Принцесса отвлеклась от спасительных грез, лишь когда в двери тюрьмы со скрежетом провернулся ключ. Из-под узорчатых позолоченных наличников повалил серый дымкто-то снаружи снимал караульные заклинания.
Пряча вновь подступившие слезы, Нарбелия натужно дернула нижней челюстью и, приняв вид царственный и безразличный, замерла, словно статуя. Не надеясь увидеть желанных гостей, она раздраженно сдвинула брови и выпрямила спину, желая встретить врага, как истинная Королева.
Распихав не успевших проверить помещение на наличие чужого колдовства магов, в комнату ворвалась Миния. На мачехе не было лица, прищуренные глаза горели от ярости, а уложенные витиеватыми жгутами локоны выбились из прически и растрепались паклей.
Подождите госпожа, она могла наколдовать тут попытался остановить ее один из магов-телохранителей, но драконша зашипела по-змеиному, и эльф тут же притих.
Ничего она не наколдует, эта шлюха! выкрикнула Миния. Вон отсюда! Пошли вон! она вытолкала магов за дверь и, сжав кулаки, повернулась к бывшей наследнице.
Ты знала это, сука. Ты все знала!
Нарбелия брезгливо поморщилась, глядя, как на каменный пол упали капли разбрызганной в ярости слюны. Не удостоив драконшу ответом, она отрешенно уставилась в окно.
Смотри на меня! прорычала та, подскакивая вплотную и хватая девушку за подбородок. Ты все знала, да? Про то, что Король бесплоден, и я не смогу родить ему наследника. Поэтому родила ублюдка и запрятала его куда-то с помощью нежити? Так? Специально
Отпустив Нарбелию, Миния заметалась от окна к двери, бешено вращая глазами и нервно закусывая верхнюю губу.
Какого ребенка? О чем ты? совершенно спокойно спросила вдруг Нарбелия, мне кажется, ты сошла с ума. Я ненавижу нежить и никогда не рожала никаких детей. Я не знаю, что я делаю в этом месте и кто ты такая.
Заткнись! Что за глупые отговорки? драконша метнула в узницу злой взгляд, но, увидев глаза принцессы, замерла на полуслове, ах ты ах ты, сука, она ухватила принцессу за волосы и вперилась ей в глаза. Ты стерла память.
Я не помню, тихо ответила Нарбелия, и это было абсолютной правдой, может быть и так. Можешь пытать меня, можешь убить. Я не помню ничего.
К великому разочарованию Минии, слова эти оказались чистейшей правдой. Даже лучший из верных магов драконши, истинный мастер по копанию в чужих мозгах, беспомощно развел руками. Воспоминания бывшей наследницы полностью исчезли с того момента, как она, в сопровождении своего тогдашнего жениха Тианара отправилась в убежище «ласточек» Волдэя.
Хоть что-то, хоть одна секунда памяти, хоть один единственный образ, шипела Миния, потрясая эльфа-мага за грудки.
Ничего, госпожа, только тьма, пустая и озлобленная, а в ней горящие глаза. Словно какое-то существо, ужасное, темное и свирепое спряталось в глубине ее мыслей и не пропускает никого внутрь.
Так пройди внутрь, Эрлин, ты же мой лучший маг, дроконша сменила гнев на милость и отпустила эльфа, который тут же отступил от нее на несколько шагов и взглянул испуганно.
Не могу. Там только смерть.
Разочарованно выдохнув, Королева махнула на мага рукой и, вызвав стражу, распорядилась:
Замуруйте пленницу в башне. Оставьте дырку для еды и окно в ладонь размером. Пусть вспоминает, то, что забыла
Вернувшись в свой кабинет в дурном настроении, Миния уселась в кресло и, забросив на стол ноги, обхватила голову руками, словно пытаясь вручную собрать разбегающиеся мысли. Злость и раздражение мешали думать логично и предусмотрительноМиния понимала это прекрасно, поэтому тут же велела служанке принести графин сладкого вина с мелиссой и пару кусков копченой грудины.
Пару раз отхлебнув из бокала, драконша отметила про себя, что нестройные мысли начали собираться в более-менее ясную и четкую картину, а гнев уступил место холодному взвешенному спокойствию. Глаза предводительницы сузились, обозначая мысли точные и безжалостные, за несколько вдумчивых секунд сведенные к одному: медлить больше нельзя, в противном случае решительность союзников уйдет, а на свет чего доброго народятся еще какие-нибудь наследники. Ублюдок Нарбелииполбедысгинул и сгинул, а если и проявится спустя время, так пусть докажет королевское родство. Его мамаша с промытыми мозгами сидит в башне, а больше о королевском наследнике никто не знает.
Другое дело Лэйла! Эта хитрая лиса наверняка уже почуяла опасность и роет из своей уютной норы потайные ходы. Если дрянная принцесска выскочит замуж за какого-нибудь принца, северного, темноморского или апарского, то окажется под мощной защитой и будет недосягаемой до острых драконьих зубов.
Глаза Минии засветились алым, как у рассерженной кошки, а из тонких губ вырвалось змеиное шипение. Значит, никаких компромиссов и никаких отлагательств. Действовать надо сию же минуту, решительно, жестоко и быстро. Решения было принято: не эльфы и не люди, а стремительные и могучие драконы сотрут логово Лэйлы с лица земли так быстро, что Северные даже не успеют объявить сбор. А если рыпнутсяТианар сдержит их, в том, несмотря на нежелание эльфа вступать в новые схватки с врагом, Миния была уверена. Хотя больше полагалась на расторопность собственных шпионов и убийц: все гонцы, несущие вести в северный лагерь тщательно перехватывались
Эрлин! во всю драконью глотку заорала Королева, зная, что верный маг, как обычно, подобно сторожевому псу дежурит у дверей. Пошли за главами всех кланов! Живо! Пусть приходят вместе с воинами, готовые к походу. Немедленно! Прямо сейчас!
* * *
Ночь от ночи, тьма от тьмы, взметнулась над лесом бесшумная тень, прошла низко, едва ни касаясь еловых верхушек, снова опустилась. В нескольких сотнях метров впереди шел обоз. Сытые крепконогие кони тащили деревянные, обитые сталью фургоны. Несколько всадников ехали рядом, впереди и сзади. Люди двигались свободно, не пытаясь скрываться, словно не замечали преследователей. Они никуда не спешили и твердо знали свои задачи и цели.
Преследователь тоже это понимал. Спрыгнув со спины виверна, он опустил лицо к земле, принюхиваясь к лошадиным следам и колеям, оставленным широкими колесами повозок. Запах был знакомым, и это его не обрадовало. Так пахло в подземной обители Белого Кролика, и то был запах иллюзий, запах обмана, запах изощренного кровавого колдовства. Приторный, въедающийся в мозг аромат диковинного разнотравия и экзотических специй
Волк, остановившийся подле нюхающего следы мертвеца, зафыркал и принялся терять лапой нос.
Собачья мята, понимающе кивнул зверю Фиро, так и чутье недолго потерять. Похоже, и этот обозснова морок, с настоящей охраной. Проверим?
Волк навострил уши, всматриваясь в четкую колею. Так же, как и мертвец, он прекрасно понимал, что это преследование скорее всего вновь обернется неудачей
Франц негодовал, будучи не в силах скрыть раздражение и разочарование. Раз за разом они бросались в погоню за призраком, умело скрытым мощной магией и наделенным реальной охраной. Определить, какой из мнимых обозов настоящий не представлялось возможным, поэтому приходилось биться за каждый, а потом вновь отправляться на поиски. Все это походило на издевательскую игру в кошки-мышки.
Устав от ложных погонь, Франц взял себя в руки и принялся раздумывать о происходящем. Что-то смущало его в происходящем, и он достаточно быстро понял, что это было: из Врат Волдэя караван вышел в сопровождении небольшого отряда и шел в таком составе через земли Высоких Эльфов. Франц и Ану намеревались встретить противника за границей Владычества, там, где власть Владыки не могла помешать им вступить в бой с эльфийским караваном. По воле злого рока едва переступив границу, обоз исчез, словно растворился в воздухе, а потом появились мороки, сбивающие со следа и разбегающиеся в разных направлениях, как тараканы из спичечного коробка. И каждый из этих призрачных обозов имел при себе вполне реальную охрану, в том же количестве, что и первооснова. Для каждой пустышки Хапа-Тавак где-то отыскивал вооруженных воинов. Франц сосредоточенно вздохнул. Старые сказки не врали: нужно обладать поистине королевской властью, чтобы каждый раз без особых проблем вербовать профессиональных бойцов для охраны.
Франц задумчиво закусил губу. Где в Королевстве можно навербовать столько эльфийских солдат? А вообще, кто проверял, эльфы ли они вообще? Охотники взяли в плен нескольких таких сопровождающих, но все они были «промыты» практически до детских страниц памятиспрашивать с них было нечего. Из двадцати пленных в живых осталось пятероостальные умерли, став жертвами охранных уничтожающих заклинаний Хапа-Тавака. Эти пятеро молчали, как партизаны, тем самым продлевая свои часыубийственная магия шла в ход, когда попавший в плен охранник пытался заговорить с охотниками.
Решив поскорее проверить догадку, Франц спрыгнул с лошади и подошел к запертым в клетке эльфам.
Мага сюда, быстро! крикнул он через плечо, внимательно вглядываясь в пустые глаза «ласточек» Волдэя.
К нему подошел Ану с мозголазомотставным королевским магом, большим специалистом по пыткам и добыванию информации из чужих голов.
Что надумали, господин сыщик? Хотите вновь перелопатить мозги этим несчастным? в голосе некроманта прозвучало почти искреннее сочувствие.
Нет, господин некромант, кое-что другое, осторожно произнес Франц, словно боясь, что коварное провидение догадается о его намерениях и в очередной раз спутает их, Блэйк, обратился он уже к магу, проверьте, достоверна ли внешность этих Высоких, не под мороком ли они?
Понял, господин, коротко кивнул мозголаз, будет сделано.
Высокий, худой, как щепа, маг подошел к решетке и принялся внимательно вглядываться в лица и одежду пленных. Тонкие, подчеркнутые ниточками бронзовых усов губы зашептали заклинание, пальцы рук изогнулись и задвигались, словно перебирая невидимые струны. Воздух задрожал, завибрировал, лишая возможности видеть пленных эльфов отчетливо. На миг Блэйк замер, видимо нащупал что-то, а потом сделал рукой пасс, будто сдернул с эльфов невидимое одеяло и замер, выжидающе глядя на Франца.
Вот тебе и эльфы, удивленно произнес Ану, осознавая увиденное.
Так я и думал, просиял сыщик, осознав, что догадка его оказалась верной, это не эльфы, а люди.
Не просто люди, напрягся Ану, спешившись подле клетки и пораженно рассматривая пленников. Взгляните на их татуировкиэто монахи Централа.
Как это все понимать? пробормотал изумленный Аро, судорожно стыкуя в голове имеющиеся ранее и вновь появившиеся обстоятельства.
Лично мне в голову приходит только одноон идет Дорогой Центры
Аро с досадой сжал кулаки. Некромант был прав, а он ошибся. Катастрофически ошибся, и ошибка эта дорогого стоила. Белый Кролик не страшился Централа, наоборот, с присущей ему наглой уверенностью пошел напролом прямо по святым местам официальной церкви Королевства. Дорогой Центры называли ряд церквей и монастырей, протянувшихся с востока на запад Королевства и связанных большим трактом, которым, надо сказать, мало кто пользовался, кроме священников, монахов и миссионеров великой религии. Монашеская братия великого пророка, несмотря на характерный аскетизм, не славилась немощью и безобидностью. Святые братья, с рождения изучающие искусство боя, представляли собой могучую силу, профессиональную грозную армию, которая в последнее время не уступала армии самого Короля.
Нужно быть сумасшедшим, чтобы вот так вот бесстрашно хозяйничать в вотчине самого Центры, ошарашено мотал головой Франц, не в силах осознать услышанное, этот Хапа-Тавак либо безумец, либо бог.
В тот же вечер сыщик получил долгожданное письмо из Ликии. Старик Моруэл написал в нем лишь одно слово«Серый Святой». Прочитав надпись слева-направо и обратно, а потом тщательно проверив лист на наличие тайнописи, Франц укоризненно взглянул на гонца. Тот выпучил на Аро круглые, как циферблаты часов, глаза и недовольно заурчал. Письмо принесла ученая сова, которая вряд ли могла пояснить придворному сыщику смысл переданного послания. «Значит, Серый Святойочередная смутная и мало о чем говорящая кличка, задумался Франц, подходя к лошади и забираясь в седло, но, погоди, я тебя достану, и ты ответишь мне на все вопросы»
Кобыла Аро остановилась и грозно стукнула копытом о землю перед носом Ану, растянувшегося на земле, прямо под ногами собственной лошади.
Попрошу без рук, сонно отмахнулся некромант, приподнимая шляпу, укрывающую лицо от алых лучей заходящего солнца. Что, господин сыщик, сегодня без привала?
Он нехотя поднялся и обернулся на охотников, сидящих каждый подле своего коня. Они выглядели устало, похоже, ночной переход их совершенно не вдохновлял, но Франц был непреклонен. Пригрозив недовольным, что за непослушание уменьшит оплату, он повел отряд к Дороге Центры, вдоль которой собирался следовать на востоктаинственный обоз противника должно быть неплохо оторвался от преследования, значит, необходимо было напрячь все силы, чтобы наверстать упущенное.
* * *
Над Норфолком в ту же полночь
грянул алый дождь.
Сколько стен от белых молний
факелом зажглось.
Черный пепел, черный ветер
всех сбивали с ног.
Каждый видел гибель света,
Да хранит вас Бог!
Что может быть прекрасней теплого солнечного утра, когда в распахнутое настежь окно пробиваются омытые прохладными ветрами солнечные лучи, а небо, расчеркнутое легкими перьями облаков лазурно и свежо. И вправду, что может быть лучше?
Так думала Тама, бодро шагая по невесомой коралловой галерее, мостом перекинутой над садом. За стрельчатыми проемами смотровых арок плыли лохматые макушки пальм и кипарисов. На мозаичном полу там и тут стояли широкие низкие вазы с цветными петуниями и декоративными розами, из которых игриво глядели миниатюрные статуэтки сатиров и фей.
Улыбнувшись приветливо глянувшей из стенного проема мраморной дриаде, Тама прибавила шагей хотелось прийти на завтрак пораньше, чтобы успеть поболтать с другими горничными перед тем, как начать суетной рабочий день. Привыкшая к трудовой жизни Тама легко просыпалась на заре и с энтузиазмом бралась за насущные дела. Швабры, веники и метлы плясали в ее умелых рукахдела спорились. Собранная и деловая днем, ближе к закату, за ужином, девушка позволяла себе расслабиться и поболтать с другой прислугой, а потом спешила в свою комнату, чтобы отдохнуть, а с утра снова взяться за работу.