- Ма-рина, обопрись на стену, - с чувством непонимания шипел белокожий. Я не реагировала.
В итоге он, хлопнув по панели, вызвал поток искр и обмыл меня, удерживая одной рукой поперек живота. Быстро прошелся ладонью и по своему телу. И он был возбужден. Его член при каждом движении белокожего терся о мое тело. Уже не трогало...
Не тронула и осторожность, с которой он скользнул в меня пальцами, стремясь выяснить наличие возможных повреждений. Изучил все, вздохнул с облегчением, не найдя оных.
«Готова к употреблению!» - цинично и отстраненно подумала я.
Искры исчезли, меня вновь отнесли и положили на пузырь. На его! Вот и продолжение банкета.
Белокожий лег рядом, но, вопреки моим ожиданиям, больше ничего не предпринимал. Просто молча лежал. Мне было противно до рвоты от этого соседства, поэтому вновь повернула лицо к стене и смежила веки.
- Теге... Ма-рина, - все же заговорил он. - Я неверное решение принял. Сейчас понимаю, что это не подходит для души.
Поздно. Я не реагировала.
- И я признаю свою ошибку, - не дождавшись ответа, продолжил он.
Я молчала.
- Но ты же понимаешь, что я... Что ты мне сейчас необходима?..
Все-таки «банкету» быть! И не я необходима, а это тело. Я не реагировала.
- Терпеть я не смогу, - он долго ждал ответа, прежде чем попытаться мне это пояснить. - А кроме тебя, другой... никого нет.
Без-раз-лич-но!
- Мне придется использовать тебя, - он словно извинялся.
Можно подумать, он сделал сейчас открытие! Не сомневалась: как раньше использовал, так и теперь будет. Еще целых двое суток. Но может быть, мне повезет умереть раньше?..
Белокожий ждал еще с четверть часа, но я так и не шевельнулась. Тогда он со вздохом приподнялся, перебираясь на меня, и... попытался развернуть мое лицо к себе.
Я не противилась, даже глаза закрывать не стала. Просто отстранилась от него, стремясь покинуть тело. И снова увидела наши тела со стороны и собственный пустой и мертвый алый взгляд, глаза, в которые, так и застыв надо мной, напряженно всматривался мужчина. Потом вздохнул и начал двигаться, входя своим членом в тело под собой и выходя из него. Тело безвольно и неподвижно лежало, позволяя ему делать что угодно.
Вот только белокожий никакого энтузиазма не проявлял. Темп движения не нарастал, скорее, наоборот, становился более вялым. И он все так же всматривался в мои глаза, словно надеясь что-то там увидеть.
Мне было безразлично.
Мужчина окончательно замер и неожиданно потянулся своим ртом к моим губам. И осторожно, немного неловко накрыл их в попытке поцелуя. Тело не сопротивлялось, но и отозваться на ласку было не в силах. Меня это не волновало. Осознав тщетность попыток «оживить» меня, белокожий зашипел и отодвинулся, вновь укладываясь рядом. Он молчал. Тело тоже.
Но душа, измученная неприкаянностью, вернулась внутрь. И я в какой-то момент этого апатичного безмолвного лежания заснула. Белокожий все так же был рядом. Следующую попытку совокупления он предпринял ночью, стараясь не разбудить меня. Но стоило душе ощутить его член в своем теле, как она стремительно покинула его, «выключив» вновь. Мужчина старался, двигаясь быстрее и быстрее, его руки гладили меня, губы шептали:
- Ма-рина...
Предатель! Меня все это не трогало... И тело оставалось безответным, отказывая своему хозяину в отклике. Он не смог достичь разрядки и, промучившись еще с полчаса и уткнувшись лицом в мое плечо, в отчаянии застонал.
- Я - Риах, - глухо шепнул он и попросил. - Ты достаточно наказала меня... Ма-рина. Я хочу, чтобы ты вновь стала отзывчивой и отвечала мне. Как сегодня.
Ага. И ему отвечала, и коллеге его, а потом всем, внесшим дар за мое оплодотворение...
Белокожий ждал долго, пытаясь разглядеть что-то в выражении моего лица. Но в итоге встал и ушел в очистительную кабину. Ему было больно, до меня доносились его стоны. И совсем не удовольствия. Но меня это не трогало. Я снова заснула.
- Ма-рина, питайся, - он уговаривал меня, даже просил.
Никогда! Я снова отчаянно сцепила зубы. Белокожий отступил. Он не пытался этим утром еще как-то использовать мое тело. С каким-то ожесточением, тяжело перемещаясь по помещению, он одевался.
- Ты долго будешь молчать? - гневно шипел. - Это ничего не изменит.
В этом он прав - изменения уже невозможны.
Нависнув надо мной, мужчина явно намеревался сказать еще что-то, но у меня не было желания его слушать. Поэтому просто опять отвернулась к стене.
- Я найду сегодня другую Теге! Договорюсь с кем-то из наших, - пригрозил он мне напоследок, прежде чем удалиться на служебное дежурство.
«Флаг в руки и перо в задницу! Или он ожидает, что я буду изнывать в отчаянии?» - безразлично подумала я.
Какое-то время еще полежала, не желая ничего делать. Но потом вспомнила, что необходимо посетить очистительную кабинку. Собралась, понимая, что в любом случае лежать живым трупом бессмысленно, и отправилась на очистку. Чувство голода донимало основательно, но я не поддавалась, твердо решив не есть это их пюре, напичканное пищевыми добавками. Смерть от голода - тоже смерть.
Впрочем, уверенности, что смогу до нее продержаться, не было. Уже послезавтра меня «обменяют». Но до этого времени принципиально важно не поддаться белокожему и желаниям собственного тела.
«Риах», - вспомнилось мне. Он все же счел меня достойной того, чтобы представиться. Но до чего же поздно...
Вернувшись из очистительной кабинки, вновь обессиленно прилегла: голод спровоцировал странное состояние - было плохо, даже ощущалось какое-то удушье и тяжесть. И с каждым часом мне становилось хуже. В следующий раз, решив встать с пузыря и немного размяться, подняться уже не смогла.
- Ма-рина?! - вернуло в сознание обеспокоенное шипение Риаха. Состояние было жутким - голову словно сдавило тесным обручем, дышать было трудно...
- Ты так и не питалась? Так нельзя! В этом секторе галактики совсем другой радиационный фон, мы не можем выдерживать его воздействие. Тебе надо питаться!
А я с трудом, но осознала. Это то, чего я хотела, - это смерть! И быстрая, и такая желанная. Это выход!
Поэтому, почувствовав кончик трубки возле своих губ, из последних сил их сжала, не позволяя ему заставить меня есть.
- Ма-рина... - увидев мое сопротивление, с горечью зашипел белокожий. - Так ты все понимаешь? Ты делаешь это намеренно?!
Я с трудом сумела немного качнуть головой, надеясь, что он заметит, поймет и оставит меня в покое. Мужчина заметили... разозлился.
- Я запрещаю, Теге. Я приказываю тебе... - и, захлебнувшись собственными словами, с мольбой заговорил. - Прошу тебя, Ма-рина, питайся... Я не хочу, не могу позволить тебе угаснуть.
«Неужели так пугает перспектива утраты возможности обзавестись потомком задаром?» - мелькнула мысль, но слышать его не хотела и отвернулась к стене. За спиной послышалось взбешенное шипение... Потом вздох... И спокойное:
- Ты делаешь это намеренно? Сама хочешь угаснуть? Отпустить душу?
Он взял меня за руку и, старательно сдерживаясь, продолжил:
- Я думал обо всем сегодня, спать не мог. И сейчас на дежурстве все время мысли появляются о тебе. Давай поговорим. Я прошу, Теге... Ма-рина.
- Нам не о чем разговаривать, - слабо шепнула я, как никогда ясно понимая эту истину. - Послезавтра мы не увидимся больше.
- Если ты не начнешь питаться - ты просто не дотянешь до послезавтра, - белокожий явно был откровенен.
- Прекрасно, - слабо отозвалась я, так и не повернув к нему лица.
- Значит, я верно понял, что именно к этому ты стремишься?! - судя по тону шипения, вызверился белокожий рис. - Ты не имеешь права так поступать!
- И что? Это помешает мне умереть? - зашептала я. - Душу мою уже убили, с телом - вопрос времени.
Позади опять повисло угрюмое молчание.
- Как сложно с... женщинами.
Ого! Я эволюционирую на глазах.
- Ма-рина, я осознаю, что нанес вред твоей душе и очень сожалею об этом. Душавеликая ценность. Но как мне исправить это сейчас, не знаю. Для Теге... не принято что-то делать. Но ты уже не Теге... Я запутался. Ты чего-то хочешь?
А может... В душе мелькнул лучик надежды.
- Не меняй меня на другую. Я не хочу в этот монастырь, чтобы использоваться для размножения. И я даже согласна стать обычной Теге, только без... встреч с коллегами.