В дело вступил старый добрый способ утешения. Одежда ужасно раздражала сверхчувствительную кожу, и я из последних сил боролась с желанием сбросить ее и накинуться на Зэйна.
Ты ранен, я грязная, и мы оба валимся с ног от усталости, рассуждала я, стараясь оставаться трезвомыслящей и сильной перед лицом искушения.
Его пальцы скользнули по моей щеке, смахивая с нее песок.
Врунишка. Ты не устаешь.
Я посмотрела Зэйну в глаза, замечая, как черные радужки окрашиваются по краю в красный цвет. Он был явно заинтересован, независимо от тогоранен или нет. Я отвела глаза, посмотрев на черный каскад перьев, изящно раскинувшихся на кровати.
Твой крылья такие красивые, сказала я, зачарованная их видом. Могу ли я дотронуться до них?
Его глаза вспыхнули красным, он отрывисто кивнул.
Вытянув руку, я осторожно прикоснулась к перьям. Перья с внутренней стороны крыльев были очень мягкими и пушистыми, а на ребрах жесткими и длинными. Я с восхищением провела пальцами по ниспадающим блестящим перьям.
Они невероятные.
Зэйн продолжал безмолвствовать, я взглянула на него. Его кроваво-красные глаза следили за каждым моим движением, лишая меня присутствия духа. Клыки задевали за нижнюю губу, руки сжаты в кулаки и слегка подрагивают.
Не надо, тихо сказал он.
Я убрала руки от крыльев.
Тебе больно, когда я касаюсь их?
В голосе Зэйна слышалось тихое рычание.
Если ты дотронешься до них еще раз, я завалю тебя на эту кровать, заброшу твои ноги себе на плечи и трахну тебя. И не нежно, как я того хочу. Потому что я не в состоянии контролировать себя.
Перед глазами промелькнули, захватывающие дух, картины.
О, сказала я, испытывая приступ болезненного разочарования от того, что он все еще держит себя в руках. Я сложила руки на коленях. Ты ты хотел их обратно? Я не знала как правильнее выразить свой вопрос. Крылья?
Я влюбился в смертную женщину, как и любой другой серим, ответил он, прожигая меня взглядом. Ради нее я оставил Небеса, и когда ее у меня забрали, мне ничего не оставалось, как прожить вечность без нее. Зэйн отвернулся, и в комнате повисла тишина. Когда Нитокрис предложила сделку, я рискнул, надеясь на Ладно, неважно. Я был молод и глуп, и не знал всего, что повлечет за собой ее предложение. Он криво, самоуничижительно усмехнулся, так что у меня сердце заныло в груди. Мы все совершаем поступки, о которых в какой-то момент начинаем жалеть.
Я должна была его получить. Вампир он или нет, враг или нет, но меня влекла его измученная душа. Я хотела прижать его к своей груди и заставить забыть о той женщине. Я хотела поцеловать его так крепко, чтобы он никогда не вспоминал о ней и думал только обо мне. Я хотела быть единственной женщиной, о которой бы он думал.
Зэйн, выдохнула я, поддавшись вперед и положив руку на его колено. Не забывая о его раненой руке, я осторожно опрокинула его на постель, изумительные крылья почти скрылись из виду. Те несколько простых ласковых слов не выходили из моей головы, и я задавалась вопросом, был ли в тот момент Зейн настоящим, не скрывающимся за маской нахальства и дерзости?
Я почти потеряла голову от желания.
Оседлав его и прижавшись бедрами к возбужденному члену, я скользнула руками под черную футболку, отчаянно желая почувствовать его кожу под своими ладонями.
Зэйн, прошептала я. Я не могу больше сдерживаться. Приложив запястье к его рту, я почувствовала, как мою кожу оцарапали его зубы. Используй мою кровь, чтобы исцелить руку.
Ты уверена? в его вопросе прозвучало предостережение, мягкие губы коснулись нежной кожи на внутренней стороне запястья.
Проклятье, нет, я не была уверена. Мои чувства к Зэйну шли вразрез с моей симпатией к Ноа, и я сама не знала чего хочу, за исключением одногозалезть на него сверху и позволить ему довести меня до продолжительного и интенсивного оргазма, который я когда-либо испытывала.
Ты используешь меня, ответила я, проводя руками по его грудиА я буду использовать тебя.
Бедра Зэйна находились прямо под моими, и он самым греховным образом потирался об меня.
Зубы вампира впились в запястье, он больше не мог сдерживаться. Я почувствовала мягкое, нежное натяжение, когда он стал сосать мою кровь. От желания кровь в моих жилах кипела, я застонала и потерлась бедрами о его напряженный член. Его язык порхал по моему запястью, и это сводило меня с ума.
Зэйн, прошептала я. Я хочу тебя.
В ответ тишина.
Зэйн, ты нужен мне, взмолилась я.
Снова молчание.
Я отняла запястье от его рта и наклонилась для страстного поцелуя
С его губ сорвался тихий храп.
Что Я легонько встряхнула Зэйна, пребывая в полном неверие, что он заснул в такой ответственный момент. Гнев развеял пелену страсти, и до меня дошло, что солнечный свет пробивается сквозь оконные стекла.
Че-е-ерт побери! Все это предрассветное дерьмо бесит меня.
Я с тоской посмотрела на красивое лицо вампира. В нем было что-то благородное, даже если ему не нравилось показывать этого, и эта часть его взывала ко мне, как ничто иное ранее.
Я, наконец, оторвалась от него и направилась в ванную, принять холодный душ. По дороге я захватила тарелку с завтраком.
Если я не могу переспать с мужчиной, то оладья с беконом по праву займут второе место среди самых лучших вещей в миреверно я мыслю?
ГЛАВА 21
Спустя несколько долгих, мучительных часов, я сидела с Реми в ресторане отеля, сжимая в руках чашку кофе.
Я не знаю, что мне делать с собой, как быть. Все тело ломит, такое чувство, будто меня палкой побили. Я исчерпана, измотана и напряжена до предела, и знаю, что все это связано с «Зудом».
Пожав плечами, Реми облизнула пальцы и провела ими по подносу из-под пахлавы, подцепила несколько крошек и поднесла их к губам.
Я не вижу в этом такой уж глобальной проблемы. Это просто секс.
Это не просто секс, возразила я. Подошел официант, чтобы наполнить наши бокалы водой, и я прошептала:В сущности, это становление на путь порабощения своими чреслами.
Официант улыбнулся мне, в его глазах горел явный интерес, и мой рот наполнился слюной. Я заставила себя отвести взгляд и сделать глоток воды.
Реми покачала головой.
Тогда считай это самосохранением.
Что ты имеешь в виду?
Я имею в видуэто билет в один конец в Ад, если ты продолжишь свои метания. Она замолчала, ожидая, когда официант уйдет. Он положил салфетку под моим стаканом с водой, и я заметила на ней написанный номер комнаты. Очень находчивый паренек. Просто кладезь сообразительности. Официант поклонился и ушел.
Реми наклонилась ко мне:
Скажи, что, по-твоему, уничтожает суккуба?
Жар, вызванный «Зудом» мгновенно остыл, я уставилась на нее.
Уничтожает? Почему мы говорим об уничтожении? Эта после-смертная-карусель явно не соответствовала моим грезам, но это не значит, что я желала ее окончания.
Реми неторопливо облизала кончики пальцев.
Я знаю два разных пути для уничтожения. Один из них, она щелкнула пальцем, любуясь своим светло-розовым ногтем, когда оба твоих создателя погибают. Они уходят, ты следом. Боюсь, таковы правила игры.
Ну, я не собираюсь убивать Ноамы же находимся в этой поездке, чтобы спасти его задницу. И так как я не знаю, кто же мой создатель-вампир, тут тоже не слишком много шансов прикончить его.
Ах, если я не ошибаюсь, он где-то рядом. Вампы не упустят возможность иметь суккуба в своем полном распоряжении, уж поверь мне. Немного крови суккуба, и даже они получают иммунитет к нашей силетак что я уверена, королеве не терпится прибрать тебя к рукам. В ее голосе послышалась боль, она откашлялась. Во всяком случае, второй путь к уничтожениюэто умереть с голоду.
Ты имеешь в виду?..
Она кивнула с серьезным выражением лица.
Ты только напрасно мучаешь саму себя этим воздержанием, солнышко. Если ты планируешь довести сие дело до конца, значит, ты на всех парах мчишься по наклонной. Твои волосы потускнеют и выпадут, кожа сморщится, кости станут хрупкими и даже при малейшей нагрузке могут сломаться. Если не ошибаюсь, то довольно скоро твое тело охватит сильнейшая боль.
У меня пересохло в горле.
Как как долго тянется процесс?
Пару недель, ответила Реми.
Несколько недель? Я съежилась от этих мыслей. Я уже была полностью невменяема на почве мужской анатомии, и это только при воздержании в течение полутора дней.
Я сойду с ума, осознала я, ненавидя себя за то, что признала первенство «Зуда».
Да, как правило, так и происходит в самом начале, охотно согласилась Реми.
Вот так, я на самом деле была поймана в ловушку этого образа жизни длиною в вечность. Я сжала трясущие пальцы вокруг кофейной чашки и попыталась привести дыхание в норму.
Как долго ты сдерживала «Зуд»?
Пять дней, ответила Реми безжизненным тоном. И не по своему выбору. Уж поверь мне, когда я говорю, что это не те ощущения, которые бы тебе хотелось испытать.
Подавленная столь «захватывающими» перспективами, я была не в состоянии думать о чем-то другом.
Я скучаю по Ноа. Я думала о его ласковой улыбке и о том, как он защищал меня. О его сексуальном теле. Я не понимала, как мне было хорошо с ним. А сейчас я попала в переплет с Зэйном.
Рэми фыркнула.
Ой, не надо, девочка. На твоем месте я бы избегала клыкастого приятеля и нашла бы для себя маленький кусочек Египетской задницы. Как вот, например. Она подтолкнула ко мне салфетку с номером телефона. Или Стэн. Он чертовски хорош в постели, а я не ревнивая. Ты всегда можешь позаимствовать его на несколько часов.
От этой мысли меня замутило.
Спасибо, но я пас. А где он вообще?
Реми приподняла брови.
Стэн отсыпается и набирается сил, что ему крайне необходимо.
Я подняла руки в воздух.
Избавь меня от подробностей, пожалуйста.
Она улыбнулась и поднесла к губам кружку кофе.
Предложение остается в силе, если надумаешь, я бы рекомендовала приступить уже сегодня. Реми потянула кофе, затем продолжила. Но так как я уверена, что ты меня не послушаешь, то как ты собираешься провести сегодняшний день?
Во мне проснулся первый настоящий энтузиазм за все время этого путешествия.
Мой босс в музее говорила, что тут, в Каирском музее, самая большая коллекция экспонатов эпохи Древнего Царства. Она предложила нам с Зэйном поискать именно здесь какие-нибудь материалы о царице Нитокрис. Я сжала руки, чтобы остановить невольную дрожь нетерпения. Я уже не могу дождаться, чтобы провести целый день среди сокровищ. Я думаю пойти в музей, как только распечатаю фотографии.
Реми смотрела на меня так, будто я предложила пойти к зубному врачу.
Отли-и-ично. Звучит забавно. Она посмотрела на часы. Ого, уже полдень? Я
Я рассмеялась.
Никто не говорит, что ты должна идти со мной. Я не против пойти одна.
На ее лице промелькнуло облегчение.
Ты уверена? Ты же говорила о работорговцах
Вот поэтому у меня есть паранджа. Я потянулась к своей большой сумке и вытащила новую черную паранджу, которую мне купил посыльный в отеле. Сиськи порой действуют во благо. Это лучшая маскировка, которую только может найти девушка.
Реми подняла свою кофейную чашку.
Выпьем же за это.
Я чокнулась с ней своей кружкой и улыбнулась.
А ты чем собираешься заняться, когда я уйду?
Порочная улыбка заиграла на ее губах.
Думаю, пойду посмотрю, не проснулся ли Стэн.
У нас будет небольшой перерыв перед переходом к следующей части нашего турапериод Амарны и Эхнатонкороль еретиков. Голос гида был монотонным и навевал скуку.
Держа в руках путеводитель с загнутыми уголками страниц, я присела на ближайшую скамейку. Место рядом со мной оставалось свободным. Именно этого я и ожидала; музей был заполнен американскими и канадскими туристами, и все они обходили меня стороной при виде паранджи.
Было очень хорошо побыть незаметной, даже если всего на один день.
В то время как туристы слонялись вокруг меня, я полезла в сумку, вытащила недавно отпечатанные фотографии и стала их просматривать.
Изображения гробницы были высвечены из темноты вспышкой дешевого фотоаппарата. Я изучала изображения фигур на каждой фотографии, задаваясь вопросом, не упустила ли какую-нибудь подсказку. На нескольких картинах была изображена Нитокрис с поднятыми к небу руками. Ее лицо выглядело таким же, как и у любой другой египетской царицы, но сейчас я узнала черный плащстилизованное изображение крыльев. На следующей фотографии был крупный план королевского головного уборадвойная корона и урей на лбу. Ее тонкие губы были изогнуты в легкой улыбке, от которой у меня пробежал холодок по спине. На другом снимке она была неулыбчивой и мрачной. Прямые руки подняты к солнцу, а в центре светила был изображен бледный символ, который напомнил мне символ на запястье Ноа. Ангельский алфавитвесьма любопытно.
Если все готовы, мы может перейти в следующий зал, объявил гид.
Я засунула фотографию улыбающейся царицы в путеводитель, а все остальные снимки быстро запихнула в сумку, и поспешила к группе, едва не запутавшись в длинной парандже.
Гид откашлялся.
Эхнатон был самым ненавистным фараоном во всем Египте. Он попытался осуществить религиозную реформу, заставив общество отказаться от политеистических культов, и утвердить единобожиекульт Атона, чьим олицетворением стал солнечный диск.
Гид начал долгий пространственный рассказ о правлении Эхнатона в Новом Царстве. Просто поразительно, как один человек мог превратить интереснейший предмет в совершенную скукотищу. Раздраженная и скучающая от его монотонного разглагольствования, я просматривала путеводитель в поиске объектов, представляющих интерес. Я хотела сбежать от экспонатов эпохи Нового Царства и направиться на второй этаж, где выставлялись экспонаты эпохи Древнего Царства.
Я обошла туристическую группу и двинулась в дальний конец зала, просматривая экспонаты. Солнце должно было скоро зайти, и мне очень хотелось вернуться в отель. От одной мысли о Зэйне, спящего в моей кровати, у меня перехватило дыхание и мне пришлось обмахиваться путеводителем. Лениво прохаживаясь по залу, я остановилась возле полуразрушенного бюста без головного убора и взглянула на описание. Нефертити. Я не была большой ее поклонницей; она выглядела холодной и высокомерной на всех скульптурах и картинах, которые я видела, и этот бюст тоже не являлся исключением. Красивые скульптурные губы были изогнуты по краям в тонкой, почти горькой улыбке.