Я остаюсь на зимней улице одна. В джинсах и футболке, с голыми руками. Но кожа потеряла чувствительность, так что мне наплевать. Я курю и смотрю в небо, будто бы Люций там, а не внутри меня. И шепчу:
Я все понимаю. Все-все. Только вернись.
Больная.
Если бы я могла сейчас написать ему пьяную смс как положено по канону писать бывшим, я бы написала.
Он, конечно, не отвечает.
Ты же цельная.
Прими это.
Ха-ха.
С трудом тяну на себя дверь бара
Кофе. Кофе это отлично.
Но сначала в туалет.
В зеркале отражается кафельная плитка.
Черная. Белая. Черная. Белая. Черная
Глаза в глазачернота в зрачках растекается по светлой радужке.
Все плывет, но я вижу, как в отражении за моей спиной развеваются белые волосы.
Ты
Хватит ныть.
Я не ною, я скучаю
Смотрю на свои пальцыя включила воду и не заметила когда. Холодная вода.
Я хочу тебя.
Идиотка.
Я знаю.
Я пьяна так, как никогда в жизни. Вокруг туман, холод в пальцах и черный взгляд в зеркале. Если я отвернусь, он исчезнет.
Мне больно.
Больно тебе будет сейчас!
Это у меня в голове или Люций вживую шипит это в туалете дешевого бара на окраине?
Какой-то чертов арт-хаус или дешевый фильм категории
Оу, блять!
Ключицу режет ледяная кромка боли.
В том месте, где в нашу первую встречу он вонзил клыки.
Там не осталось физического шрама, но остался ментальный.
3. Отличное место, чтобы сойти с ума
В глазах все плывет, я четко вижу только то, что прямо передо мной, я, кажется, не чувствую вообще ничего, поэтому холод, боль и алая кровь на пальцах, которыми я трогаю свою шею и подношу к глазамэто чересчур.
Кровь?
Откуда?
Мир начинает заторможенно вращаться вокруг меня. Я припадаю к зеркалу, вглядываясь в черноту в своих глазах:
Это ты?
Мне показалось. Я случайно поцарапалась. Где-то. Чем-то. Какая разница, чем, если не
Чья-то рука нажимает на мой затылок и бьет меня лбом о зеркало.
Я отшатываюсь и оборачиваюсьно залитый пронзительно-белым светом туалет пуст. Сама не удержала равновесие, так ведь?
Жесткие пальцы зарываются в мои волосы на затылке и оттягивают голову назад. Из глаз брызжут слезы, а в ушах шипит голос:
Бухая идиотка! Ждешь, чтобы тебя выебали? Давай выебут. Сколько там в баре мужиков, десятка два есть? Я позову!
Эй я прикусила губу и теперь у меня во рту привкус моей кровитолько моей, я помню вампирскую. Что ты дела
Все поле зрения заслоняет чернота. В ней клубится еще более черное облако. Я не могу понять, что это, я не могу отклонитьсяведь мои волосы все еще кто-то держит.
Я бы заорала, но если это Люций Боги, если это Люций, ему ни-че-го не стоит действительно зачаровать всех этих мужиков только чтобы наказать меня
Но если мы одно существо, как он может поступить такс собой же?
Холодный смешок сквозняком щекочет мне ухо:
Умная стала? Это в тебе от меня.
Мне чудится, или пальцы в волосах отпускают, разжимаются, холод сползает по затылку, переходит на заднюю часть шеи, потом ниже, пробираясь под футболку, скользит по позвоночнику, становясь все острее?
Мне чудится, или я чувствую горячий воздух у своей ключицы и едва заметное касание чего-то острого?
Этого не может бытьпотому что Люция больше не существует.
Этого не может бытьпотому что моя кожа под алкогольной анестезией, я только что держала руку в ледяной воде и почти не ощущала холода, а такие тонкие оттенки не ощутила бы тем более.
Но мне чудится.
Это все, что у меня осталось.
Я закрываю глаза, потому что черно-белый мир вращается вокруг меня. Я упираюсь ладонями в холодный камень столешницыв раковине все еще льется вода. Шум не слышен, я слушаю то, что происходит внутри. Мне интересно только оно.
Хочешь? Шелестит еле слышный голос. Хочешь?
Холод призрачных пальцев скользит по лицу.
Я тоже кое-чего хочу льется внутрь меня ядовитый свист. Дашь мне это?
Что? Спрашиваю я, но пугаюсь. Да!!! Быстрее, пока не передумал. Чего бы он ни хотеля дам.
Была бы ты такая послушная сразу, может быть, все пошло бы иначе издевается шепот. Когда-нибудь я тебе расскажу
На секунду мне становится страшноэто как заглянуть в бездну неслучившегося, понять, что потеряла что-то важное сразу после того, как это потеряла, но я не успеваю осмыслить это ощущение своим заторможенным мозгом. Потому что ощущения на моей коже перебивают все.
Они настоящие. Я не открываю глаза, но они настоящиеэти ледяные пальцы, что ложатся на мою шею сзади с двух сторон. Скользят вниз, касаются разреза на ключице, становятся влажными от крови.
Сними.
Я в одно мгновение сбрасываю футболку вместе с бюстгальтером. На секунду я открываю глазаи вижу в зеркале, как над раковинами наклоняется женщина с обнаженной грудью и страшными тенями на лице, словно ангел смерти уже пометил ее. Меня. Кожа серая, скрюченные пальцы скребут белоснежный фаянс, а в глазах пылает черное пламя.
Зажмуриваюсья не хочу знать, как это выглядит. Потому что пальцы проводят по груди и один очень острый коготь оставляет на ней росчерк боли.
Я шиплю сквозь зубы.
Я король боли, любовь моя, отзывается голос в голове. Я могу сделать так, что твоя кожа останется нетронутой, но ты будешь корчиться здесь на полу от невыносимой муки. Но я хочу попробовать кровь Я соскучился по твоей крови, моя вторая половина
Хорошо я тяжело дышу, мне не хватает слишком свежего холодного воздуха. Он тяжелый и темный, не хочет заливаться в горло. В этом нет ни капли вожделения, в этом есть только мучительная потребностьв нем.
Пальцы спускаются все ниже и ниже, по груди, задев соски острыми когтямия вскрикиваюпо животу, заставляя меня вздрагивать всем телом. Ненавижу холод. Люто ненавижу холод, но внутри холодаЛюций, и я принимаю его.
Расстегни.
Я тянусь онемевшими пальцами и невыносимо долго вожусь с пуговицей на джинсах. Но она поддается, и молния скользит вниз, а вслед за ней скользит холод.
Когда ледяные пальцы касаются влаги у меня между ног, я моментально покрываюсь мурашками и вздрагиваю.
Мммм тянет голос. Ты только что думала, что ни капли не возбуждена, любовь моя. Тогда что это такое?
И пальцы ныряют дальше, касаясь, проскальзывая, проникая и замораживая все своим холодом. И в тот момент, когда приходит время болия сжимаюсьмоего позвоночника касается острый огненный язык.
Аааааааа! Это не стон, это больше чем стон, это было бы криком, если бы я могла вдохнуть этот тяжелый воздух вокруг.
Еще? Шипит. Еще! Соглашается сам с собой.
И внутрь меня проникает холод. А сзади обжигает огонь.
Что-то тяжелое наваливается, прижимая меня животом к столешнице, джинсы сползают вниз, и огонь стекает как горячий воскниже, ниже, ниже, пока не встречается со льдом.
Я выгибаюсь в немом крике, упираюсь лбом в зеркало, открытым ртом касаюсь своего рта в отражении, словно желая поцеловать саму себяили его.
Холод.
Огонь.
Боль.
Кровь. Алые ручейки крови стекают по стенкам раковины, смешиваясь со все еще текущей водой. Кожа на груди и животе саднит от царапин, оставленных его когтями, но внутри менявсе еще страшнее.
Когда он успел стать таким страшным? Я думала, дальше некуда.
Ячасть тебя, любовь моя падает алой капелью на белое. Это все было в тебе, а теперь и во мне.
Огненное и острое, ледяное и твердое, страшное и вожделенноеэто он.
Повернись!
Я выполняю приказ раньше, чем успеваю задуматься, что теперь я увижу, что позади меня никого нет и это будет страшнее всего, что произошло сегодня. Но
Когда я успела сойти с ума?
Он здесь.
4. Кто сказал, что он изменился?
Мне кажется, что все, что только что было мутнымстало резким. Шум разделился на четкие звуки. Я могу различить каждый голос в баре за дверью туалета. Я слышу разницу в урчании двигателей машин, проезжающих мимо.
Глаза режет яркий свет. Если я сосредоточусь, то смогу пересчитать лапки паука в углу на потолке. Я вижу каждый волосок на своей руке. И они слишком резкие как перешарпленная картинка.