17 лет назад
Твердомир
Твердомир рос молчаливым, нелюдимым, скрытным. Может то привил ему Нерус, сам обходящий людей стороной, а может люди, которые до конца не верили, что мальчонка выживет и в силу войдет.
На то Тверд не серчал, хватало общения с Богданом. С отцовским телохранителем сложились доверительные отношения. Он считал его учителем во всем, и даже кровный отец не обладал таким влиянием, как наставник.
И вот однажды наблюдая из окна своей комнаты за уроками Богдана и сына, Радомир подивился, как малец проворен и ловок.
Преведи его ко мне, крикнул князь своему телохранителю, пора понимать, чей он сын, а то еще решит, что твой! усмехнулся в усы, а Нерус нахмурился, но промолчал.
Вот так Тверд шагнул в кровное мужское братство: братьев и отца, который в часы тишины звал младшего княжича к себе, ведя мирные разговоры, но глазами вспоминая лучшие годы со своей женой.
И чем больше смотрел и общался князь с сыном, тем больше убеждалсяТвердомир не походил ни на него, ни на братьев, которые были все как на подборсинеглазые, русоволосые, высокие. Плечикосая сажень, силища богатырская. Радомир с одного маха головы рубил неугодным!
Тверд же был гибким, как лоза, стройным, как березка. С волосами цвета спелой ржи и стальными глазами, обращающимися в непогожую темень, ежели был чем-то недоволен или зол.
Поставь княжичей рядом, никто бы кровь Радомира в Тверде не признал, разве только те, кто помнил еще Зорицу, любимую жену князя.
Зато отсутствие отцовской руки не смущало Твердаему хватало знать, кто его отец, и что онмладший сын великого княжьего рода. А по наставлению Богдана князь в свое время согласился набить на себя и на каждом своем сыне знак принадлежности к роду.
Нерус сам набросал рисунок. И накалывал сам. Потому, как княжичи терпели боль, и выделил самого выносливого и стойкого. И не удивительно, что им оказался Твердомир. Он будто и вовсе не замечал иглы и множественных проколов. Смотрел в одну точку и ждал, когда отцовский телохранитель даст приказ уйти.
Но Богдан и тут ему испытание устроил, чуть усложнил рисунок, добавил цвета Младший княжич все выдержал. Ни слезы не проронил, ни стона.
С тех пор на груди носил сокола, как символ великого богаРода, который и являлся прародителем рода Твердомира. И, по словам Богдана, сила рода в том, чтобы не выпячивали принадлежность к Соколу, а бережно хранили на груди великую птицу, как заступницу, помощницу в военных битвахсилу, объединяющую их всех в одно целое, закрепив ритуал обменом крови: от отца к сыновьям, от брата к брату.
Каждый из нас принадлежит к какому-то роду! Даже к двумроду отца и роду матери, поучал Богдан подопечного.
А ты, Твердомир, принадлежишь сразу к трем: роду ХаАрийцеввторому из четырех родов Великой расы по отцу, роду ДаАрийцевпервому из четырех родов Великой расы, из которого вышла твоя мать. И Нерус встряхнул княжича за плечи, роду Расенов[1], третьему роду Великой расы. Моей Он давно был на службе у князя, но никому и никогда не выдавал секретов своего рода, придерживаясь традиций ХаАрийцев, а вот мальчонке решил поведать. Возможно не надеялся на то, что когда-то у него появится сын, и он сможет передать великие знания, а может отцовская любовь, так некстати проснувшаяся в нем, нашептывала о тайном
Так или иначе, но на предплечье младшего княжича появилась руна Силы.
Сила указывает на победу Воина, говорил Богдан, мрачно наблюдая, как морщится Тверд, когда прикладывал к его жилистой руке раскаленное железо, выжигая символ. Чтобы идти впереднужна сила, заключенная в мужестве. Легко быть добрым, когда ты слаб, ибо нет выбора. А вот когда ты силен и могучдобротатвой осознанный выбор. Твое мужество. Твоя воля. Твое величие.
Тверд упрямо терпел боль от ожога, и только скупая одинокая слеза, сбежавшая по щеке младшего княжича, выдала насколько эта боль была невыносимой.
* * *
Твердомир взрослел, мужалбыл молчалив, упрям, сам себе на уме. Если что втемяшится в голову, никто не отговорит. Да и не выдавал Тверд своих мыслей до тех пор, пока не опробует задуманное. Не раз влетало ему от приемного отца. Не раз был нещадно бит, но все равно стоял на своем.
А Нерус наказывать наказывал, да втихую нарадоваться не мог на приемыша.
Достойная замена росла! Такому можно передать все тайные знания рода Расеновне разболтает, не предаст.
Вот и учил потихоньку мудрости миров. Через тихие вечерние разговоры передавал энергию жизни их рода, забывая, что сын не его, что мальчишка принадлежит к другой ветви. Но Тверд характером и гибким телом настолько походил на Богдана, что иногда казалось, души в прошлых столетиях были знакомыуже учились понимать друг друга без слов, уже радовались узнаванию в этом мире.
Так и вступил на путь Воина по заветам Расенов Твердомир, воспитываясь в суровых обычаях шаманов-воинов.
Богдан заботился о становлении характера будущего Воина, помогал наработать отвагу, мужество, выносливость, терпение. Растил мальчишку бесстрашным и смелым. В суровых условиях, на грани невозможного, ибо только так можно стать равным богам и дать отпор.
Тяжелые работы, ранние подъемы, часовые бдения по ночам, а то и ночи без сна, ходьба босиком, нагишом, аскетизм, голод, долгие забеги и многодневные походы и одиночные выживания в лесу
Тверд не жаловался, потому что не знал другой жизни, сытой, теплой, радостной.
* * *
Тверд, собирайся, уходим в лес! Нерус отдал приказ, будто не сомневался, что других дел, как поход в горы у княжича нет.
Шли долго, молча. Но Твердомиру нравилось безмолвствовать в присутствии Богданасамо молчание говорило больше, чем слова. И княжич чувствовал себя спокойно и уверенно.
Здесь! телохранитель отца сбросил сумку посередине крошечной поляны. Пойдем.
Незримая тропинка вывела их на другую полянку, где одиноко стоял дуб, не так давно пронзенный молнией. Голый, с кривыми, но раскидистыми ветвями. Кора обуглилась и местами сошла, оголяя ствол, но мощь дерева все еще была видна.
Вот оно! кивнул на дуб Богдан. На сегодня урок прост. Лазать по голому стволу и прыгать с ветки на ветку, пока не взберешься на самую верхушку! На сегодня это твой наставник, познакомься, и Нерус склонил голову в поклоне, приветствуя некогда мощное дерево. Твердомир нерешительно повторил жест Богдана, краем глаза отметив, как тот одобрительно улыбнулся.
Тверд несколько мгновений оценивал толстый ствол и никуда не спешил: прикидывал, как достичь цели, не наломав дров и не свернув шеи.
Ты же помнишь, тихо, дабы не спугнуть мысль княжича, наставлял Богдан, как мы делали ладони крепкими, локти выносливыми, плечи сильными?
Твердомир кивнул, разглядывая свои руки.
У тебя есть сила убить и для этого тебе не надо оружия! продолжал ровно телохранитель. Тверд снова кивнул, памятуя, как наставник развивал силу в некрепких пальцах и запястьях.
Теперь ты должен сконцентрировать всю энергию в руках и ногах и залезть на вершину. Научиться ломать человеческие кости легко, даже пробивать металл, дерево, камни голыми руками, куда сложнее стать невидимкой.
Твердомир уже давно ничему не удивлялся. Телохранитель-наставник-приемный отец был необычным человеком. Мудрость, воинские умения и шаманские знания простирались далеко и глубоко. Княжич, несмотря на юный возраст, с жадностью хватал все, что мог ему дать Богдан, желая успеть почерпнуть, как можно больше.
Потому что Богдан был для него больше, чем наставник, даже больше, чем отец
16 лет назад
Твердомир Минской
Тверд Богдана называл отцом лишь наедине и то, когда вели беседы, а не оттачивали воинское мастерство, но однажды Радомир услышал это обращение и так рассердился, что назначил младшему княжичу десять ударов палкой. Чтобы выбить дурь и напомнить, кого он должен величать отцом. А Неруса назначил тем, кто будет наносить удары, чтобы не забывался и помнил, кто в доме хозяин.
На площади собралась толпа. Шепталась, гудела, дивясь суровому наказанию. Народ жалел хрупкого княжича и не верил, что малец, возраста отрока, спокойно переживет подобное.
Князь занял место на помосте, братьярядом, с сочувствием поглядывая на младшего.