Ты!.. Вольфрам задохнулся от ярости. «Испепелит», отрешённо подумал Юрский, делая шаг назад и сжимая кулаки. Огонь, всепожирающее пламя, как же он не узнал его с первого взгляда?
Однако фон Бильфельд не стал давать сдачи. Злобно оскалившись, он резко взмахнул рукойи столовые приборы с жалобным звоном полетели на пол. Этот идиотский поступок отчего-то притушил гнев Юрского, позволив взять себя в руки. Он смерил оппонента презрительным взглядом и холодно бросил:Истеричка.
Непросто было заставить себя повернуться спиной к разъярённому Вольфраму, ещё сложнеенеторопливо вернуться к своему стулу и чинно усесться за стол.
Дория, будьте любезны, подавайте суп, пока он окончательно не остыл.
Подчёркнуто ровная интонация фразы странным образом разрядила обстановку: собравшиеся последовали примеру Юрского, рассаживаясь по своим местам, пока служанка несколько нервно разливала суп по тарелкам. Только Вольфрамединственный, кто остался стоять, недоверчиво переводил взгляд с показательно игнорирующего его Юрского на валяющийся на полу столовый нож. Наконец он отмер и, не сказав ни слова, вихрем вылетел из столовой.
* * *
Ты даже не представляешь, каких проблем умудрился избежать, сказал Конрарт. После обеда они решили продолжить экскурсию и теперь стояли на продуваемой всеми ветрами вершине Северной башни Замка. Вдвоём, потому что Вольфрам к столу так и не вернулся, Гвендаль ушёл работать, а Гюнтер безнадёжно попал в цепкие лапки госпожи Шери.
И каких же? Юрский невидяще смотрел с высоты в сторону окружённого лесом шестигранника Дворца Истинного Короля. Он чувствовал себя смертельно уставшимслишком много событий, впечатлений и стрессовых ситуаций за слишком короткий промежуток времени.
Согласно правилам этикета, поднять брошенный нож означает принять вызов на дуэль.
Серьёзно? А у нас перчатку поднимают поднимали. Лет сто пятьдесят назад.
А если бы ты ударил Вольфрама не кулаком, а ладонью по левой щеке, то это означало бы предложение помолвки.
Юрский аж поперхнулся:Херасе у вас обычаи! По морде бить, чтобы замуж позвать! А то, что мы оба парниэто как? Не аннулирует предложение?
Нет. В нашем мире однополые бракинормальное явление.
Охренеть, Юрский действительно не знал, как реагировать. С одной стороны, повезло ему нереальнодуэль или помолвка (с парнем!) ему были нужны ещё меньше, чем королевский титул. С другой, сколько ещё существует глубоководных мин чужих традиций? «Домой, пора домой. Карпатыч уже заждался».
Вообще, я хочу сказать, что ты прекрасно справился с настолько непростой ситуацией, От похвалы Конрарта Юрский смущённо потупился.
Да ладно тебе. Двинуть в челюсть пятнадцатилетнему соплякуэто прекрасно справиться?
Ты не забыл, что век мазоку намного длиннее человеческого? На самом деле Вольфраму больше восьмидесяти лет.
Сколько? у Юрского отвисла челюсть. Этому щен пацану за восемьдесят? Погоди, а сколько ж тогда тебе и Гвендалю? И вашей матушке?
Конрарт только загадочно улыбнулся.
Я в шоке, Юрский на секунду прикрыл глаза. Всё-таки прав твой братец, на роль мао я не гожусь. Не суметь разобраться, кому сколько лет!
Ты ошибаешься, отрицательно качнул головой Конрарт. Знание обычаев, этикета и прочих особенностей нашего мирадело наживное. Через пару месяцев ты будешь здесь, как рыба в воде. Для того, чтобы быть хорошим мао, требуется не это, а особая внутренняя сила, свойства характера. И поверь мне, по этим параметрам ты подходишь идеально. Ты станешь прекрасным правителем.
Спасибо на добром слове. Я, правда, не совсем понимаюдля тебя что, это так важно? Чтобы я согласился на титул мао?
Конечно, важно. Любому государству нужен лидер, иначе оно устремится в пропасть. Что уж говорить о Шин-Макоку: ситуация вокруг нашей страны накаляется с каждым днём. Нам жизненно необходим кто-то, кто сумеет повести за собой, а тыизбранник Истинного Короля. Народ примет тебя, и даже упрямцам из Совета Десяти придётся смириться.
Ясно, Политика, одна политика. И чего он ждал? Всё же очевидно. Конрарт, а можно вопрос личного характера?
Можно, не стесняйся.
Почему Вольфрам сказал, что не признаёт тебя братом?
Видишь ли, дело в том, что мама трижды выходила замуж. И её второй супругмой отецбыл человеком. Это обстоятельство Вольфрам до сих пор не может мне простить.
Бред какой-то, взъерошил волосы Юрский. Как будто ты мог выбирать, у каких родителей рождаться. Но теперь мне понятно, почему ты нормальный.
Нормальный?
Ну, понимаешь, мазоку, они все такие сногсшибательные. От их красоты глаза режет, как от электродной дуги. А на тебя можно смотреть, не боясь ослепнуть, Зато есть все шансы получить тахикардию. Господи, зачем ты наделил этого человека такой улыбкой?
Спасибо.
Пожалуйста, На кончиках ушей Юрского можно было легко жарить яичницу. Какое всё-таки счастье, что он так и не собрался обрезать свои «лохмы», как любила выражаться мама.
Помолчали.
Ну что, пойдём дальше гулять по замку? нарушил тишину Конрарт.
Слушай, а будет очень невежливо, если я вместо этого спать отправлюсь? Юрскому было страшно неловко, однако сил на продолжение прогулки у него не было от слова «совсем». Что-то я вымотался не по-детски.
Это с нашей стороны невежливо так замучить гостя, мгновенно подобрался его телохранитель. Само собой, ты должен отдохнуть. Идём, я провожу тебя до королевских покоев.
Спасибо, бледно улыбнулся Юрский. Только не спеши, хорошо? Не хотелось бы на какой-нибудь лестнице навернуться.
Пока его величество знакомился со своими подданными и владениями, расторопная прислуга успела навести в спальне порядок и едва ли не сменить простыни. Умаявшийся Юрский более-менее аккуратно повесил костюм на стул и подрубленным деревом рухнул в мягкое облако перины. Глаза закрывались сами собой, однако он упорно держал их открытыми, глядя в спину Конрарту, задёргивавшему на окнах тяжёлые шторы. Было же ещё что-то, о чём он хотел ему сказать Ах да!
Конрарт!
Да, Юра? телохранитель подошёл к королевской постели.
Я совсем забыл, Юрского всё глубже затягивала тёмная пучина сна, я хотел извиниться. Я не ненавижу тебя.
Конрарт мягко улыбнулся и безотчётным жестом пригладил непокорные вихры на торчащей из кокона одеял черноволосой макушке. Но Юрский этого уже не почувствовалон крепко спал.
Глава 5
Девиз правителя
Ах, это блаженное чувство «выспался»! Юрский с удовольствием потянулся. Божественная кровать, даже вставать жалко. Но нужно.
Стоило отдёрнуть плотные ночные шторы, как полумрак комнаты исчез без следасолнце стояло уже высоко. «Сколько же я проспал? Надеюсь, не сутки? И почему меня никто не разбудил?» Впрочем, с последним вопросом было всё понятно: будить маозлейшее нарушение Великой и Ужасной Субординации. Хотя, судя по аккуратной стопке чистой одежды, кто-то к нему всё-таки заходил. Где только при этом был хвалёный «нюх на посторонних»неизвестно. Юрский с удовольствием умылся из стоящего на изящном столике серебряного тазика, вытер лицо пушистым полотенцем и вдруг сообразил, что к нему вполне мог заходить Конрарт. Это полностью объясняло молчание шестого чувства, за последние недели успевшего привыкнуть к постоянному соседству.
«Надо будет попросить его будить меня пораньше. А то неправильно получается: Замок давно на ногах, один мао дрыхнет, как сурок, думал Юрский, застёгивая последнюю пуговицу на воротнике-стойке пиджака. Ну-с, я готов. Можно идти искать завтрак».
Он сам не ожидал, что что-то запомнил из вчерашней (если, конечно, она была вчера) экскурсии, но до столовой добрался довольно быстро. Приоткрыл дверь, с трудом удержавшись от вежливого стука, и заглянул внутрь. Никого. И самое печальноеиз еды имелись только фрукты на хрустальном блюде, одиноко стоящем в центре обеденного стола. «Ладно, перехвачу пару яблочек и пойду на кухню, нашёл выход проголодавшийся Юрский. Надеюсь, это не нарушит какое-нибудь важное предписание королевского этикета». Он шагнул внутрь, и одновременно в столовой открылась неприметная вторая дверь, предназначенная для прислуги.