Мальчишка испуганно отступает к стене, а потом и вовсе скрывается за занавеской. Шум нашей схватки скрывает громкая музыка снаружи, бухающая громкими басами в теле.
Стискиваю зубы, резко утыкаюсь ладонью дьябольеру в грудь и вытягиваю из него его естество. Ревет от боли, а я не теряю времени и рублю-рублю-рублю!
Резкий рык разрывает меня чуть ли не напополам, реву от боли, но еще один рывок и ослабевает. Раны не затягиваются слишком быстро, а потому мой живот и ноги все еще сочатся кровью непростительных ран.
Плевать.
Забываю о боли, исключаю ее из уравнения, беру Вэнса за лицо получаю удар под дых искры из глаз сыплются. Но нет уж. Не в этот раз.
Хватаю за самое сокровенное за член и тяну на себя. Ревет от боли, тут же меняется в лице, а мне удается уложить его на спину. Седлаю его, стискиваю зубы, ору и рублю. Удар, удар, удар, удар, удар, удар!
Хватает меня за горло, но я уже вошла в раж, не могу остановиться. Адреналин в крови кипит желанием уничтожить. Клинок резко в сторону и отрубленная рука Вэнса летит в сторону. Снова ревет и заливает пол кровью, смешивая ее с моей. Улыбаюсь, а потом начинаю бить его по лицу. В моей ладони концентрируется его же сила, которую я вытягиваю за мгновение до удара. Как учил Ян.
Удар кричит, дергается, пытается перехватить свободной рукой. Еще удар, еще, еще! Еще!!! Ненавижу!!! Ненавижу!!!
Не поняла, когда удар в висок пришел, но отключилась моментально. Не знаю, сколько валялась в отключке, но сознание как будто бы сошлось со мной в одном мнении: сегодня мы убьем эту тварь.
Прихожу в себя, в ушах звенит, но вижу, как этот ублюдок ползает в луже нашей крови и пытается обнаружить свою отрубленную конечность. Вскочить не получается, но все же нащупываю клинок оборачивается как раз вовремя, а посему лезвие входит ему в предплечье. Пробует снести меня, хватает поперек, но меня уже не остановить. Наношу рубящие движение
Боль реву! Этот ублюдок прокусил мне плечо и оторвал кусок с мясом. Тварь!
Очередной раз вцепляюсь в него и выдергиваю из него силы. Ослабевает хватку, стонет, локтем со всех дури ударяю его в весок. Выдыхает стон и валится с противным хлюпаньем в лужу крови. Резко добираюсь до него и снова рублю, режу его ослабевшее тело, кричу, ненавижу!
Понимаю, что остается немного, откладываю клинок, хватаю его за волосы, приближаю к себе. Ударяю по лицу, чтобы пришел в себя на секунду. Лицо одно сплошное кровавое месиво. Хорошо.
Это тебе за Тэона, озвучиваю.
Пытается что-то сказать, но вместо этого захлебывается кровью. А я ударяю его затылком об пол, разбрызгивая кровь в разные стороны и принимаюсь добивать. С каждым ударом срываюсь на крик, горло болит, да и все мое израненное этим уродом тело. Но я не останавливаюсь, ненависть требует вырваться наружу.
Ненависть требует жертву.
Дохожу до абсолютной точки безумия, когда сдирать кожу голыми руками нечто необходимое и обязательное, выдавливаю этому ублюдку глаза, ударяю снова и снова, вкладывая в удары силу, слышу, как дробятся кости, как хлюпает все, что когда-то было плотью.
Бью, бью, бью, бью
Отпускает. То ли состояние аффекта, то ли что-то еще, я не знаю. Но отпускает. Обнаруживаю себя в огромной луже крови, ошметки кожи и одежды, когда-то бывшей Вэнсом, прямо подо мной. Дышу рвано, осознаю слабые израненные места
Подводит, мое тело меня подводит, и я валюсь плечом в лужу. Больно, невыносимо больно
Осматриваю свое тело его укус на плече сочится так, словно открыли кран, поперечные порезы на моем животе и ногах опасны для жизни. Мелкие царапины и синяки покрыты тоннами крови. Волосы утопают в собственном цвете
Но мне разительно все равно. Рассматриваю кровавое месиво рядом с собой и улыбаюсь. Дьябольер повержен. Я победила. Победила.
Тэон, любимый, это уже четвертый. И этого я прикончила сама. Без чьей-либо помощи
Теперь сознание начинает спасательную миссию, пытается меня отключить. Но ведь мне же надо еще как-то выбираться
Слышу звуки битвы снаружи, знаю, что за этим последует. Боль невыносима, но мне все равно.
Штора распахивается и появляется он. Несмотря на то, что он торопился меня поскорее спасти, от увиденной картины он замирает, словно истукан и таращится на учиненное мной несколько секунд назад безумство. Думаю, он просто пытается понять, в этой луже крови остался кто-нибудь живой, или все мертвы.
О чем он только думает? Вэнса я убила, а сама умерла в тот момент, когда не стало моего Тэона.
Руби двигается ко мне, слышу неприятное хлюпанье от его шагов.
Опускается рядом, пробует прикасаться, не знает, остались ли хоть какие-то места на моем теле, которые уцелели. Плюет на сохранность своих джинсов, опускается рядом со мной и пробует перевернуть меня, приподнять. Реки крови стекают с меня, он находит встревоженным взглядом мои глаза и опускается ближе к губам. Как обычно не прикасается, но энергия живительным теплом вливается в мое тело.
Как всегда этот чертов инкуб пытается меня спасти.
Что же ты творишь, Руби? Злится, как только я более или менее прихожу в себя.
Раны едва-едва затянулись, походят на раны, от которых только что оторвали болячки. Розоватые шрамы напоминают мне о победе.
Поднимаюсь на ноги не без его помощи. Отталкиваю, когда он пытается меня поддержать.
Надо сжечь, почти приказ.
Я все сделаю, заверяет.
Хватаю его за руку, стискиваю зубы, заглядываю в его синие глаза. Боится, он меня боится.
Сама, рявкаю, лезу за спичками в его карман.
Руки дрожат, пальцы не слушаются, я очень далека от «нормально». Но Ян лишь отступает и ждет. Когда я завершу начатое и закину горящую спичку в лужу крови.
Вспыхивает моментально, горит так, будто не кровь, а масло. Отхожу, чтобы не задело, но не очень-то сильно желаю этого. Ян подхватывает и выволакивает меня силком. Знает, что я делаю. А я наблюдаю, за тем, как горят останки дьябольера. Улыбаюсь.
Хочется, как же сильно мне хочется, чтобы это приносило хоть капельку удовлетворения, освобождения, облегчения.
Но боль не уходит. Она все так же свежа, как и три месяца назад. Ничего не меняется. И убийства дьябольеров не помогают.
Но я поклялась на его смерти, и я завершу дело.
Остался только Джек
***
Видимо отключилась, потому что очнулась от струй теплой воды. Пришла в себя, огляделась: Ян раздел меня и положил в ванную, пытаясь отмыть от всей той крови, которой я истекала и в которой сгорел Вэнс. Морщусь, пытаюсь увернуться, но Ян грубо брызгает в лицо.
Перестань! Отбрасываю душ в сторону.
Хватит уже! Злится и Ян, хватает меня за плечи и резко встряхивает. Чего ты хотела этим добиться?! Сдохнуть решила?!
Вырываюсь, отворачиваюсь, но Ян резко дергает на себя и ударяет по лицу.
Я тебя не отпущу, поняла?! Сдохнешь как-нибудь потом, не под моим присмотром!
Отвали от меня! Реву, вырываюсь, но Ян беспощаден.
Спасает он жестче, чем страдаешь от ран.
Берет на руки, тащит в душ, заводит, прижимает к стенке и врубает холодную. Кричу, потому что еще не пришла в себя, потому что больно, обидно, все равно
А он все льет и льет эту воду позволяет скрывать мои слезы мою нескончаемую истерику
Рыдаю в голос, вою от боли, раздирающую изнутри Тэон, мой любимый, мой самый лучший, родной
Нет, его больше нет
Еще один вой, сползаю на пол, съёживаюсь, рыдаю, вздрагиваю каждый раз от очередного всхлипа. Ян выключает воду, оборачивает меня полотенцем и крепко обнимает. Просто гладит меня и убаюкивает. Это совершенно не помогает, но я ведь не знаю, как бы было без него
Очередной забвение отпускает только посреди ночи. Лежу на кровати, волосы еще влажные, закутана в махровый халат, укрыта одеялом. Тепло мужского тела согревает сзади. Знаю, что не спит, несет свой идиотский пост, не дает мне совершать глупостей.
Зачем только?
Больше не сплю, не могу уснуть. Иначе приснятся кошмары. Иначе снова буду тонуть в бесконечной агонии из боли. Потери
Как обычно, Ян молчит и не тревожит меня, просто рядом. Вливает потихоньку в меня свои энергии, восстанавливает. Чертово тело приходит в себя, возвращается в норму. Но мне бы хотелось моей боли. С ней мне легче переживать эту невыносимость