Демон снова полыхнул фиолетовыми искрами пламени в своих глазах, в очередной раз доказывая свое доминирующее превосходство.
Твоя кровь, озвучил Ристан.
Норион предполагал, что это не простая светская беседа, но чтобы кровь
Ухмыльнувшись не так изящно, как демон, вампир сложил перед собой руки.
С чего ты взял, что я стану тебе помогать? Не так чтобы самоуверенно, но все же защищаясь, заметил Нор.
Ристан продолжал задавливать своей уверенностью.
Что ждет тебя, Нор? Окинув беглым взглядом комнату, задал вопрос, на который не ждал ответа, демон. Ты собираешься провести свою жизнь, перелетая от одного владельца к другому?
Не забывайся, предостерег вампир, хотя на фоне демона его тон казался скорее слабой попыткой справиться с лавиной обычной палкой. Вампиры свободны.
И кто их обеспечил этой свободой? Ласково напомнил Рис. Я бы мог приказать тебе, Нор, но не стану этого делать. Потому что могу предложить тебе союз.
И что с того? Нор не торопился, ему нужно было как следует добудиться до той тревоги, что тщательно успокаивал и убаюкивал демон своими ласковыми речами. Что получу от этого лично я?
Ристан шагнул ближе, гипнотизируя фиолетовым пламенем, от которого не хотелось отводить взгляд.
Печать дает силу, продолжал демон, но не только демонам.
И ты поделишься ею со мной? Вот так просто?
Уголки губ Ристана едва заметно дрогнули.
Я дам тебе пауза для напряжения, часть силы Печати. И это будет кровавый договор.
Брови Нора взлетели вверх.
Ты готов заключить со мной магическое соглашение? Неужели это отчаяние, Ристан?
Улыбка демона стала слаще и Норион невольно поежился от страха, понимая, что в рукаве Риса припасено как минимум одно явное преимущество.
Подумай, Нор, ласково убаюкивал любые страхи и предостережения вампира демон, что ты здесь? Кто ты здесь? Служка? Даже в семье демонов ты бы обладал большим статусом, чем здесь.
Это правда. Норион знал, что место, которое ему отвели в лаборатории, даже приличным словом не назовешь. Иногда он мыл полы в подвалах, избавлялся от магического мусора, и даже разбирался с последствиями некоторых экспериментов. Вампиры, свободные в Империи, могли позволить себе куда больше, чем это.
Ты станешь моим личным помощником, ни секунды не сомневаясь в том, что вампир согласится, продолжал Ристан, поедешь со мной в Тавинхем. И когда мы найдем Печать, ты даже получишь силу в награду. Что дает это вампиру? Свободу, возможности, демонам понадобится такой сильный вампир, как ты. Вспомни Диалата. Это кольнуло то ли завистью, то ли отчаянием в памяти Нора. Именно сила позволила ему достичь тех высот, до которых другим вампирам и не дотянуться.
Да, демон был прав. Диалат Ленари был единственным вампиром на службе Императора. У него было все: сила, почет, слава, уважение, признание, привилегии. Каждый вампир мечтал достигнуть хоть половины того, что имел Диалат.
Невольное соблазнение сладкими обещаниями смаривало Нора, он пытался им противостоять и сопротивляться, но потаенные желания, которые из него вытащил Ристан, поглотили его полностью, заставляя забывать обо всех предосторожностях в отношении демона.
Именно этого демона.
Давай, Нор, окутывая фиолетовым сиянием своих глаз, добивался своего Ристан, от тебя только и требуется что сказать «да».
Вампир заглянул демону в глаза и замер на какое-то время. Давно умерщвленное сердце подавало признаки жизни, напоминая о всех тех человеческих радостях, что отчасти всегда жили в каждом бессмертном.
Что ты выберешь? Доминировал Рис. Остаться? Или пойти со мной?
Норион понимал все, Норион знал цену всех предложений Ристана.
Но Норион был слаб в сопротивлении, особенно против этого демона.
Глава первая
Ожидание труднейшее из испытаний.
Сначала мы пришли к десяти, чтобы узнать о переносе экзамена. Потом ждали до двенадцати, чтобы выяснить, состоится ли экзамен сегодня или все-таки завтра. Потом вышел декан в расстроенных чувствах из-за своего развода (нет-нет, я не самый его лучший друг, просто он часто об этом рассказывал почти всем) и сообщил, что ему вообще нет никакого дела до нашего экзамена.
Посидев целой группой под дверью деканата еще несколько часов, мы дождались когда острый кризис пройдет, декан несколько успокоится и даст нам хоть и слабое, но все-таки утешение в виде заветного времени, когда же все-таки сдавать этимологию.
Счастье случилось в районе пяти, декан все-таки нас «осчастливил» и мы узнали страшную правду: наш преподаватель попал в аварию и посему экзамена и не случилось. К счастью, он был жив-здоров, просто возникли проблемы то ли с его КАСКО, то ли с ОСАГО, вот он и застрял где-то посредине МКАДа на весь долгий день.
Пересдачу назначили на следующий день, и мы все дружненько, уставшие и вымотавшиеся, пришли к назначенному времени.
Ждали снова долго, никому не хотелось под праздники подрабатывать экзаменатором, почти весь университет разъехался по разным туристическим направлениям, включая многочисленные города нашей необъятной родины.
Дело было к обеду, нас уже хорошенько так потрясывало, мы уже не думали о том, что будет потом, мы просто хотели справиться с этимологией и забыть ее, как страшный сон. Против самой этимологии мы, конечно же, ничего не имели, но эти «танцы с бубнами» в попытках ее хотя бы сдать
Примерно в два я быстро сбегала за стаканчиком кофе, собираясь дожидаться свою одногруппницу, зашедшую как раз передо мной, примерно час (по опыту предыдущих сужу). Но тут, внезапно, я подхожу к стульчикам напротив двери, неспешно потягивая свой напиток, а Светка выбегает вся в слезах. Заветное «следующий!» от нашей злючки, Елены Петровны, звучит так пронзительно, что попробуй только не зайди.
Я не знаю, каким местом я думала, но решила так: кофе хороший, кофе любимый, как я могу оставить его одного? Как взяла, как залпом выпила! А он горячий, аж искры из глаз посыпались. Но идти надо, иначе придерется к тому, что я долго заходила и вообще никогда не видать мне диплома! Остался-то всего лишь год до выпуска!
Пока другие одногруппники откачивали Светку (оказывается, она умудрилась рассыпать лекции, была обвинена в списывании и выгнана вон), я с высунутым на плече обожжённым языком пыталась сквозь слезы увидеть, что передо мной находится. Ладно-ладно, во что бы то ни стало мне нужно срочно попасть внутрь!
Срочно! Разойдись!
Подвинув Светку (надеюсь, это была все-таки она), я взялась за ручку двери и прилипла. Вот странное чувство, как будто кто-то остановил время, и я стояла в такой позе часов пять. Когда притяжение вникуда и везде сразу отпустило (примерно через секунду как нестранно), я распахнула дверь, еще раз моргнула, пытаясь разглядеть перед собой экзаменаторшу.
Сначала была размытая аудитория со столом, за которым для меня, залпом осушившей целый стакан с горячим кофе, каким-то холмиком в синей шали сидела фигура. Подозреваю, это как раз Елена Петровна.
Но стоило мне шагнуть вперед, как виски сковала тупая боль, в ушах зазвенело и все вокруг потемнело. Почему-то стало сложно даже сделать вздох, я боролась с этим странным ощущением, но никак не могла с ним справиться.
Что победило, я не знаю, но я плюхнулась на пол и, кажется, на мгновение потеряла сознание. После этого произошел внезапный всплеск (как будто отпустило), и я набрала в грудь воздуха, принявшись делать глубокие вздохи, не в силах надышаться.
Сначала вроде бы все ничего, но потом я вдруг поняла, что сижу на странном полу обсидианового цвета и начала перебирать в своей памяти: а когда это дешевый ковролин был поменян на каменный, дорогой пол?
Потом под собой я внезапно обнаружила нечто совсем уж нереальное! Какой-то фиолетовый круг, который, как мне показалось сначала, был нарисовал светлым маркером, но когда я вдруг заметила, как он продолжает светиться и переливаться, то поняла, что дело далеко не в маркере!
Резко вскинув голову, я бегло осмотрела комнату: на университетскую аудиторию это место походило в самую последнюю очередь. Каменная кладка стен, отсутствие окон, странные светильники, в которых огоньки не соприкасались ни с чем, просто висели в воздухе. Какие-то странные пульсирующие строчки неизвестных мне слов и предложений опоясывали своды помещения.