Помнила, как по стопам ударяли подошвы сапог, а ветки и кочки норовили повалить меня с ног, цеплялись и мешали. Совершенно не помню, когда разулась, и с того момента не запомнила дорогу вовсе. Очнулась только тогда, когда влетела в огороженный участок перед Медвежьей колыбелью. И музыка играла веселая, а может, она такой казалась из-за частого смеха. Это помню. До сих пор не понимаю, как среди всей толпы мне так быстро удалось отыскать полную фангру, но в тот момент я верила, что она единственная, кто проникнется и поможет. Я не ошиблась и ошиблась одновременноона прониклась, но не помогла.
Фангра оказалась единокровной сестрой Диррейка, потому-то ее голос обладал в этом сборище хоть каким-то весом. Она успокоила меня, сказав, что сумела остановить драку, но и обеспокоилапарни, устроившие разборки, ушли сразу за мной, но другой дорогой. В эту ночь решено было позвать в Медвежью колыбель существ даже из самых отдаленных поселений, поэтому многих фангра видела впервые. Так случилось и с Кейелом, и с компанией, которая набросилась на него. Или он на них
«Они пришли первые, и их сразу к Диррейку повели, рассказывала она мне тогда, у нас так принято. Чтобы он знал всех и понимал, кого в следующий раз можно пропускать, а кого лучше гнать подальше. А этот парень один влетел за ними. Его даже на входе не расспросили, кто он, не успели. Он как вбежал, так сразу на тощего набросился, ударил пару раз. Ты пойми, Асфи, он первый начал драку. Замахнулсязначит, они право имели ответить. Я не люблю смотреть, как кто-то умирает. Это меня пугает и злит, я потому их и прогнала. Даже если по закону хотят кровь пролить, пусть проливают где-то подальше от моего дома. У меня папа староста, он тоже порядок ценит»
Она милостиво показала мне, какой дорогой ушла разъяренная толпа. Мы с Елрех в потемках прошли по ней, наверное, около часа, а затем остановились на развилке. Куда идти дальше, никто не знал. Жив ли Кейел? Неизвестно.
Роми с тяжелым вздохом поднялся и направился к скамье, на которой были свалены его вещи. Отыскал карту и вернулся к кровати. На коленях развернул желтый свиток и несколько мгновений разглядывал его, а только потом твердо сказал:
Сейчас ты идешь спать. Я в это время соберу вещи, а мои люди разузнают об этой дороге подробнее. Заодно разузнаем, что там за деревни и безопасно ли в такие наведываться без сопровождения.
Я нахмурилась и мотнула головой, и Роми, заметив это, карту откинул с восклицанием:
Хоть сейчас не спорь! На серых щеках заиграли желваки, выступил легкий румянец, а в желтых глазах разгорелись огоньки злости. Он вскочил на ноги и стал снова шагами комнату мерять. Ты достаточно себя проявила, Асфи. Дай отдохнуть и себе, и Елрех. Если твоего человека убили, то мы уже ничем ему не поможем. А если он жив, то мы найдем его в тех деревнях. Остановился напротив и назидательно добавил:Хуже будет, если по дороге на нас нападут хищники, и мы отбиться не сумеем. Тогда твоего человека некому будет искать. Я даю вам обеим время до обеда, затем разбужу и сразу отправимся. Перекусите уже в дороге.
Как и обещал, Роми поднял нас, когда солнце стояло высоко. Еще перед тем, как улечься, я была уверена, что не смогу заснуть, но стоило лишь голове коснуться подушки, как сон увлек. Пробуждение было труднымвсе еще болели глаза, а голова казалась неподъемной. Давили виски, ломил затылок. Несмотря на состояние, я поднялась, обулась и сразу направилась во двор, где уже ждал Роми и его охрана. Я успела умыться, поблагодарить старушку за гостеприимство и принять от нее теплый кусок пирога и полный кувшин с молоком. На узком горлышке тянулась тонкая трещина.
Как допьете, ополосните в реке и, если не нужен, оставьте там же, на бережке, на самом виду, сказала она, прикрывая ладонью от солнца глаза. Вдруг кому-то да пригодится.
В лесу? удивился один из шанниэрдов, охраняющих Роми.
В лесу! враждебным тоном ответила Елрех.
Забросила заплечную сумку на спину и направилась по колее к воротам. Роми проводил ее недовольным взглядом, но заступаться за охранника не стал.
Дорога по лесу в резко уменьшившейся компании, как по мне, доставляла меньше хлопот. Мы не останавливались каждый час, а сами остановки не длились больше пятнадцати минут. Шли до самого заката, а для сна хватило крохотной поляны, щедро прогретой солнцем за день. Елрех, не обращая внимания на приказы Роми, отдалялась от нас, но неизменно возвращалась то с травами, то с дичью. Она-то и добыла нам на ужин целого поросенка. Разделала его самолично, а затем еще и отвар мне приготовила, со словами: «Успокаивает хорошо и здоровье крепче делает».
Роми перестал нам приказывать, понял, видимо, что это бессмысленно, ни я, ни Елрех не собирались плясать под чужую дудочку. Она слишком своенравная, а я Объяснить свое упрямство было невозможно. Мне это просто не нравилось.
Вечером дружно разлеглись вокруг костра, но четверо темноволосых шанниэрдов поочередно каждые полчаса минимум вставали и прохаживались по округе. Одному из них запросто помогали Мивенталь, но не так услужливо, как приходили на выручку Кейелу. В одном он был уверен, если серьезная опасность будет приближатьсязавоют волки. Другие шанниэрды обладали прочей силой: одному духи «шептали» об окружении, второго к воде вели, а третий ядовитых насекомых отпугивал. И при этом все, как один, умело владели оружием. Этакие ниндзя-черепашки, только вместо панциря рога, хвост и хорошее зрение в темноте. Впрочем, о темноте рядом с Елрех переживать не приходилось. Несколько раз она без объяснения уводила нас с дороги, а потом сообщала, что видела следы нечисти или заговоры местных племен.
Фанатиков в Вечном лесу было огромное скопление, и поселения их по описанию, кроме, как племенем, никак не назовешь. Поклонялись они разному, но обычно тому, что в густо населенных землях было под запретом. Фадрагос давно жил, но только по второму моему приходу в него он для меня по-настоящему оживал.
Вкусно, протянул самый улыбчивый шанниэрд, облизывая жирные пальцы. Руками его, что ли, ловила?
Елрех отвечать не спешила и медленно пережевывала сочный кусок. Мясо и впрямь было нежным, а с солью и пряностями, зажаренное над огнем, превращалось в какой-то особенный деликатес. Даже я, постоянно рвущаяся вперед и всю дорогу с опаской выглядывающая труп Кейела, расслабилась. Вкусный ужин на свежем воздухе, отдых уставшим ногам, лесные ароматы прохладной ночи, треск костра и тихие рассказы мужчин об охране других важных персонблаженство. Нервировали лишь комары, мошки и постоянная мысль, что я упустила Кейела навсегда. И в последнем даже винить было некого.
Я приманила его зельями и ими же усыпила, неохотно ответила Елрех.
Знал я одну девицу из уважаемых, отбрасывая в костер кость, заговорил шанниэрд с кошачьими глазами. Так она плакала над любым животным. Неважно было, курицу зарубили или хищника при защите убилигорько оплакивала смерть любого. И мы ее всем дворцом уважали за эту неподдельную доброту и сострадание всему живому. Восхищались ею. Наверное, именно поэтому правитель выбрал ее себе в любовницы. И вот потом эта защитница себя проявила
У какого правителя? заинтересовался Роми; даже пересел так, чтобы лучше видеть разлегшегося вдоль костра шанниэрда, откровенного и немного нахального.
В регионе Черного хрусталя, ухмыльнулся парень, выставляя напоказ клыки. Хвостом ногу свою обмотал и застучал кисточкой по колену. Вы же знаете, уважаемый, они там все немного не в себе.
Регион полезный, насупившись кивнул Роми и за бурдюком потянулся.
Полезный, богатый, вот и позволяют себе творить безрассудство. Неудивительно, что там что ни период, то правители сменяются. Духи не любят такого.
Так что случилось-то? нетерпеливо потребовал продолжения другой охранник, который собирался по нужде отойти, но из-за начала рассказа остановился у дерева и ждал.
Да вот девица эта милосердная с придурью в голове оказалась. Ну, может, не мне судить, но такой уж у меня взгляд. Она зверей защищала, благоустройством их занималась, а затем узнала, как служанка змею убила во дворе. Любовницы правителей крик подняли, метались по этому дворику. Узкому такому, ну, знаете, с фонтаном по центру. А змея, как потом выяснилось, в клумбе кладку сделала, поэтому и бросалась на всех. И эльфийка молодая, выросшая в какой-то деревне, не испугалась, схватила лопату и змее голову отсекла. Так любовница эта, защитница, прибежала на крики, все узнала, расплакалась. Чуть позже и кладку нашла. Шанниэрд приподнялся и сплюнул в мох. Скривился и договорил:К вечеру эльфийке голову отсекли. Змею закопали в землю, проводили ее по эльфийским обычаям, а эльфийку гнить в поле выбросили, как зверье какое. Я после этого ушел оттуда.