Знать, побаивается разоблачения, хоть и хвастает, что даганские правила для неё не указ. И не факт, что господин У'Крам осведомлен.
- Не дура. Сказала же, подумаю, - огрызнулась Айями.
- Знаю, не сглупишь. Послушай моего совета и выжимай из хахаля по максимуму. Пользуйся моментом, пока он у тебя на крючке. Даганны ж не особо церемонятся. Если покровитель узнает, что ты залетела, не раздумывая, отправит в Даганнию, а на твое место найдет другую. Здесь ты вьешь из него веревки, а там таких, как ты, море. Он и не вспомнит о тебе. Мы же для даганнов хоть и экзотические птички, а все на одно лицо. Им плевать, кого раскладывать на диване. И от экзотики можно устать. Вот они и отдыхают в борделе, в компании размалеванных шлюх, - закончила Оламирь едко.
Побледнела Айями. Больно жалили циничные слова. А еще веяло от них горечью. И правдивостью. И вдруг стала очевидной простая истина, что несчастлива Оламирь, хоть и не показывает виду. И топит в даганском вине отчаяние, спрятанное глубоко-глубоко, на дне души.
Айями не сказала соседке о содержании разговора. Обмолвилась обтекаемо, мол, среди горожанок гуляют слухи о волшебных средствах от нежелательной беременности, на что Эммалиэ ответила:
- Не рискуй, не пробуй. Не слыхала я, чтобы чудесные таблетки помогли кому-нибудь. Зато наши женщины потихоньку уезжают, покуда незаметно, что в тягости.
Значит, Оламирь предлагает помощь не всем подряд, а избирательно. И одарила вниманием Айями, потому что та отхватила "шишку". Не захудалого лейтенантика, а господина подполковника. Высокого военачальника.
- Что же делать? Как уберечься? - размышляла Айями вслух, грызя ноготь.
- Для начала высчитывать безопасные дни, - ответила Эммалиэ. - И молиться, чтобы циклимы не наступили.
Мудрая и деликатная Эммалиэ. Заметила, что Айями вернулась домой сама не своя, и поддержала, не став поучать: "А ведь я предупреждала". Хотя могла бы.
Но соседка не догадывалась, что Айями боялась не возможной тягости. Угнетала мысль, что слова Оламки окажутся правдой, и что господину подполковнику плевать, какую амидарейку обхаживать. Оттого и промолчала Айями о том, что заметила недавно: грудь потяжелела и приобрела болезненную чувствительность. Особенно отчетливо дискомфорт ощущался по утрам, со сна.
И опять навалилась череда раздумий, лишая сна и покоя. Как предотвратить беременность? Что делать, если та приключится? Сохранить или прервать? Во втором случае - подпольно и без гарантий. С опасностью для жизни.
Нет, категорически невозможно. Но и от людского презрения не удастся спрятаться. И Люнечку не защитить от человеческой злобы, и Эммалиэ.
Получается, единственный выход - бегство в чужую неприветливую страну. И будет так, как предрекает Оламирь. Господин подполковник посадит Айями на поезд, отправляющийся в сторону Полиамских гор, а на следующий день найдет ей замену. Как пить дать, не утерпит, ведь у даганнов отменный аппетит касаемо отношений с женщинами. Придет в клуб, усядется на диван и выберет чистенькую и стеснительную амидарейку. И будет скрупулезно выполнять обязанности покровителя по отношению к новой мехрем, как собственнические, так и материальные. Потому что у них так принято. Станет потчевать обедом и укладывать на тахте. А может, Айями - не первая, кто отправится в Даганнию по причине исключительной прыткости господина подполковника?
Вот так вот. Думалось, будет проще простого, а на деле оказалось трудновыполнимо. Улыбалась Айями своему покровителю, а душа, единожды взбаламутившись, не могла успокоиться. Металась загнанной птицей, не зная, что выбрать, и приходилось прилагать немалые усилия, чтобы Веч не заподозрил притворство.
В голову лезли разные предположения, вплоть до самых отчаянных. Определенно, он пользовался услугами других амидареек. И помалкивает о будущем, потому что знает, каким оно будет для Айями. И не целует, чтобы к ней не привыкать. И вообще, амидарейки - не те женщины, к которым стоит привязываться. Сегодня одна, завтра другая. На родине полно даганок - и вдовых, и молодых девиц. И где-то там, за горами, господина подполковника ждет жена.
От этих мыслей костенело сердце, а улыбка становилась неестественной, приклеенной. И с каждой новой запиской, доставляемой из приемной, Айями чувствовала, что запутывается словно птица в силках, добровольно сунувшая голову в ловушку.
Стоя на коленях под образами святых, она молилась вечерами, прося оттянуть неизбежное. И задавалась меркантильным вопросом: соглашаться или нет на предложение Оламирь? Что та попросит взамен за услугу?
А может, напрямик заявить господину подполковнику, что беременность не входит в планы Айями? Привести основательные доводы и попросить о помощи. В последнее время у Веча хорошее настроение, и ему не составит труда достать горсточку-другую таблеток.
Ухватилась Айями за эту идею. Обмозговывала на разные лады. И под нос бормотала, и перед зеркалом проговаривала, но так и не придумала, как начать разговор с Вечем, чтобы в итоге убедить. В таком деле поспешность может повредить, и нужно тщательно продумать стратегию.
Незаметно подоспело Свежелетие. В мирное время - праздник тыквенных пирогов и гирлянд. Теперь же вместо вкусной сдобы горожане пекли крупяные лепешки. И вынимали из коробок гирлянды, чтобы украсить дверные проемы, окна, молебные места.
И на работе переводчицы решили создать праздничное настроение. Айями принесла гирлянду из золоченых шаров - внутри вата, а снаружи фольга. Мариаль достала из сумки роскошную ленту с сосновыми и еловыми шишками, а Риарили - гирлянду из тряпичных бантиков. Вдобавок женщины склеили бумагу полосой и, надрезав бахромой, повесили под потолком.
Имар не препятствовал приготовлениям. Выделил переводчицам время, чтобы те украсили комнату, и поглядывал с любопытством на необычные манипуляции.
- Странно. Праздник, знаменующий начало нового года, приходится на середину зимы.
- Ничего странного. Зимой морозно, дни короткие. Скучно. Вот мы и придумали развлечение, - сказала Айями шутливо. - А в Даганнии когда встречают новый год?
- Исстари, весной. Когда солнце греет жарче, и просыпается земля. Растения пускаются в рост, звери сходятся в пары, птицы выводят потомство, - ответил Имар. - Вот тогда мы отмечаем Бейрихен. А зимой бессмысленно праздновать.
- Ну и что, - возразила Айями упрямо. - Свежелетие - наш праздник испокон веку. Вы радуетесь началу нового года весной, а мы - зимой. Людям нужен праздник, он поддерживает веру, когда не осталось ничего, во что можно верить.
Имар не нашелся с ответом. Подошел к окну, потрогал бантик из синего сатина.
- А почему гирлянды? - спросил примирительно. - Это ваша традиция?
- Каждый узелок на гирлянде символизирует событие, которое случится в новом году. Непременно приятное и хорошее. Новые встречи, новые знакомства, новые успехи. Чем больше узелков, тем лучше. Изготовление красивой гирлянды требует фантазии и немалого терпения. До войны у нас устраивали конкурсы - общешкольные, городские, республиканские. И определяли победителей.
- Да, я помню, - подхватила Мариаль. - Когда праздник кончался, гирлянды в школе снимали и наматывали на специальные валики...
- На бобины, - поправила Риарили. - Их хранили на чердаке на специальных подставках. У нас дома есть гирлянда с лампочками, но провода спутались. Непонятно, где начало, а где конец.
В другое время Айями вздохнула бы завистливо, и не скажешь, что взрослая женщина с ребенком. До войны электрические гирлянды только-только вошли в обиход, их привозили из столицы как большой дефицит. И окно, украшенное сияющими огоньками, притягивало взгляды прохожих.
- Принеси, посмотрим, будет ли гореть, - предложил Имар, и амидарейки воззрились на него удивленно. Неужели чужаку интересна такая ерунда?
Однако ж, на следующее утро Риарили принесла на работу клубок проводов с лампочками, а к вечеру Имар водрузил на подоконник внушительную конструкцию - неизвестный прибор в пластмассовом корпусе, из которого выходили провода распутанной гирлянды.
- Работает крайний правый выключатель, на прочие не обращайте внимания. Мы приспособили, что нашлось, - объяснил Имар.
Щелкнул тумблером, и развешенная на окне гирлянда загорелась - красным, синим, желтым, зеленым.