Ашира ХаанЕще одна темная половина
Предисловие от автора
Во-первых, если вы не читали первую частькыш отсюда!
Все начинается с гигантского спойлера.
И вообще это продолжениепо просьбам фанатов героя. Здесь будет много мата, много извращенного секса, много крови и прочих очень спорных вещей (как и в первой части).
Во-вторых, это будет тяжело.
Я уже говорила, что «Темная половина»мой первый роман. Первый начатый (но не первый законченный, так вышло).
За время, что прошло с его начала, он превратился из фантазии о встрече с любимым видом сверхъестественных существ (я любила их с глубокого детства, со времен, когда не было еще никаких Сумерек и подрочить можно было только на Брэма Стокера) в аллегорическое описание моего токсичного брака, а когда тот закончилсяв терапевтическую сказку. И в итоге ему пришлось стать историей о возврате части себя, отданной добровольно тому, кто этого не заслуживал. Но я щедро припорошила это все извращенским сексом и никто ничего (надеюсь) не заметил. По нему можно проследить восемь лет моей жизни, особенно, если знаешь, где искать. К счастью, таких знающих людей мало и я им не даю его читать.
Когда я начинала писать, я стеснялась описывать даже поцелуи, когда заканчивалауже смело играла с ожиданием секса и потом описывала его в подробностях.
Когда я начинала писать, Люций меня восхищал и пугал, когда заканчивалая его жалела.
Люцийэто соединение меня и бывшего уже мужа.
Поэтому он уже не будет таким лихим и жестоким как в начале. Он будет другим. И героиня будет другой. Несмотря на то, что к моему удивлению, я стала писать романы в реалистичном стиле, я не могу в них рассказать о по-настоящему страшных вещах, которые могут происходить в отношениях. Возможно потому что после них человек навсегда остается сломанным. А хэппи-энды предполагают, что герои выходят в лучшем состоянии, чем зашли. И желательно вместе.
Поэтому я рассказываю это в фэнтези.
1. Как стать сильной независимой женщиной с помощью вампирской магии
К хорошему быстро привыкаешь.
Еще год назад я принимала как должное то, что у женщин есть комендантский час: стемнелона улице опасно. После девяти лучше без крайней нужды на улице не появляться, а после полуночидаже и в крайней. А если так сложилосьвозьми такси и когда будешь выходить, попроси водителя проследить, что ты нормально дошла до лифта. Хотя номер машины лучше послать кому-нибудь в смс. На всякий случай.
Мало ли, что ты любишь гулять ночамиесли попадешь в неприятности, виновата будешь сама. Но потом, так уж вышло, во мне поселилась сущность самого древнего вампира на Земле. Жестокого, психованного, саркастичного максималиста.
И все как-то резко изменилось.
Теперь ясамое опасное существо в ночном городе. И скажите спасибо, что мирное.
Я возвращаюсь с работы, когда мне удобно.
Гуляю ночами.
Прохожу сквозь пустынные поля, засеянные гаражами, где бегают стаи бездомных собак.
Сажусь в попутки к любым водителям.
Езжу в лифтах с самыми подозрительными типами.
Первое время я делала это специально.
Никак не могла привыкнуть, что мир принадлежит мне.
Нам.
Самыми умными были бездомные собаки. Там где раньше я делала крюк и внимательно следила, чтобы ленивая стая не снялась с места, чтобы выяснить, нет ли у меня котлетки, теперь было пусто. Разве что иногда, на краю зрения мелькала собачья тень, но стоило туда повернутьсяникого. Черная сухая земля холма над сплетением труб отопления, жаркое марево над холмом, как в летний полдень и только отпечатки лап на снегу по краям.
Гастарбайтерам хватало одного жеста или взгляда. В большом городе им приходилось вырабатывать у себя звериное чутье, и оно им говорилоне смотри на внешность, смотри на повадки. Я поворачивалась к ним с предвкушением.
Самыми сложными оказались «хорошие парни». Которые предлагали проводить меня до дома, чтобы никто не обидели мои отказы без соответствующих милых улыбок и танцев воспринимали как оскорбление.
Их не пугала тьма в глазах, они вообще не смотрели мне в глаза. Их не не пугали хищные движения и полное отсутствие страха, даже когда они переходили к оскорблениям и угрозам. В общем, они понимали, что в оценке ситуации допустили промах, когда я уже отрывала им голову. Я была несдержанной первое время.
Или Люций во мне.
Сначала я еще разделяла свои реакции и его, а потом привыкла, с меня слетела шелуха социальных ожиданий, ощущение своей смертности и хрупкости, и я обнаглела уже совершенно самостоятельно, без посторонней помощи.
В этот момент мы слились в одно. В единую личность, которая не была ни мной, ни им, а была очень цельной, очень сильной и очень живой.
И в этот же момент я начала скучать по моему вампиру-психопату.
2. Мой бывшийвампир
С Мишкой мы встречаемся не чаще раза в год. Он всегда пьет пиво, я всегда пью лонг-айленд, степень опьянения зависит от количества новостей, которыми надо обменяться.
Нам, в общем, наплевать друг на друга, но однажды мы целых два месяца взаимно жаловались на жизнь практически каждый день и с тех пор так и повелосьвстретиться, напиться, обновить базу данных о жизнях друг друга. Ему можно рассказать даже про вампиров, утром все равно не вспомнит.
Моя дозатри коктейля.
Четырея напилась.
Пятья в хлам.
Если бармен дружественныйя в хлам на четырех.
Сегодня дружественныйМишка приволок меня в новый бар, в котором уже успел со всеми подружиться. В старом он подрался и больше не дружит.
Я слушаю его истории про девушку, которая не понимает его друзей, про сноуборд, про новый проект на работе, про какие-то фильмы, которые умудрилась пропустить со своими вампирскими приключениями, и мне невыносимо.
Я не хочу здесь быть. Здесь липкий пол, пахнет пивом и картошкой фри, по куче телеков крутят клипына разных разные, поэтому дико шумно и этот шум сливается с алкогольным шумом в голове.
Я смотрю на расплывающуюся морду Мишки и понимаю, что хочу обратно к вампирам. Чтобы ни секунды наперед не знать. Чувствовать, что можешь сдохнуть в любой момент. Самозабвенно трахаться с Люцием. До одури бояться других вампиров. Сходить с ума от жалости и злости.
Я как ветеран, вернувшийся с войны. Хочется нарваться и влезть во что-нибудь опасное. Но я же девочка! Поэтому я просто пью пятый лонг-айленд, и хотя он начинает расплываться у меня перед глазами, заказываю шестой.
Эй, мать, обеспокоенно бормочет Мишка. Я тебя до дома не дотащу.
Ой, да когда ты меня таскал, шиплю я в ответ заплетающимся языком. Только первые пару недель, когда собирался меня трахнуть, но все не решался. А потом даже провожать перестал.
Он озадаченно молчит. Ой, ну и ладно. Все что сказано в баре, остается в баре.
Все будет о'кей, Миш, я такси вызову я уже не чувствую алкоголя в коктейле.
Рецепторы меня предали. Руки какие-то ватные.
Шестой это перебор, я точно знаю, но впервые за то время, что прошло с момента, когда я ждала Люция в залах судьбы, я чувствую, как разжимается железный обруч, сдавивший грудь. Знала бы, раньше бы напилась.
Я так по нему скучаю, говорю я Мишке. Ты не представляешь. Каждый день. Каждый
Он не слышитположил голову на руки и спит. Ловлю официантку как ее? Маша? Даша? Тыкаю пальцем, потому что слова путаются между собой, она кивает:
Он часто так. Ничего, тут тихий угол, как будем закрываться, я его в такси посажу.
Сигарету прошу я ее.
Она достает пачку из заднего кармана.
Пойдем, у меня тоже перерыв, а тебя надо поддержать, а то не доползешь.
На улице морозный воздух вышибает из меня дыхание. Дерущий горло сигаретный дым добавляет суровых ощущений, но трезветь я не собираюсь. Сейчас, наоборот, догонит еще и никотином.
Я хочу, чтобы ты вернулся, говорю я черному небу над городом. Оно равнодушно сыплет в меня снежной крупой. Свет фонарей режет глаза. Я пиздец как по нему скучаю, говорю я Маше или Даше.
Бывает, отзывается она. Хочешь кофе?
Хочу, вдруг соглашаюсь я. Только докурю еще одну Дай?
Она дает мне сигарету:
Как докуришь, заползай к нам за стойку. Санек сварит покрепче.