Да, не стоит беспокоиться. Он умолчал про боль в конечности. Кости хорошо срастутся. Мэнни об этом позаботился.
Хороший он человек.
Это да.
Они вместе поднялись по красной ковровой дорожке. Несмотря на величественность декора, золотую лепнину и хрусталь, мраморные колонны и фреску на высоком потолке, это был дом, здесь жило Братство Черного Кинжала со своими семьями, оберегая Рофа, Бэт и Рофа-Младшего. Здесь они жили в гармонии и счастье. Здесь, под этой массивной крышей, в прочных каменных стенах, под защитной пеленой мис, наброшенной Вишесом.
Замок.
Гребаный банковский сейф, в котором хранилось самое ценное, сейф, оберегающий от кражи и разрушения.
Кинотеатр располагался в самом конце второго этажа, за коридором со статуями, в крыле для персонала. Учитывая, что сейчас было за полночь, время рабочей смены, вокруг стояла тишина. Бойцы вышли на дежурство в городе; раненные, нуждавшиеся в лечении и реабилитации, остались в учебном центре; а персонал ушел на обеденный перерыв после того, как они приготовили, накрыли и убрали Первую трапезу. Тем временем, Мэри проводила в подвале сеанс терапии с Зэйдистом; Роф и Бэт играли с Рофом-младшем на третьем этаже; а остальные шеллан и дети были у батута возле бассейна, поэтому вокруг стояла тишина и благодать.
Сам кинотеатр был оборудован весьма профессионально, с сидячими местами как на стадионе и мягкой обивкой, стойкой со сладостями и автоматом для поп-корназа которыми, как и за всем остальным, тщательно следил Фритц. Огромный экран, обрамленный красными бархатными портьерами, обновили совсем недавно. Благодаря объемному звуку «Долби» шаги Ти-Рекса в «Парке юрского периода» пробивали дробью до самого нутра.
Рейдж с Битти заняли два места прямо по центру. Прошлой ночью они сидели здесь же, поэтому пульты к компьютеру лежали в подстаканнике между сиденьями.
За секунду он оплатил фильм на «Амазон» и вывел на экран.
Когда они с Битти открыли мороженое и устроились на местах, Рейдж расслабленно выдохнул.
Идеально. Просто
Приятного, пап!
Битти протягивала ложку, и Рейдж стукнул по ней своей.
Приятного, доча.
Сидя в темноте перед экраном, Рейдж улыбался так широко, что забыл про мороженое. Все было правильно в этом мире. Все проблемы закрыты. В его жизни не осталось серых пятен.
У него была дочка.
Любимая шеллан.
Его братья и друзья.
Да, был определённый стресс, и угроза расе никуда не делась, а еще и гребаные людишки вечно путались под ногами. Но он чувствовал себя как эта крепость.
Несокрушимый перед лицом бурь и нападок судьбы.
Способный выдержать любой удар.
Впервые в жизни он чувствовал нечто подобное, и в глубине души расцвела вера, что ничего не изменится. Его Мэри была его душой и сердцем. Биттиего надежда и будущее. Его братья и друзьяего руки и ноги.
И это всеневероятно круто.
Запустив ложку в «Роки-роуд» он даже не представлял, что ждет его впереди. Иначе выбрал бы другое мороженое.
Например, гребанное ванильное.
***
Колдвелл, Нью-Йорк
1913 год
О, ну разве она не красавица. И ее сестра. Скажи?
Когда Джабон-младший продолжил трещать о вечеринке, о которой Рейдж уже забыл, его накрыла ужасная скука, так, словно нечистоты просачивались наверх сквозь напольные доски. Он должен был избавиться не просто от этой навязчивой компании, а в принципе покинуть это место. Воздух здесь пропитан запахом горького пота и приторной медовухи в кружках в каждой мясистой руке без исключения.
Джабон подался вперед.
Расскажи, что ты сделал с ними.
Рейдж сосредоточился на двух алкашах, сидевших на стульях среди местной достопочтенной публики. У них были густые бороды, напоминающие собачью шерсть, и одежды цвета навоза. Пошатывающиеся из-за своих возлияний, они периодически словно в такт метронома сталкивались плечами, что вело к неизбежной драке.
Не расскажешь. Джабон придвинул стул ближе и положил свою изнеженную руку на предплечье Рейджа но тут же убрал, когда Рейдж выразительно посмотрел на него. Но ты соблазнил их обеих. Одновременно. Ты обязан рассказать, каково это.
Рейдж повернулся к двум работягам, сидевшим на стульях. У них назревала ссора, и он чувствовал, что один или даже оба были вооружены.
Ты хотя бы придешь завтра вечером? В мой дом? Тебя ждут новые любовные завоевания.
Работяга слева, тот, что с тёмными волосами, повернул голову к своему земляку. Кустистые брови, вытянутый подбородок, лицо красное, как амбарная дверь, он выплюнул, без сомнений, несколько проклятий. А потом вскочил на ноги, отличаясь равновесием стола на двух ножках. Его напарник также подскочил на зов драки.
Толчок. Рывок. А потом рука того, кто начал драку, нырнула в полы небрежно пошитой куртки.
ты должен прийти завтра. Я многим сказал, что ты будешь присутствовать. И обещаю, там будут доступные женщины
Рейдж схватил Джабона за дорогое пальто. Запихнув мужчину под стол, он сам скрылся с глаз, когда раздался первый выстрел. С ним у пьяной публики пропал всякий весёлый настрой. Но криков не было. Подобное происходило не впервые, и люди словно хорошо выучили нужный порядок действий.
А под столом Джабон выпучил бледные глаза и так крепко вцепился в свое добротное пальто, прижимая пальцы к горлу, словно это было тонкая кольчуга из шерсти, шелка и хлопка.
Затем послышался шорох и топот, толпа пряталась под дубовыми столами, за камином, барной стойкой хотя туда никого не пустил бармен, державший собственный пистолет, защищающий свою территорию с большим интересом, чем всю остальную часть паба. Хороший делец, этот парень.
Что же делать? Джабон уткнулся лицом в грязную древесину пола. Что же делать, что же делать
Рейдж закатил глаза. Опасность быстро сошла на «нет». Три выстрела, и делов-то.
Смотря мимо множества крепких ножек столов и опрокинутых стульев, Рейдж без особого интереса оценил угрозу. Оба противника лежали на полу и не шевелились, поэтому он сел и размял больное плечо. Джабон остался на полу, словно подумывал о том, чтобы попробовать себя в профессии полового коврика. Как и все остальные посетители.
Дверь в паб открылась и закрылась, когда кто-то вошёл. Рейдж не обратил на это внимание. Люди сами несли себе проблемы. Враг редко заходил в этот театр человеческой деградации, лессеры по возможности обходили людей стороной. Тоже было справедливо и для вампиров, хотя члены расы легче могли затеряться среди бесхвостых крыс. И порой тебе так нужно приключение.
На самом деле, кроме приключений тебе ничего и не остаётся.
Человеческая толпа из тех, кто стремился избежать пуль, разорвала стройный ряд, люди начали поднимать головы и торсы.
Нетерпение, являющееся такой же определяющей чертой Рейджа, как светлые волосы и небесно-голубые глаза, взяло верх и прорвалось на свободу. Он повернулся, чтобы покинуть не только глупых людишек, но и навязчивую болтовню Джабона
Удар пришёлся слева и на все тело, что-то огромное и тяжёлое сбило Рейджа на пол. И за пару секунд в полёте он обратил внимание на две вещи. Первое: он увидел пулю, пролетевшую с том месте, где ранее находился он сам и откуда его вынужденно погнали, свинец вонзился в дубовую стену гостеприимного паба, создавшую округлый гроб для металлического куска.
Потом Рейдж осознал, что знает своего спасителя.
Тот также не был удивлён.
Приземление вышло жёстким, учитывая, что он принял собственный вес и тушу аналогичную по тяжести, но ушибы и синяки его не волновали. Посмотрев через лес столов и ножек, он окинул взглядом вновь вспыхнувшую потасовку, инициировавший ее задира, очухавшийся, снова поднимал пистолет, чтобы на этот раз точно прикончить своего собутыльника.
Угроза с его стороны была устранена другими посетителями. Несколько человек накинулись на него и обезоружили.
Рейдж смог сделать глубокий вдох, когда с него убрали булыжник. А потом ему протянули руку, помогая встать
Он рассмеялся, принимая помощь.
А вышло весело!
Дариус, сын Марклона, очевидно не разделял его чувства. Синие глаза брата от разочарования приобрели синевато-стальной цвет.
Наши понимания веселья несколько отличаются
Вы тоже должны прийти!
Рейдж с братом опустили взгляд на Джабона, который выглядывал из-под стола как суслик из норы.
Надоедливый аристократ хлопнул в ладоши.
Да, да, и вы. Завтра вечером, у меня дома. Вы же знаете, где я живу?
Боюсь, мы будем работать, ответил Дариус.
Да, сказал Рейдж, хотя не имел конкретных намерений.
Там будут женщины благородных кровей.
С благородными заскоками и запросами, ты хотел сказать. Рейдж покачал головой. С ними скучно во всех отношениях, чтобы рассматривать этот вариант.
Дариус просунул руку подмышку Рейджа и повел его к выходу. Когда Джабон поплелся за ними, было достаточно одного жёсткого взгляда через плечо, чтобы избавить мужчину от жажды их компании.
Луна снаружи освещала мерцающим светом деревенский ландшафт, контуры кирпичных и деревянных заведений словно излучали божественное сияние, будто решили отказаться от неблагочестивой торговой деятельности. Стояло начало лета, цветущий июнь, листва на деревьях на площади уже раскрылась, но еще отличалась бледностью своей зелени. В противовес, в августе она обретала насыщенный изумрудный оттенок.
Что ты делаешь в подобном месте? требовательно спросил Дариус, когда они вышли на брусчатку.
Тот же вопрос можно задать и тебе.
Рейджа цензура не беспокоила. Его не только не волновало чужое мнение, он также знал о репутации Дариуса, его благородстве по части слов и дел. Образец добродетели скорее отрубит себе боевую руку, чем станет участвовать в пьяном дебоше.
Я ищу рабочие руки, сказал его брат.
Для чего?
Я задумал построить дом, отличающийся крепостью и безопасностью.
Рейдж нахмурился.
В нынешнем жилье тебе тесно?
Я строю для других целей.
И ты используешь людей для возведения такого места? Тебе придется избавиться от рабочей силы по окончании строительства, уложив всех в одну могилу.
Я искал работников из нашей расы.
В этом пабе с такими туго.
Я не знал, куда еще пойти. Наша раса слишком разобщенно живёт. Не найдёшь своего в толпе людей.
Порой это благооставаться невидимым.
Когда в пахнущей цветами ночи раздался звон, Рейдж посмотрел на башню с часами на колдвелловской площади. Остановившись, он вспомнил о весьма гостеприимной даме лёгкого поведения, что жила в трех кварталах отсюда.
Брат, прошу простить, но я должен быть в другом месте.
Дариус тоже остановился.
Полагаю, речь не об охоте.
Подождёт до завтра. Рейдж пожал плечами. Эта война никогда не закончится.
Да, учитывая твое отношение.
Когда Дариус отвернулся, Рейдж схватил мужчину за локоть.
Хочу отметить, что этой ночью я сразил двух лессеров. Или ты думаешь это пятна от чернил?
Рейдж предоставил рукав пальто из кожи на оценку. Но Дариус даже не посмотрел на него.
Ты постарался, брат мой, сказал мужчина ровным тоном. Я так горжусь тобой.
На этом Дариус высвободил руку и направился в сторону берега реки. Рейдж посмотрел в его сторону. И пошел в противоположную.
Только спустя какое-то расстояние он смог успокоиться и дематериализоваться к женщине, которая никогда не отвергала его развратные приставания. Он убеждал себя, что именно гнев на излишнюю уверенность в своей правоте, присущую Дариусу, мешал ему сосредоточиться.
В эту ложь он почти поверил.
Глава 3
Следующим вечером, после захода солнца и в безопасной тьме, Никс открыла парадную дверь фермерского домика их семьи. Толкнув москитную сетку, она вышла на крыльцо, и дверца с треском вернулась на место.
Никс всю жизнь слышала этот звук, каждый ее этап был связан с ним. Детство. Юность до превращения. Взросление. Сейчас как бы ни называлось это время.
Жанель ушла больше пятидесяти лет назад
Москитная сетка снова открылась и закрылась, и Никс знала, кто вышел из дома. Она надеялась провести какое-то время в одиночестве, потому что дневные часы тянулись бесконечно долго. Но молчаливое присутствие дедушки тоже ее устраивало. К тому же, он здесь не задержится.
Ты в амбар? Не оглядываясь, спросила она. Рановато сегодня.
Вместо ответа он с кряхтеньем сел в один из плетеных стульев, сделанных собственными руками.
Она нахмурилась и посмотрела через плечо.
Ты не собираешься работать?
Дедушка достал трубку из кармана рабочей рубашки. Мешочек с табаком уже был в его руке. Заполнение трубкислишком интимный ритуал, чтобы пялиться во все глаза, поэтому Никс опустилась на верхнюю ступеньку крыльца и посмотрела поверх лужайки на амбар. За шипением старомодной зажигалки последовал знакомый запах табака.
Когда ты уходишь? спросил он.
Никс развернулась. В отличие от хлопка москитной сетки или запаха табака из трубки, голос ее дедушки был едва уловим. И не удивительно, что она не сразу смогла сложить тихие звуки в слова и предложение.
Но потом она покачала головой.
Но не в качестве ответа.
Дедушка поднялся и подошел к ней, выпуская на ходу дым, который поднимался над его головой и растворялся в воздухе. Она подумала, что он хотел обратиться к ней, но он прошёл мимо, спускаясь по лестнице и ступая на молодую зелёную траву.
Прогуляйся со мной, сказал он.
Никс вскочила и встала рядом с ним. Она не помнила, когда в последний раз он просил ее о чем-то, тем болеесоставить ему компанию.
Они молчали по пути к амбару, и дедушка открыл боковую дверь, оставляя главные входные ворота нетронутыми. Никс вошла в холодное тёмное пространство, заполненное запахом дерева, и ощутила, как гулко забилось ее сердце. Это была святая святых их дедушки. Никто не входил сюда.
Вспыхнули лампы на потолке и стенах, и Никс попыталась сдержать изумленный вздох. Небольшие лампочки были подвешены к стропилам, сияя как далёкие звезды галактики, другие старомодные светильники испускали жёлтый свет. Сделав глубокий вдох, она не смогла устоять на месте и подошла к двум строительным козлам в центре помещения.