Ты получила приказ, а также альтернативу. Если ты хочешь возвращайся в земли людей.
Давай, уходи.
Он бы приказал этой самодовольной Морриган вышвырнуть ее за границу, как любой другой мешок.
Неста должна была только разоблачить их только она знала, что ждет ее на Юге. Война мало что сделала, чтобы смягчить мнение мужчин о фейри.
Ей некуда было идти. Элейн, как бы сильно она ни сожалела о той жизни, которую могла бы прожить с Грейсеном, определила свое место при дворе, свою роль. Ухаживая за садом прекрасного дома Фейры на берегу реки, помогая другим жителям Велариса восстанавливать их разрушенные сады; Элейн нашла свою цель в жизни, а значит, и счастье, и друзей: тех двух полупризраков, которые работали в особняке Рисанда. Но такие вещи всегда давались ее сестре легче. И из-за этого она была особенным человеком.
Неста изо всех сил боролась за ее безопасность любой ценой.
Котел понимал это. Как и король Хэйберна.
Старая знакомая ноша вернулась, но ей хотелось забыть ее.
Я устала, сказала она бесстрастным тоном.
Возьми выходной до конца дня, тихо предложил ей Кассиан. Мор или Рис отвезут нас в Пистанище Ветра завтра после завтрака.
Неста ничего не сказала, и Кассиан продолжил.
Сначала мы не будем напрягаться: два часа тренировок, потом обед, после которого тебя привезут сюда, чтобы познакомить с Клото.
У Несты не было сил спросить, в чем будет заключаться обучение или библиотечная работа с Верховной Жрицей. Ей было все равно. Пусть Рис, Фейра, Кассиан и Амрен делают с ней, что хотят. Это ничего не изменит.
Поэтому она не потрудилась ответить, прежде чем войти через арочный дверной проем в свою спальню. Но она чувствовала на себе пристальный взгляд Кассиана, наблюдавшего за каждым ее шагом с порога, то, как она схватилась за край двери и сжала пальцы, прежде чем захлопнуть ее перед его лицом.
Она остановилась в передней части комнаты, наполовину ослепленная светом, льющимся из окон на противоположной стороне. Стук сапог по камню подсказал ей, что он ушел.
Но только когда шаги затихли, Неста вошла в комнату, точно такую же, какой она ее оставила, но с запертой на засов дверью, ведущей в старую комнату Элейн.
Пространство было достаточно большим, чтобы удобно разместить огромную кровать с балдахином у стены слева и небольшую гостиную справа, в комплекте с диваном и двумя стульями. Мраморный камин занимал стену прямо напротив, к счастью, не освещенный, и ковры, разбросанные повсюду, предлагали укрытие от холодных каменных полов.
Но с самого начала ей нравилось в этой комнате еще кое-что. То, что было прямо перед ней даже сейчас: оконная стена, выходящая на город, реку, равнины и сияющее на заднем плане море. Вся эта земля, все эти люди вдалеке. Как будто дворец парил в облаках. Иногда туман был таким густым, что закрывал вид и касался окон, так что Неста могла коснуться его пальцами.
В этот момент, однако, не было и следа тумана. В окнах не было ничего, кроме ясного раннего осеннего дня, и слепящего солнца.
Прошло несколько секунд. Минут.
Знакомый рев раздался в ее ушах. Тяжелая пустота тянула ее вниз, словно какое-то волшебное существо обхватило костлявыми пальцами ее лодыжку и потянуло под черную поверхность. Точно так же, как ее затащили под вечную ледяную воду Котла.
Тело стало далеким, чужим; Неста задернула тяжелые серые бархатные шторы, чтобы защититься от света. Окутывая комнату тьмой дюйм за дюймом. Не обращая внимания на три дорожные сумки и два чемодана, стоявшие рядом с комодом, она подошла к кровати.
Она едва успела сбросить туфли, прежде чем скользнула под слои простыней и белых пуховых одеял, закрыла глаза и задышала.
Вдох, выдох.
Вдох, выдох.
Глава 4
Мор отвоевала себе столик в кафе у берега реки и теперь сидела, положив одну руку на спинку кованого стула, а другую грациозно на скрещенные колени. Кассиан остановился в нескольких шагах от лабиринта столиков рядом с подъездной дорожкой и улыбнулся, увидев ее: лицо повернуто к солнцу, распущенные волосы блестят и кружатся вокруг нее, как расплавленный огонь, полные губы подставлены теплым лучам.
Мор не переставала восхвалять солнце. Даже после пятисот лет после того, как она покинула тюрьму, которую когда-то называла домом, и чудовищ, которые называли себя ее родственниками, подругами, практически сестрами, она все еще наслаждалась каждым мгновением, проведенным на солнце.
Кассиан откашлялся, подходя к столу, и вежливо улыбнулся другим посетителям и людям, идущим по дорожке, которые либо озадаченно смотрели на него, либо отвечали на приветствие; когда он сел, Мор захихикала, ее карие глаза светились весельем.
Даже не начинай, предупредил он ее, сложив крылья вокруг спинки стула и кивнув владельцу кафе, который знал его достаточно хорошо, чтобы принести ему воду, а не чай и угощения, которые Мор выставила перед собой.
Мор улыбнулась, и ее улыбка была так прекрасна, что у него перехватило дыхание.
Разве я не могу наслаждаться зрелищем, когда моему другу льстят на публике?
Кассиан закатил глаза и поблагодарил хозяина, когда перед ним материализовались стакан и кувшин с водой.
Кажется, я помню те времена, когда подобные вещи нравились и тебе, сказала Мор, когда мужчина отошел, чтобы обслужить другие столики.
Я был молодым высокомерным идиотом. Он нахмурился при воспоминании о том, как он ходил после победоносных сражений и миссий, думая, что заслуживает похвалы незнакомцев. Он слишком долго барахтался в этом идиотском поведении. Ему нужно было пройти по тем же улицам после того, как Рис был заключен в тюрьму Амарантойпосле того, как Рис пожертвовал стольким, чтобы защитить город, и перед лицом разочарования и страха стольких людейчтобы понять, каким дураком он был.
Мор откашлялась, как будто поняла направление его мыслей. Она не обладала полным набором талантов Риса, но, пережив Двор Кошмаров, научилась расшифровывать выражения лица, даже самые тонкие. Простое моргание, как она однажды объяснила ему, может означать разницу между жизнью и смертью в этом ужасном Дворе.
Ну что, она устроилась?
Кассиан точно знал, кого она имела в виду.
Она сейчас отдыхает.
Мор фыркнула.
Ничего не говори. Кассиан перевел взгляд на сияющую в нескольких футах от них Сидру. Пожалуйста, просто оставь это.
Мор отпила глоток чая-воплощение элегантной невинности.
Лучше бы мы отправили Несту во Двор Кошмаров. Она бы там зацвела.
Челюсть Кассиана напряглась, потому что эти слова были оскорблением, но они также были правдой.
Это именно то существование, от которого мы стараемся ее оградить.
Мор изучала его, моргая густыми ресницами.
Я вижу, тебе больно видеть ее такой.
Вся эта ситуация причиняет мне боль. У них с Мор всегда были такие отношения: честность любой ценой, какой бы тяжелой она ни была. По крайней мере, с того первого и последнего раза, когда они спали вместе, когда он слишком поздно узнал, что она скрыла от него ужасные последствия этого поступка. Когда он увидел ее изуродованное тело и понял, что даже если она солгала ему, у него все еще оставалась роль.
Кассиан вздохнул, отгоняя пропитанные кровью воспоминания, которые все еще преследовали его после пяти столетий.
Меня тошнит, когда я вижу, во что превратилась Неста Меня тошнит от того, что она и Фейра всегда готовы вцепиться друг другу в глотки. Меня тошнит от того, что Фейра страдает, и я знаю, что то же самое происходит и с Нестой. Меня от этого тошнит
Я поняла, Ветерок смял почти прозрачную ткань голубого, словно закат, платья Мор.
Кассиан снова позволил себе любоваться ее прекрасным лицом. После катастрофических последствий той ночи, произошедших с Мор, ссора с Рисом была ужасной, и даже Азриэль был в ярости, хотя и в своей обычной спокойной манере, стирая в Кассиане любое желание, которое он все еще мог испытывать к Мор. Так страсть превратилась в привязанность, и все романтические чувства уступили место братским узам. Но это не мешало ему восхищаться ее чистой красотой, как произведением искусства. Насколько он знал, то, что обитало внутри Мор, было гораздо более драгоценным и совершенным, чем то, что она показывала снаружи.