Дорогу королю! Государь Камерата!
И путники, до того стоявшие в ошеломлении, спешно согнули спины, приветствуя своего сюзерена. И эта картина теперь сопровождала нас весь путь до Литена, а после и там тоже. Это не добавило доброго расположения духа. Мне нравилось ехать без всякой нарочитости, рассматривать людей, а не их спины.
Я немного побушую, ты не против?спросил меня Ив, когда мы въезжали в ворота Литена.
Сколько угодно,пожала я плечами.Ты в своем праве.
Благодарю, душа моя,чуть насмешливо ответил государь.
А бушевать ему поводов дали немало. Начать с того, что градоначальник использовал стражу Литена, как личную охрану, отрядив в сопровождение своей невесте. Их задачей было беречь и охранять город наряду с полицией, а не разгонять путников по пути следования взбалмошной девицы, возомнившей себя, едва ли не королевой. Выходит, что ее жених или вовсе не соответствовал своей должности, идя на поводу и юной баронессы, или же считал себя государем Литена и его окрестностей. В любом случае, одно только это породило множество вопросов и поводов к недовольству монарха.
И это не считая попытки угрозы оружием против соотечественников. Это уже было пострашней спесиэто было преступление, попадавшее под весьма тяжелую статью в «Законе Камерата». Подобное можно было толковать: от разбоя на дороге до государственной измены, а если учесть, против кого собирались применить оружие, то легко понять, какую часть статьи уготовил себе молодой барон Говмонд.
Ну и напоследокгрубость. Самая примитивная и пошлая. Виной тому было отсутствие должного воспитания или просто врожденная глупость и дерзость, но невежество среди дворян считалось недостойной. И даже не столь важным было, что его милость нагрубил самому королю, потому как не осознавал, с кем разговаривает, но он попросту позволил себе недопустимое поведение. А это тоже не могло остаться без внимания. Так что для негодования у государя были все основания, а я не собиралась вмешиваться. Да и не позволила бы себе сделать это, и не в случае баронов Говмонд.
Провинившиеся аристократы не посмели ослушаться. Они следовали за нами, более не позволяя себе не брани, ни спеси, ни взмахов плетьми. Зато насмешки, летевшие им в спины от тех, кто стал свидетелем безобразной сцены, были явственно слышны, что дало понятьподобное творится не впервые, иначе бы зеваки просто наблюдали, а обсудили, когда король удалится. Но издевка была отчетливой, а значит, люди неплохо знали Говмондов.
Государь не стал просить кого-либо из задержанных указать дорогу к дому градоначальника. Нас проводил полицейский, встреченный недалеко от въезда в город. Он боязливо косился на гвардейцев, озирался на карету баронессы и ее сопровождение, иногда бросал любопытные взгляды на меня, когда оборачивался, чтобы в очередной раз поклониться и произнести:
Прошу сюда, Ваше Величество,но ни разу не поглядел на короля. Кажется, полицейский попросту побаивался своего монарха.
Впрочем, государя это не трогало. Он поглядывал по сторонам вроде с праздным интересом, но я понимала, что Ив осматривает город, его состояние и составляет свое мнение о работе градоначальника. Не скажу, что Литен выглядел хуже любого другого города Камерата. Не отличался он ни построением кварталов, ни домами, ни горожанами. Небольшой провинциальный городишко со своим укладом и порядком. Улицы, чем ближе к центру, тем были чище и ухоженней. Свиньи между домов не бегали, разбойничьи ватаги из-за углов не выскакивали. И если бы не встреча на дороге, то, заехав сюда, король не нашел бы, к чему придраться. Но
Вот, Ваше Величество, тут,в очередной раз поклонился полицейский, избегая смотреть прямо на монарха.
Благодарю, голубчик,ответил государь и натянул поводья.
Он спешился, помог мне, а после подозвал хранителя порядка Литена. Полицейский приблизился, поклонился, уже Боги знают в какой раз, и вытянулся в струнку, глядя куда-то поверх головы короля.
Как вас зовут, любезный?спросил Ив.
Капрал Штоль,отчеканил тот и переступил с ноги на ногу. Бедняга волновался столь сильно, что лицо его вдруг побагровело и на лбу выступила испарина.
Вы опасаетесь меня, господин капрал?мягко спросил государь.
Есть маленько,как-то жалобно признался полицейский, но тут же пророкотал:И почитаю, государь.
Это не может не радовать,усмехнулся монарх.
Я тронула его за плечо, и Ивер обернулся. Я указала ему взглядом на дом градоначальника, предлагая отправиться бушевать, а капрала Штоля оставить мне, его мне было жалко. Уж больно страдал полицейский от усердия и страха. Как бы не хватил удар Наш сюзерен хмыкнул, но кивнул и велел, топтавшемуся за нашими спинами барону Говмонду:
Ваша милость, следуйте за мной и не забудьте прихватить вашу сестру.
Я следую за вами, государь,проворковала баронесса, именно проворковала!
Неспешно обернувшись, я оглядела нахалку с ног до головы и, приподняв брови, усмехнулась. Девица была не промах. Она присела в глубоком реверансе, чуть склонила голову, но глядела на короля из-под ресниц до того кокетливо, что в ее девичестве я усомнилась. Передо мной была или прирожденная кокетка, или же особа, уже постигшая науку обольщать.
Сколько вам лет, баронесса?полюбопытствовала я.
Восемнадцать,распрямившись, ответила она, разом сменив тон на учтиво-вежливый.
Да?задумчиво вопросила я.А манеры опытные.
Девушка вспыхнула, но вновь перевела взгляд на короля и улыбнулась, кажется, сразу же забыв обо мне.
Манерам здесь явно обучают дурно,констатировал король и чеканно велел:Следуйте за мной.
Баронесса, подхватив юбки, поспешила за королем, успев на ходу мазнуть по мне пренебрежительным взглядом.
Уму непостижимо,удрученно покачала я головой, глядя вслед королю и провинившимся Говмондам.Невероятная наглость, не находите, господин капрал?
А м ну-упромычал он, всё еще потея от волнения.
Я вам не представилась, простите,улыбнулась я.Графиня Тибад.
О-о,протянул полицейский. Он резко склонил голову:Прошу простить, ваше сиятельство, я не знал.
Взяв его за руку, я накрыла ее второй ладонью и произнесла с легкой укоризной:
Ну что же вы так переживаете, господин Штоль, успокойтесь. Поверьте, я вовсе не кусаюсь.Полицейский скосил взгляд на собственную руку, мученически скривился, а затем шумно вздохнул.Вы уроженец Литена?
Д-да,с запинкой ответил капрал.Отец тоже местный, а матушку из деревни привез, там его брат Ой, простите,едва выдохнув, он снова покраснел.
За что?удивилась я.Я ведь вас о том и спрашиваю, господин Штоль. Стало быть, ваш дядя из той же деревни, что и ваша матушка? И как же так вышло, что ваш батюшка родился здесь, а его брат в деревне? Или же он уехал туда из Литена?
Да,кивнул капрал и тут же отрицательно замотал головой:Н-нет, никак нет, ваше сиятельство. Дядька не родной, то есть родной, но не совсем
Кузен вашего батюшки?догадалась я.
Он самый, ваше сиятельство,кивнул Штоль и утер ладонью пот.
Скользнув взглядом в сторону, я поняла причину его скованности. Не только громкий титул собеседника вводил полицейского в ступор, но и взгляды стражников, спешившихся, но не спешивших уйти. Они наблюдали за нами, и капрал опасался открыть рот. Сделав этот вывод, я взяла Штоля под руку, развернула в сторону от наблюдателей и вынудила сойти с места. Он некоторое время шел деревянной походкой, с неестественно прямой спиной, однако, когда мы свернули за угол дома градоначальника, немного расслабился и на мои вопросы начал отвечать охотней.
Вскоре я знала о том, что прадед капрала родом из той же деревни, что и его матушка. Что у деда было семеро детей, из которых три сына и четыре дочери. Два брата подались попытать судьбу в Литен, чтобы облегчить жизнь своей семье. Один из них вскоре ушел искать счастье дальше, а дед капрала удачно устроился в обувную лавку, женился на дочери хозяина лавки, и получил эту самую лавку во владение по наследству. Но связи с родней не потерял, потому отец капрала часто бывал у своего деда, и там приглядел себе невестуматушку младшего Штоля.
И вот так, слово за слово, я постепенно разговорила полицейского. И когда посчитала разговор исчерпанным, выудила из своего кошеля золотой и дала его капралу.