Как только Талли ступает на широкую грунтовую дорогу, пересекающую поле, я ослабляю поводья.
Талли пускается в галоп без побуждений. Я привстаю в стременах и хватаюсь за гриву. Он отвечает радостным взбрыкиванием, ускоряя шаг до тех пор, пока не двигается со смертельной скоростью. Голова и спина вытянуты, когда он несется по дороге на всех парусах.
Я не смогла бы остановить его, даже если и захотела.
Ощущение отсутствия контроля за ситуации заглушает поток мрачных чувств, бушующих внутри меня. Мы мчимся с такой скоростью около мили, прежде чем Талли начинает снижать темп. Я сильнее сжимаю поводья и осторожно потягиваю их, пока Талли не идет прогулочным шагом. Его ноздри раздуваются от тяжелого дыхания.
Я устраиваюсь в седле, ожидая, чтобы сердце успокоилось. И сосредотачиваюсь на каждом импульсе, пульсирующей во мне крови; каждое биениенапоминание того, что я не окончательно сломлена.
Чем ближе к краю обрыва подходит Талли, тем сильнее в воздухе ощущается морская вода. Я вдыхаю его и представляю, как обрушиваю мощь океана на Сынов, насылая дождь за дождем, пока вода не поднимается, чтобы сравняться с землей и поглотить их целиком. Улыбка играет на моих губах, пока я не замечаю тучи, надвигающиеся с запада.
Нет.
Семь поколений назад моя предшественница уничтожила в пожаре целую деревню после того, как один из сельчан разбил ей сердце. Поговаривают, Дану вызвала голод, когда Киллиан отверг ее. Но я не стану убивать невинных людей. Я концентрируюсь, пока небо снова не становиться обычным светло-серым.
Есть только один человек, которому я хочу причинить боль. И я знаю, как именно сделать Блейку больно. Моя месть будет более личной.
Клин клином.
Уже вернулась?
Лайам стоит на вершине тропы, ведущей к пляжу; его длинные волосы распущены и развиваются на ветру.
Талли останавливается и поднимает голову без какого-либо побуждения; мышцы напряжены.
Я инстинктивно распрямляюсь.
Наслаждаешься повышением?
Моргание Лайамаединственный признак того, что я застала его врасплох.
И правда. Я направляюсь в город. Прошло уже достаточно долго времени с тех пор, как я наслаждался прелестями людской плоти.
От его слов меня передергивает от отвращения, не смотря на все мои усилия.
Может быть, тебе стоит переодеться во что-то более современное.
На нем все еще клетчатая ткань, обернутая вокруг талии и груди.
А что ты посоветуешь?
В скучающем выражении его лица присутствует еще что-то более мрачное.
Ты можешь начать со штанов.
Лайам улыбается; его красота проявляется по полной. Он исчезает во вспышке ярко-белого света, а затем появляется снова, облаченный в пару темных брюк и сшитую на заказ рубашку.
Теперь и в мире духов есть Нордстром[11]?
Лайам игнорирует мой комментарий.
Хочешь пойти и встретиться с сестрой?
У меня нет сестер.
О, но у тебя есть.Он проходит перед Талли, направляясь к главной дороге.Вместе вы одержите победу над Сынами.
Талли качает головой, отходя подальше.
Ужас, который я почувствовала впервые встретив Лайамапритупился. Лайам здесь, чтобы организовать конец Сынов Киллиана. Наши цели совпадают больше, чем я сначала думала.
Ябандия. Блейк заплатить за то, что разбил мне сердце.
15
Я нахожу Остина в кабинете в западном крыле дома. Он сидит за гигантским деревянным столом, по виду таким же старинным, как и сам дом; все его внимание поглощено чем-то на экране монитора. На нем пара очков в темной оправе, что делает его почти похожим на человека.
Я в нерешительности стою в дверях. Он не видит меня. Все еще есть время повернуть назад. Я сжимаю юбку своего синего шелкового платья. Ткань слишком тонкая для холодного воздуха, прозрачная.
Это была дурацкая идея. Мне следует уйти.
Он поднимает голову от ноутбука.
Вот это сюрприз.
Он замечает мое платье и его глаза округляются.
Я просто пришла узнать, собираешься ли ты составить нам с Миком компанию за ужином.
Легкая дрожь в голосе выдает ложь. Это не должно быть так трудно. Если Блейк может целоваться с Порцией посреди улицы, я тоже могу целоваться с Остином. По крайней мере, Остин захочет меня.
Он снимает очки и кладет их на стол, озаряя меня своей кривоватой улыбкой.
Не думаю, что ты оставила мне выбор.
У нас всегда есть выбор.
Выборэто все что у меня осталось. Остин встает и делает несколько шагов в мою сторону.
Даже не знаю. Думаю, что последую за тобой куда угодно в этом платье.
Выбор.
Кровь приливает к щекам, несмотря на холод. Не хорошо. Я не желаю ничего чувствовать. Я просто хочу заняться этим. Я заставляю себя улыбнуться, входя в кабинет. Громоздкая дверь со щелчком захлопывается, раздаваясь эхом по огромной комнате. Я встаю прямее.
Или же мы можем остаться здесь.
Взгляд Остина становится серьезным.
Брианна, что ты делаешь?
Не предполагалось, что он будет задавать вопросы. Он просто должен позволить мне сделать это. Я сокращаю расстояние, становясь прямо перед ним настолько близко, что могу упасть в его объятия, если подамся вперед.
Не все ли равно?
Я провожу кончиками пальцев по его щеке, скользя вниз к шее, пока рука не ложится на его плечо.
На его губах появляется озорная улыбка.
А разве нет?
Он накрывает мою руку своей.
Я делаю шаг ближе (хотя едва ли есть место для этого) пока наша грудь не становиться почти вровень. Жар его тела резко контрастирует с холодным воздухом, и я вздрагиваю.
Он склоняет свою голову ко мне. Я приподнимаю подбородок и в ожидании прикрываю глаза. Но он не целует меня.
Я открываю глаза. Его губы прям там, меньше чем в дюйме от моих. Я подаюсь ближе, но он кладет другую руку на мое плечо, удерживая меня на месте. Он не отходит. Даже наоборот придвигается ближе. Его грудь касается моей настолько незаметно, что я могла бы выдумать это. Я хочу почувствовать его своим телом, но он по-прежнему удерживает меня.
Я подношу свободную руку к его талии, спускаясь пальцами к его бедру, наслаждаясь его быстрым вдохом. Именно такой реакции я и добивалась.
Поцелуй меня,говорю я.
Его рука на моем плече по-прежнему удерживает меня оттого, чтобы я приподнялась к нему, но его голова склоняется ниже. Я чувствую жар его дыхания на своих губах. Я почти могу ощутить его на вкус.
Нет,шепчет он.
Я двумя руками отталкиваюсь от его плеч, пятясь от него.
Что с тобой не так?Все пошло не так как предполагалось. Остин хочет меня. И бог знает, как мне нужно почувствовать себя желанной прямо сейчас.Ты же этого хотел.
Остин потирает виски и закрывает глаза.
Не так.
Что?
Прости мой скептицизм, но в последний раз, когда ты сказала, что хочешь поцеловать меня, то сослала в потусторонний мир на тысячу лет.
Ах, да. Но не похоже, что это сработало.
Думаешь, что я собираюсь причинить тебе боль?
Его улыбка почти печальная.
А считаешь, что нет?
Я сказала, что найду способ сделать ему больно, но сама идея ранить кого-то подобного Остинуабсурдна. Он не человек.
По крайней мере, не был.
Я даю тебе то, чего ты хочешь.
Остин качает головой.
Нет.
Мы выясним это. Я тянусь к нему, обвивая руками его шею. Его мышцы напрягаются под моими ладонями, но он не отталкивает меня. Я провожу рукой по его груди, спускаясь ниже упругих мышц живота, пока не чувствую жесткий выступ под молнией. Доказательство его желания. Я приподнимаю подбородок.
Лжец.
Он хватает меня за запястье, потянув за руку. В тоже время другой рукой обхватывает меня за талию и резко прижимает меня к себе. Каждая клеточка моего тела мгновенно возбуждается, дрожа от предвкушения.
Он оттесняет меня назад, пока мы не врезаемся в стол, смахивая ноутбук на пол. Он приподнимает меня на стол, игнорируя грохот от его подающих очков. Одним быстрым движением он оказывается надо мной, пригвождая меня своим телом.
Его глаза темные. Безумные.
Ты этого хочешь? Вот так?
Его слова горячи на моей шее.
Электрическая дрожь пронзает меня, пробуждая. Впервые начиная с этого дня, я согрелась. Живая.
Поцелуй меня,снова говорю я.
Он подносит губы к месту чуть ниже уха, слегка касаясь чувствительной кожи на моей шее.
Нет.
Его зубы слегка касаются кожи на моем горле, в то время как его бедра движутся вдоль тонкой ткани моей юбки между моих бедер.
Я охаю.
Тебе нравиться?его слова грубы. Эмоциональны.
Да.
Мой голосскрип, телобуйство ощущений. Каждый нерв горит. Каждая клеточка ноет от желания, чтобы к ней прикоснулись. Я обвиваю ногой его бедро, выгибая спину, таким образом, ощущая его гораздо больше.
Его дыхание учащается, рука движется от моей икры к обнаженной коже бедра.
Ты хочешь, чтобы я заставил тебя забыть его?
Да.Отвечаю я, хотя с трудом припоминая, кого должна позабыть.
Остин испускает приглушенное рычание. Его пальцы крепче сжимаются на моей ноге. А затем он отстраняется от меня и отступает. Я приподнимаюсь на локте.
Что?
Его темный взгляд скользит по полоске рукава, свисающего с моего левого плеча.
Ты используешь меня.
А не все ли равно?
Я сажусь, свешивая ноги со стола. И изо всех сил стараясь успокоить дыхание. Он смотрит в сторону.
Получается, что нет.
Это не имеет смысла. Остин никогда не интересовался мной. Он хотел меня лишь для своей армии. Он даже готов был причинить мне боль, лишь бы это произошло. Он хотел быть со мной, но на этом все. Мои ноги трясутся, когда я соскальзываю на пол.
Я обхожу Остина, направляясь к двери, чувствуя неловкость теперь, когда момент прошел.
Неужели я неправильно поняла его? Я больше ничего не понимаю. Тяжелая дверь открывается со скрипом.
Я ощущаю взгляд Остина на своей спине. Когда я оборачиваюсь, то застаю его наблюдающим за мной. Я не выдумала желание в его глазах. Он облизывает нижнюю губу.
Я крепче сжимаю ручку двери.
Чего же ты от меня хочешь?
Он вздыхает, и на секунду мне кажется, он ничего не ответит. А затем его губы искривляются в печальную, кривоватую улыбку.
Все, Брианна. Я хочу все.
16
Когда я забредаю на кухню за завтраком, Остин уже сидит за огромным деревянным столом, потягивая чашку чая. Он насторожено наблюдает за мной, словно не уверен, собираюсь ли я залепить ему пощечину или снова накинутся на него.
Тут нечего беспокоиться. Я слишком обессилена, чтобы ударить его, да и ни за что на свете я не буду пытаться поцеловать его вновь, даже притом что мой живот сводит, когда я смотрю на его губы. Я сажусь напротив него и хватаю пустую чашку.
Остин думает, что хочет от меня все, но он не имеет это в виду. Не по-настоящему. Он желает идеал, фантазию, которая не существует. Эта печальная, раздраженная девушкаэто все что я представляю из себя на данный момент. Ясама горечь и месть. Во мне есть место только для этого.
Остин ставит свою чашку.
Ты когда-нибудь была в Риме? Он летом прекрасен.
Нет.
Итак, мы не собираемся обсуждать, что произошло. Хорошо. Мне не нужна вторая доза унижения.
Если Сыны здесьэто означает, что у нас не так много времени.
Тогда мы будем драться. Разве не в этом весь смысл?
Смысл в том, чтобы уберечь тебя.
С каких пор?
Его взгляд теплеет.
Так было всегда.
Я сосредотачиваюсь на корзине с кексами в центре стола, сражаясь с огнем, разгорающимся под ложечкой и распространяющимся наружу.
Ты ведь можешь сражаться теперь, когда ты больше не бессмертный, правильно? Ты не можешь быть изгнан в потусторонней мир. Я отыщу Шерри Миликен. Мы сможем победить их.
Слишком рискованно.
Это то, чего ты хотел. Я буду сражаться с Сынами.Я буду сражаться с Блейком.В чем дело? Теперь, когда ты можешь погибнуть, война перестала казаться такой уж великолепной идеей?
Я потеряю не только свое бессмертие.
Дрожь в его голосе заставляет меня взглянуть на него. Его лицо бледное, осунувшееся. Что происходит с Остином? Мик спешит в кухню.
Милорд, я пытался остановить его, но он настаивает на том, чтобы увидеть вас сейчас.
Он оглядывается через плечо.
Кто?спрашивает Остин.
Прежде чем Мик успевает ответить, Лай ам врывается за ним.
На нем современная одеждапара узких джинсов и облегающий синий свитер. Похоже, что в царстве духов тоже есть Городские Торговцы. Лайам выглядит моложе, но также и не к месту. У него не очень хорошо получается скрыть потусторонний вид в том, как он держит идеальной формы подбородок.
Ну, разве это не по-домашнему?
Лайам практически плюхается на место рядом со мной и тянется за кексами. Он откусывает такой большой кусок, что полкекса исчезает. Я даю деру, оставляя как можно больше расстояния между нами.
Остин садится прямее, теперь его лицомаска надменного притворства.
Прошло так много времени, что ты забыл свои манеры?
Лайам стряхивает крошки с рубашки.
Прошло слишком много времени.Он смотрит на меня.Вижу, ты уже познакомился с моим воином.
Я тебе никто,говорю я.
Она тебе никто,одновременно отвечает Остин.
Лайам переводит взгляд от меня к Остину и смеется.
Разве это не интересно? Ты даже слабее, чем я думал, Араун.
Остин.Поправляет он.
Такое человеческое имя. Оно кажется тебе более подходящим.
Лайам запихивает остаток кекса в рот и жует. Он говорит с полным ртом.
Я поживу здесь ближайшее время. Пусть твой человек приготовит лучшую комнату.
Мик все еще неловко мнется в дверях.
Сэр?
Остин делает глоток чая, внешне выглядя спокойным.
Не припоминаю, чтобы высылал тебе приглашение. Это все еще мой дом.
Лайам ухмыляется.
Лучше держаться за свое земное имущество, пока оно у тебя есть. Ты не сможешь взять его с собой.
Остин исчезает во вспышке золотистого света настолько яркого, что мне приходится прикрывать глаза. Свет едва тускнеет, когда он появляется снова, окутывая всю комнату своим блеском.
Ты слишком много предполагаешь. Я не какой-нибудь слабенький человек.