Мечты о еде скрасили мой путь. В трактирвесьма неплохой, кстатия бежала едва ли не быстрее весело переглядывающихся охранников. Не желая выглядеть невоспитанной, я умылась, чинно уселась на лавку, улыбнулась подошедшему хозяину и немедля заказала крылышки в меду, хлеба и ягодного взвара. Какая разница, что будет завтра, если сегодня передо мной острые и нежные, похрустывающие на зубах куриные крылышки?
Глава 5. Дилижанс и мужские носки
Я сижу в придорожном трактире, мрачно притопывая ногой. Какого беса, Ларри? Какой важной птицей стал этот мальчик, раз позволяет себе опаздывать почти на час? Я не боюсь, вернее, почти не боюсь. В мужской одежде спокойно. Кроме того, я прекрасно знаю, что человек за стойкой работает на службу безопасности Галлии. Стоит мне выкрикнуть своё имяи никто не посмеет больше меня тронуть. Правда, тут же вежливо, но твердо сопроводят к отцу.
Вообще-то тут довольно прилично: люди тихо разговаривают, не ругаются и не скандалят, подавальщиц не задирают. Да уже один факт, что еду разносят женщины средних лет, а не здоровые мужики или разбитные девицы с оголенной до неприличия грудью, говорит о высоком статусе заведения. Да, трактир. Не ресторан. Темно, ибо окна не мыты с того дня, как их вставили, пыль в углах, ноги прилипают к полу. Но столы чистые, тётки их постоянно протирают, посуда приличная, даже не щербатая и ложки металлические. А это уже почти роскошь.
В основном здесь околачивается люд победнее. Не торговцы и не лорды, а крестьяне и обычные горожане. Кроме того, тут воду и хлеб дают бесплатно к любому заказу. Вот я и прихлёбываю воду из деревянной чашки. Хорошая, между прочим, вода, свежая.
Наконец за мой столик опускается человек, которого я жду. На самом деле я бы его даже не узнала, если бы встретила в толпетак он изменился за четыре года. А даже если бы узналани за что бы не стала иметь с ним дела. Я помнила худенького мальчика с белыми кудрями, а сейчас передо мной бледный красноглазый тип с хмурым выражением лица. Единственное, что не изменилосьбелые волосы, теперь завязанные в хвост.
Ты вообще не выросла, рыбка, говорит Ларри. Где обещанные округлости и стати? Где твои роскошные косы?
Косы пришлось отрезать, ответила я, размышляя, а не позвать ли мне хозяина прямо сейчас. А стати питалась скудно. Папаша в монастырь запер. Думал, там дурь из меня выбьют.
И как, выбили? сочувственно спросил Ларри, наверное, нисколько мне не веря.
Сам же видишь, что нет.
От чего бежишь, рыба моя?
Рыбой меня прозвали за постоянную болтовню. Было время, когда мой рот не закрывался ни на минуту. Почему-то от старого прозвища и внимательного взгляда этого незнакомого мне мужчины потеплело в груди.
Видишь ли, Ларри Отец меня просватал. Вот только не начинай, что место женщинына кухне! Замужэто не для меня.
Отчего же? вздохнул Ларри. Хочешь, я на тебе женюсь? И позволю делать всё, что ты захочешь? И книжки пиши, и памфлеты свои. Без проблем, детка.
Я икнула от удивления. Это что, мне сейчас предложение сделали?
Вынуждена тебе отказать, мой опасный друг, осторожно ответила я. Это слишком щедро для маленькой рыбки.
И слишком глупо для единственной дочки Кирьяна Браенга, верно?
Я едва удержалась от вскрика. Он знает. Что теперь? Сдаст отцу? Возьмет в заложники?
Не смотри так испуганно, девочка. Таких кос ни у кого в столице не было. Не буду я тебя жрать, не бойся. Ты мою сестру из борделя вытащила. За ней монашка приезжала, выкуп внесла. Я знаютвоих рук дело. Я твой должник. Что тебе, подорожную нужно? Я готов.
Подорожную, кивнула я. И рекомендации.
Извиняй, до Славии у меня руки пока не дошли. Бумаги есть, через границу тебя выпустят, а дальше сама вертись. Ну, ты грамотная, справишься. Вот.
Он положил передо мной на стол подорожную, оформленную честь по чести, даже с гербовой печатью: на Степана Кирилловича Градова, сына однодворца из волости кнеса Градского.
Имя выбрал наиболее близкое, чтобы ты не путалась. Фамилию ну фамилия как у бастарда Градского. Если вдруг чтопригодится и это. Опять же, кнес Градский тебе родня, его дочка твоя какая-то там родственница. Не слишком близкая, но сослаться можно. Такими знакомствами не разбрасываются. И вот ещё на всякий случай.
Он выложил передо мной в столбик с десяток двойных империалов.
Убери, попросила я. Во-первых, у меня есть деньги в банке, и немало. Во-вторых, грабанут меня как пить дать с таким богатством. А в-третьихчто я с золотом делать буду? Если серебра и меди дашьбуду благодарна.
Эх, богатая девочка, хмыкнул Ларри. А ведь я пытался тебя впечатлить. Но ты, как всегда, права. В дороге медь нужнее будет.
Спасибо, я взяла предложенный кошельсамый простой, кожаный, со шнуркоми взвесила на ладони. Неплохо.
Послушай, рыбка, тихо сказал Ларри. Может, плюнешь на всё и вернёшься к папочке? Ну выдаст он тебя замуж, вдруг понравится, а? Зачем ты убегаешь от судьбы?
Судьбы не существует, Ларри, твердо сказала я, поднимаясь. Мы сами строим свою жизнь. Пойдем, у меня через час дилижанс.
А как ты купила место без подорожной?
Взял и купил, пожала я плечами, перевоплощаясь (как я надеялась) в парня. Я ж говорил, что золота у меня достаточно. В крайнем случае, не явился бы один пассажиркто бы его искать стал?
***
Убежать от охранников получилось на удивление легко: настолько легко, что это даже вызывало подозрения. Я просто ночью вылезла из окна комнаты постоялого двора, украла лошадь на конюшне и, сверившись с картой, которую я перерисовала с атласа еще в монастыре, отправилась в сторону Славии.
Сбежала я, разумеется, не сразу. Первые три дня я вела себя как настоящая принцесса: немного манерно, но вежливо и в меру приветливо. Повизжала при виде мышки на постоялом дворе, посетовала, что боюсь лошадей, пококетничала с охранниками (к слову, приятными простыми парнями)в общем, создала впечатление воспитанной и недалёкой девушки. Неопытные гвардейцы расслабилисьсами виноваты. Не крестьянку, чай, везут, а дочку Кирьяна Браенга. Надо думать, что всё может быть сложнее, чем кажется.
У меня впереди была целая ночь, за которую нужно добраться до ближайшего города. Раньше утра меня, я надеялась, не хватятся: охранники будут крепко спать. Я же выспалась в дороге, в карете. В первой же деревне купила лошадьуже в мужском платье. В темноте, надеюсь, меня не разглядели. Своего коня выпустила возле реки, юбку утопила, пелерину разовала на несколько частей и один из обрывков нацепила на ветку ивового куста. Конечно, на такой трюк только дурачок купится, но проверить всё равно придётся. Время потеряют однозначно.
Оставалось только добраться до города и отправить послание старому другу. А уж затеряться среди людей (и оборотней) я сумела без труда.
***
Я никогда не боялась ни грязи, ни лишений. Я совершенно спокойно заходила в лачуги, кишащие тараканами и крысами, безбоязненно шаталась по темным переулкам, смело подавала руку нищему и не брезговала убирать постельное бельё в доме утех. Но дилижанс! О, дилижансэто что-то отвратительное! Мне не повезло с попутчиками и временем года. Для Галлии стояли на удивление тёплые дни. Терпкий запах мужского пота разъедал мой чувствительный нос, а потом, когда трое из попутчиков скинули ботинки, я поняла, что здорово переоценила свою выносливость. Путь до ближайшей остановки я проделала, уткнувшись в рукав и борясь с тошнотой.
Раньше я думала, что трёхчасовые проповеди сестры Аделаиды о чистоте духа и теламучение. Я ошибалась.
Как хотите, а я с вами, заявила я на привале, залезая на крышу к кучеру.
Не положено, отмахнулся кучер, но я сунула ему в руку пару серебрушек.
Я впервые путешествую, кротко улыбнулась я. Из окон ничего не видно.
Грохнешься ведь, а мне потом отвечать, неуверенно пробормотал кучер.
Там три горожанина обувь сняли, шёпотом пояснила я. Я сдохну внутри. Пожалуйста, дяденька!
Кучер хохотнул, но кивнул благосклонно. Я крепко держалась за металлические скобы, но меня так мотало из стороны в сторону, что руки онемели. Всё это мне не нравилось, и приходилось постоянно говорить себе, что это мой выбор.