Множество подсобных помещений, разгромленных за годы разрухи, лабиринтом ветвились по территории когда-то огромного предприятия. Забор местами обвалился и зиял неровными дырами, колючая проволока скатилась вниз, осела в землю и заросла травой. Мрачные темные строения словно приглашали любопытных пробраться внутрь и побродить по непонятным отсекам, камерам и подвалам.
Самые первые комнатушки облюбовали мастера бульбуляторных дел они натащили в углы старых матрасов, где тупили и хихикали в стены, наполняя воздух сладковато-тошнотворным дымом. Во всяком случае, такие выводы напрашивались сами, стоило взгляду упасть на резаный пластик и обрывки фольги. Но были и улики похуже использованные шприцы понуро валялись рядом с лежаками, осуждающе взирая на мир белыми оттопыренными поршнями. Скорее всего, их владельцы давно сторчались сейчас притон был оставлен и позабыт. Тряпье покрылось пылью и пропиталось затхлостью, железные иглы поржавели, а в пластиковых бутылках завелась и цвела теперь иная жизнь они хранили не просто воду, а черно-зеленую жижу.
В помещениях дальше успела потусить молодежь ребята нанесли на стены разноцветные граффити. Здесь встречались искусные рисунки и просто художественные ляпы, гротескные надписи, руны и свастика. Поверх некоторых «отличился» один автор нецензурные выражения плевками оскверняли картины. Вандал ревностно подошел к делу его почерк порхал из одной комнаты в другую, пока он, видимо, не извел всю черную краску. Бранные слова злили и кололи глаза, подкидывая случайному люду мысли об изощренной мести.
И только крайне внимательный человек, либо же тот, кому нашептали, где именно искать, мог заметить под изображением шестирукого Бога Шивы блеклую надпись «место силы» и стрелку в сторону. Похожие надписи проступали и дальше, и, если бы он воспринял этого писателя-шутника всерьез и, словно ищейка, присматриваясь и петляя, пошел по следу, то ноги привели бы на второй этаж в большую залу.
Сегодня здесь воняло краской кто-то тщательно расчистил часть пола от пыли и хлама и нарисовал белый круг с непонятными символами.
Рядом, облаченные в одинаковые темные балахоны, расположились пять человек. Они держали в руках зажженные свечи, уже успевшие порядком укоротиться ожиданием. Колеблющееся пламя создавало в пространстве причудливые тени. Гонимые сквозняком и ветром из проломов в крыше, они танцевали на полу и стенах, плавно скользили и меняли формы, создавая иллюзию магического места, наполненного очарованием и тайной.
Ну! И когда они придут?! раздался из-под балахона капризный писк молоденькой девушки. Звук умножился и гулким эхом понесся по залу. Виновница вздрогнула и дожаловалась тише: Ноги затекли. Тут присесть некуда.
Саша, потерпи чуть-чуть, соседний капюшон чуть заметно колыхнулся, они уже рядом, успокоила Мила.
А учитель точно в курсе этого спектакля? волновалась напротив женщина неопределенного возраста. Или это староста просто решил так пошутить? она принялась нервно расхаживать туда-сюда, И вообще, почти сразу добавила говорившая, у нас группа в полном составе, зачем еще человек? Или беспокойные нотки усилились, вскоре планируют кого-то исключить?
Ответить ей не успели со стороны лестницы послышались шаги, резкий вскрик:
Ааа-ой! Черт! и недовольное бормотание: Недолго тут и ноги переломать понавалили кирпичей с железяками
Идут! шепнул дрожащий мальчишеский голос.
Свет фонаря Нила несколько раз резанул воздух и вспугнул тени. Они попытались броситься врассыпную, но, словно приклеенные снизу, смогли лишь удлиниться, раздуться и задергаться быстрее.
Когда вошедшие поравнялись с нарисованным кругом, староста наклонился и поднял две свечи с пола. Поджег и протянул одну Кате. Затем, сунув в ладонь какую-то бумажку, бесцеремонно втолкнул внутрь.
Все члены группы отошли назад и встали за белую прямую линию.
Девушка развернула листок и, поднеся свечу поближе, пробежалась по тексту глазами. Там была клятва. Короткая и самая что ни на есть банальная. А внутри круга никаких изменений состояния. Совсем. Туфта, одним словом. Попытка пустить пыль в глаза. Особо впечатлительные уже давно бы начали что-то «чувствовать». Конечно, ведь место располагает.
Читай уже! командный тон Нила резко вернул к действительности. И отнесись к ритуалу серьезно.
Кате показалось, что на заключительном слове он почти хихикнул, но в последний момент сумел прикрыть это кашлем. Она театрально закатила глаза к потолку, где сквозь дыры проглядывал темный край неба, хмыкнула и начала зачитывать текст:
Я вступаю в Группу Семи и клянусь прикладывать все усилия, чтобы держаться пути Света, прислушиваться к Совести и не прекращать поиск Истинырезко вздрогнула, явственно ощутив прикосновение к макушке чего-то нежного и легкого. А затем все вокруг залило желтоватым светом, озаряя присутствующих и полуразрушенное нутро завода. Задрала голову вверх и поняла, что произошло это туча сдвинулась в сторону. И теперь над ней мерцали звезды и идеально полный диск взошедшей луны.
Ну надо же! От неожиданности она почувствовала лучи света физически, как скольжение тончайшей ткани по коже. Понятно, что предугадать или подстроить такое немыслимо красивое получилось совпадение, прям в тему. Девушка облизнула губы, сглотнула и продолжила:
Если ранее мною были заключены сделки с тьмой, то я
Резкий порыв ветра с силой ударил по уцелевшим стеклам, ворвался сквозь пустые рамы и понесся по помещению. Около стены на пол посыпались мелкие осколки. Внезапно стемнело туча вновь заволокла небо. Пламя свечи легло на бок, дернулось и отчаянно затрепыхалось, умирая. Зашипело и погасло, испустив тонкую струйку дыма. Миг и красная точка на фитиле вспыхнула вновь, пробуждая огонь к жизни. С улицы раздался треск будто с дерева отломилась огромная ветка; шелест листвы и грузный удар о землю. Где-то в отдалении залаяла собака, еще несколько псин поддержали ее протяжным воем. Кате враз сделалось жутко, спину окатило холодом, а волосы на теле поднялись дыбом. Захотелось припустить отсюда со всех ног, но она поняла, что не в силах пошевелиться.
Ну и?! недовольно поторопил Нил, вырывая из лап оцепенения. Чего застыла?! Дочитывай уже, не томи.
Встрепенулась, ободренная звуком человеческой речи. Немного отпустило. Всего лишь ветер, а столько страха внутрь нагнал. Даже смешно. Девушка улыбнулась вышло, правда, кривовато. Поднесла бумажку поближе к глазам и разобрала окончание фразы: «то я расторгаю их с этого самого момента». Листочек выскользнул из не вполне послушных пальцев и белым пятном плавно спикировал вниз. У самых ног поменял траекторию покатился в сторону, подхваченный сквозняком. И оказался за пределами круга. Хоть бы слова не забыть оценила потерю и, хрипло кашлянув пару раз, спешно заговорила:
то я
Взгляд бесцельно заскользил по полу и сам собой зацепился за нечто странное. В призрачном хороводе теней одна фигура оставалась застывшей, выбиваясь из всеобщего слаженного движения. Впилась в нее глазами, наблюдая. Одновременно, с трудом ворочая отяжелевшим языком, продолжала:
расторгаю их
Тень шевельнулась, но как-то противоестественно, напрочь игнорируя физические законы и ритм пляски. Уродливо изогнулась, вызвав внутри волну отвращения. Налилась чернотой и разбухла, словно впитав в себя часть окружающей тьмы. Обрела объем и принялась медленно, словно маятник, раскачиваться из стороны в сторону. Тварь расшатывала изображение, стремясь разрушить границы собственного слепка. В животе образовалась болезненная сосущая пустота, и с каждым новым колебанием тени она все сильнее сжималась.
с этого прошептала одними губами, задыхаясь от ужаса. Попыталась закончить речь, но получалось лишь беззвучно открывать и закрывать рот. С резким хлопком тварь отделилась от пола и, стремительно разрастаясь, заслонила остатки света. И ринулась на нее.
Резкий удар под дых. Толчок. Согнулась, обхватывая руками живот. С трудом удержалась на каблуках. Вибрации постепенно затихали. Тварь отбросило назад, за белую окружность. И рассеяло на пылинки.