Как только они оказались внутри, за закрытыми дверьми, и уселись на стулья, прикрученные болтами к полу перед компьютеризированными лабораторными панелями, Морли жестом указал на него.
Ладно, сказал он. Давайте послушаем.
Ник нахмурился, гадая, не совершает ли он ошибку.
Он знал, что сказала бы Лара Сен-Мартен.
Странно, но он сомневался, что Малеку есть до этого дело, но вот Сен-Мартен метала бы гром и молнии, если бы узнала, что Ник собирается рассказать двум своим коллегам в полиции Нью-Йорка.
С другой стороны, Ник не понимал, почему это он должен начинать переживать о том, что вообще подумает эта женщина.
Она, возможно, считала, будто владеет им, но это не так.
Пока что не так.
У меня очередная картина, сказал он, выдыхая. От нашего художника. Ну, вы меня понимаете. От того же парня, с которым мы столкнулись после дела Келлермана.
Что? Джордан уставился на него. Как, бл*дь, это произошло?
Ник повернулся, посмотрев на него.
Это произошло сегодня вечером. После моего боя. Он послал мне координаты места, в котором надо искать картинуэто церковь внутри Котла. Я получил сообщение сразу после того, как вышел из душа. Оно ждало меня в гарнитуре, когда я включил её обратно.
Ладно, последняя часть была не совсем правдивой.
Но это достаточно близко к правде.
Ник не хотел, чтобы Джордан или Морли установили связь между сотрудником Сен-Мартен по имени Малек (которого и Джордан, и Морли встречали как минимум мельком) и художником-провидцем, который впервые всплыл при расследовании дела школы Келлерман.
Джордан фыркнул, закатив глаза.
Ник не ждал, когда тот как-то прокомментирует его слова.
Я проверял это место, когда ты позвонил мне, добавил он. Именно там я и был. В Котле. Когда я получил вызов на дело, я стоял прямо перед ней.
Давай взглянем, сказал Джордан. На картину. Ты же её записал, верно?
Ник кивнул.
Послав команду через гарнитуру, он приказал устройству спроецировать изображение на пустую стену фургона напротив приборной панели.
Гертруда, сказал Морли вслух, обращаясь к искусственному интеллекту полиции Нью-Йорка. Приглуши здесь освещение. И приборы тоже. Всё, кроме гарнитуры Миднайта.
Тут же раздался мелодичный, андрогинный, но в то же время на удивление женский голос.
Конечно, сэр.
Освещение отключилось, погрузив заднюю часть фургона в кромешную тьму, если не считать проекции, исходившей из гарнитуры Ника. Картина из разбомблённой церкви ярко и отчётливо проступила на внутренней поверхности фургона, имевшей небольшой изгиб. Программа проекции в гарнитуре Ника скорректировала этот изгиб за несколько секунд, и тот сделался почти незаметным.
Спустя мгновение после появления изображенияровно столько понадобилось двум человеческим детективам, чтобы понять, на что они смотрятони оба замерли совершенно неподвижно.
Казалось, что они втроём молча просидели там целую минуту.
Затем Джордан повернулся, уставившись на него.
Кто, чёрт подери, этот парень?
Ник нахмурился, уставившись на лицо вампира на картине.
Не знаю. Я надеялся, что один из вас узнает его. Мне он показался знакомым
Что?
Джордан моргнул, нахмурившись.
Глядя то на Ника, то на картину, Джордан, похоже, сообразил, что имел в виду Ник.
Ник я говорил не про вампира на картине. Я имел в виду художника. Твоего Пикассо с извращёнными экстрасенсорными видениями. Того странного, чудаковатого парня, который как будто следует за твоими расследованиями и рисует события до того, как они произойдут. Кто он? он покосился на Морли, нахмурившись. И как, чёрт подери, мы до сих пор его не нашли?
Прежде чем Ник успел придумать убедительный ответ, заговорил Морли.
Нам сказали оставить его в покое, произнёс он.
Слова прозвучали прямолинейно.
В них также слышались резкие нотки злости, которые Ник не мог не заметить.
Когда они с Джорданом повернулись, уставившись на старшего детектива, часть злости ушла с лица человека. Вздохнув, он прислонился к приборной панели позади себя, скрестив жилистые руки на груди.
Не спрашивайте, пробормотал он. Это выходит далеко за пределы компетенции вас обоих. Что уж говорить обо мне. Скажем так, раз нам предлагают помощь, то нам разрешается её принимать. Но нам не разрешается преследовать парня, который предлагает помощь, задерживать его или кого-то из его товарищей, определять его местоположение, пытаться установить его личность или задавать ему какие-то вопросы, чёрт возьми.
Деймон и Ник переглянулись.
Когда это произошло? спросил Ник.
И об этом тоже не думай, Танака, Морли уклончивым жестом показал на картину, спроецированную на стену фургона, при этом по-прежнему держа руки скрещёнными на груди. Что касается того, почему этот вампир показался тебе «знакомым»ты действительно скажешь мне, что не знаешь, кто это, чёрт возьми?
Ник нахмурился, снова посмотрев на картину.
Изображение стабилизировалось там, куда он его спроецировал, так что ему уже не нужно было держать гарнитуру ровно, чтобы сохранять картинку на их импровизированном экране.
А что, я должен его знать? спросил он, порассматривав его ещё несколько секунд.
Джордан и Морли переглянулись.
Затем Джордан рассмеялся, на сей раз с неверием.
Мать твою, Танака, он покачал головой, прикасаясь пальцами ко рту и скрывая часть своей улыбки. Я временами забываю, как мало времени ты прожил в Нью-Йорке
Бл*дь, да вы скажете мне, кто это или нет? рыкнул Ник.
Морли ответил наперёд Джордана.
Стрейвен, он отпил глоток кофе, взяв кружку с консоли рядом с собой. Это Стрейвен известный архитектор и дизайнер. Тот самый архитектор, дизайнер и известный художник, создавший чертежи здания, которое взорвала наша парочка воров.
Стрейвен? Ник посмотрел на них, потом на изображение. Я думал, он гибрид.
Морли покачал головой.
Нет. Это довольно тщательно охраняемый секретто, кто они на самом деле. Они обычно носят первоклассные контактные линзы, подкрашивают кожу пребывают в уединении днём. Конечно, в полиции Нью-Йорка знают правду, хотя бы потому, что М.Р.Д. сообщает нам такие вещи, особенно если личность занимает высокое положение, как Стрейвен. Думаю, для данного шутника это скорее часть образа, нежели вопрос безопасности судя по тому, что мне сказали, они любят, когда люди пытаются угадать их расу. Они также строят из себя диву, но полагаю, это неотъемлемая часть профессии.
Они? переспросил Ник, вскинув бровь и зацепившись за это местоимение. Он взглянул на Джордана, который тоже хмуро смотрел на Морли. Тогда это
Морли наградил его бесстрастным взглядом.
Гермафродит. По крайней мере, такой термин сообщили мне. Я также слышал вариант «андрогин». Судя по тому, что я читал, оба термина верны. Физиологически они относятся к обоим полам, и вдобавок ко всему Стрейвен не идентифицирует себя как представителя того или иного пола, так что формально онине «он» и не «она» в каком бы то ни было смысле слова. Они андрогинны, гермафродитны и небинарны так что все три в одном флаконе. Я слышал, они довольно сильно бесятся, если обратиться к ним с использованием какого-либо гендерного местоимения, хотя они склонны чередовать гендерные маркеры в одежде, стиле, поведении. На этом изображении они выглядят вполне маскулинно, так что я понимаю, почему ты сбит с толку, но я видел, что временами Стрейвен выглядит весьма женственно. Они также трижды состояли в бракеодин раз с мужчиной, один раз с женщиной, один раз с другой небинарной личностью. Как я и говорил, им нравится сохранять свою идентичность изменчивой
Взглянув обратно на картину и на изображение Стрейвена, Морли пожал плечами.
В любом случае, суть не в этом, продолжил он, глотнув ещё искусственного кофе. Художник сказал тебе, почему Стрейвен присутствует на этой картине?
Ник покачал головой.
Нет.
Тот, кто нанял Горманов, по какой-то причине нацелился на здания Стрейвена? Нацелился на самого Стрейвена?
Ник пожал плечами, хмуро глядя на картину.
Кто ж знает, отозвался он.
Ты не знаешь? резко уточнил Морли. Или ты действительно спросил художника, и он/она тоже не имеют понятия?
Ник взглянул на него.
И то, и другое. Я спрашивал у него. Я задал ему несколько вопросов после того, как сам увидел картину. Он утверждает, что просто «рисует то, что видит в своей голове». И он понятия не имеет, что всё это значит.
Похоже на видящего, пробормотал Джордан.
Ник покосился на него.
Невозможно было говорить о Малеке или картинах, не упоминая вероятности, окружавшие его вид. Сен-Мартен, должно быть, знала это, когда поручила «Архангелу» связаться с полицией Нью-Йорка и официально признать существование Малека.
Потому что наверняка именно Сен-Мартен и «Архангел» выдвинули эти условия сотрудничества Малека с полицией.
Это должны быть они.
В любом случае, признав его существование, а также защищая Малека и его способности, она должна была понимать, что это вызовет вопросы о том, кто он такой.
И что вполне типично для неё, она не потрудилась предупредить Ника заранее, бл*дь.
Ага, сказал он. Или на очень необычного гибрида.
Джордан поджал губы, похоже, обдумывая его слова.
Свои следующие слова Ник адресовал Морли.
Как Стрейвен умудряется до сих пор сохранять свою расу в секрете? Я думал, они сами по себе знаменитость и постоянно посещают роскошные вечеринки для богачей?
Морли пожал плечами.
Вероятно, в этом и кроется ответ. Они богаты.
Ник подумал над этим.
Но как они питаются? Как они зарегистрированы в М.Р.Д. или имеют штрих-код вампира если никто не знает, кто они такие?
Морли вздохнул, опуская кружку кофе на своё бедро.
Я не знаю всю историю, Танака. И сомневаюсь, что кому-то на нашем уровне это известно. Но у Стрейвена явно имеются могущественные спонсоры и защитники. Не знаю, как это получилось как они изначально нашли Стрейвена, или как Стрейвен умудряется уклоняться от обычных именных протоколов М.Р.Д., не говоря уж о регулируемых М.Р.Д. ограничениях на место проживания и кормление. Я могу сказать, что информация разглашается внутри полиции Нью-Йорка строго по необходимости и в основном лишь среди начальства
Ты только что сообщил нам, заметил Ник.
Морли наградил его бесстрастным взглядом.
Расследование убийства относится к категории «необходимо знать», Миднайт, добавил он таким же бесстрастным тоном. Однако теперь я вынужден зачитать вам нотацию. Контракт обязывает нас не разглашать никакую информацию о расе Стрейвена, их гендере или физиологии, а также любые другие сведения, которые мы получим о них в ходе расследования. И я говорю не только о прессе, Миднайт. Я имею в виду вообще всех. Если кого-то из нас подловят на упоминании Стрейвена в разговоре с кем-то из знакомыхсо своей девушкой, со своим парнем, с собутыльником, с продавцом в киоске такода вообще с кем угодно, кто не имеет доступа, одобренного департаментом, то последствия будут отнюдь не мягкими.
Взгляд Морли ожесточился, когда он посмотрел на Ника.
И мне не нужно напоминать, что для тебя они будут особенно не мягкими.
Ник стиснул зубы, но не потрудился ответить.
Он это знал.
Просто так обстояли дела для вампиров во всём мире.
Впрочем за исключением Стрейвенов в этом мире.
Но вот на Ников Миднайтов это определённо распространялось.
Так что? спросил Ник, переводя взгляд между ними двоими.
Морли опять озадаченно нахмурился.
Так что?
Ник тоже нахмурился, демонстративно глядя на наручные часы, хотя прекрасно видел время в проекции своей гарнитуры.
Стрейвенвампир. Сейчас ночь и она продлится ещё как минимум шесть часов. Так где этот Стрейвен сейчас?
Глава 4Ну конечно
Морли отправил туда Ника.
Ну конечно, он послал его.
Даже Ник был вынужден признать, что он являлся подходящим кандидатом, учитывая то, где, по словам Гертруды, искусственного интеллекта полиции Нью-Йорка, Стрейвен должен был провести большую часть ночи.
Бой Ника был ранним.
Он также был коротким, как заметил Малек.
Он освободился примерно в девять вечера, учитывая, что в это время года бои начинались рано. Купол повторял движение солнца снаружи, а это означало, что зимой солнце поднималось поздно и садилось рано, совсем как на настоящем небе за пределами купола которое они в Охраняемой Зоне Нью-Йорка уже не могли видеть.
Поскольку теперь время только-только перевалило за полночь, это давало им минимум пять, но скорее, даже шесть часов, чтобы найти Стрейвена и допросить их при условии, что вампир отправится домой перед восходом солнца, а не останется тусить в зданиях без окон, когда в остальном мире наступит день.
В любом случае, учитывая, что дело было в Нью-Йорке, ночь только начиналась.
Морли позвонил людям Стрейвена, чтобы организовать интервью, и ему сообщили, что вампир побеседует с ними этой ночью, учитывая срочность ситуации. Предположительно, Морли сказал кому-то в команде Стрейвена, якобы у полиции Нью-Йорка есть основания полагать, что самому Стрейвену может грозить опасность, или же изначальная атака была как-то нацелена на них.
Скорее всего, Морли не стал добавлять, что эти предположения основываются на картине, которую написал в Котле некий провидец
или что на основании этой картины Стрейвен с таким же успехом может оказаться подозреваемым.
Морли сообщил им номер жетона Ника и сказал, что пришлёт туда их Миднайта примерно через час.
Джордан вызвался поехать с ним.
Ник колебался относительно того, хорошая ли это идея.
Люди могли оказывать на вампиров обезоруживающее влияние.
Не вредило делу и то, что Деймон был симпатичным парнем.
Судя по тому немногому, что Ник успел изучить до отъезда из здания Сфинкса, становилось ясно, что Стрейвен не делал особых различий по полу. Конечно, это мало что значило; так можно было сказать про 80 % вампиров.
Так что да Джордан может послужить хорошим отвлекающим фактором.
Он также может выступить своеобразным щитом для самого Ника, поскольку большинство вампиров, посещавших такие клубы, или приходили туда, чтобы подцепить человека, или приводили своих людей с собой.