернулся в тонкую, но теплую ткань, и уснул. Скааш лежал рядом, так чтобы сразу попался в руку при пробуждении. И сны пришли правильные, о сражениях и доблести. И никаких женских изгибов. А под утро пришла тьма. Она всегда приходила на рассвете, поэтому тиэнле вставал раньше. Сегодня не успел. Скааш знаменитого деда был здесь не помощник, потому что у тьмы не было голов, которые можно было отсечь, и не было сердца, которое можно было пронзить. Она навалилась и вползла внутрь, вымораживая душу, пока кто-то далекий не позвал его по имени.
Таэрен, тан аэ́риен, Прерванная смерть.
Часть 4. В пути / Сетеʹкаин
Как господин повелит, так и делать. Уложения хранителей
Глава 1
Было еще темно, когда задняя дверь купцова дома чуть слышно отворилась. Темная в предрассветных сумерках фигура с дорожным мешком на плече быстро пересекла двор, направляясь к бараку, где жили работники. Отданный на откуп елфие молодой и плечистый парень спал с краю и проснулся, едва пальцы коснулись плеча. Встал тихо и вышел вслед за ранним гостем.
Еда и дорожный скарб в мешке. И денег положил, как обещано. Одежу свою сымай. Мою возьмешь. Схоронишься пока в овине, как стемнеетуходи.