Став светской львицей, она прилично возомнила о себе, манерность так и сочилась из её слов по большей части новых и непривычных для неё. И, когда парочка агентов вышла из кабинета, так и не выяснив ничего, Нина не преминула заметить:
Пока ты не оправдываешь моих ожиданий, Колберт. И тутмимо.
Не обращая на неё внимания, Гаррет зашёл в лифт, дождался, когда двери закроются у напарницы за спиной, и только тогда, наклонившись к Нине, так что горячее дыхание коснулось её уха, шепнул:
Видишь красный глазок под потолком?
Нина послушно обшарила взглядом потолок.
Да, так же шёпотом на ухо Гаррету произнесла она.
Прикрой.
Сказав это, Гаррет отстранился и, ловко поменявшись с Ниной местами, присел, пристраивая жучок под ковёр. Ещё один он аккуратно засунул под зеркало, висевшее на стене.
Нина тоже молчала её внезапно посетила мысль, что не только им могло хватить фантазии на подобный ход.
Уже в аэрокаре Гаррет сказал, устраиваясь поудобнее за рулём:
А я думаю, она не врёт.
Он потянулся к пачке сигарет, но вспомнил, что не стоит открывать окно, и убрал руку от нагрудного кармана пиджака.
Ты много куришь, заметила Нина. Медицина, конечно, творит чудеса, но до добра тебя это не доведёт.
Гаррет вскинул бровь и обернулся на неё. Такое выражение лица делало его ещё соблазнительнее, чем всегда.
Молтон, тебе-то что?
Нина заставила себя отвернуться и мужественно молчала целых двадцать секунд.
Просто не хочу, чтобы «Инициатива» потеряла такого человека, как ты, сказала она.
Гаррет хмыкнул и за комплимент не поблагодарил. Партнёрша оставалась загадкой для него. «У меня не было семьи» вспомнил он. Об интернатах «Монолита» ходили слухи, но точной информации не было ни у кого. Поговаривали, что там берут под опеку сирот и лепят из них универсальных специалистов в большинстве случаев бойцов, потому что приучить человека убивать легче, чем заставить его мыслить своей головой.
О чём ты думаешь? голос Нины разбил тишину, и Гаррет моргнул.
О том, что пора включать прослушку, сказал он и, потянувшись к оборудованию, лежавшему в ногах, принялся распаковывать его. «Глянуть бы твоё досье, подумал он, Девочка-которая-много-читала».
Последующие несколько часов оба молчали. Надев наушники, Гаррет вслушивался в шумы и тихие переговоры. Вторую пару он передал Нине так они поделили между собой лифт и кабинет Фриды.
Дважды Нина отлучалась за кофе и пончиками в первый раз самочинно, во второй Гаррет её попросил. По большому счёту, сам Колберт не ожидал, что напарница выполнит этот неуставной приказ, но та спорить не стала и обернулась всего за пару минут.
Если она там, то отсиживается в номере, сказал наконец Гаррет, снимая наушники, когда за окнами уже стало темнеть.
Закаты в Городе были поздние, но быстрые. Вечером, около девяти, его накрывало алой зарницей, а уже через четверть часа на улицах воцарялась темнота.
Хочешь организовать две смены? предложила Нина. Гаррет посмотрел на её не до конца оправившееся от похмелья лицо и покачал головой.
Поедем домой, сказал он и, коснувшись приборной панели, поднял аэрокар в воздух. Послушать трёп постояльцев можно и там жучки продолжают писать.
Мы не потеряем её?
Уже разворачивая флаер, Гаррет покачал головой.
Если это Кэри, то ночью она никуда не пойдёт.
Почему ты так думаешь?
Просто знаю и всё.
Флаер плавно скользнул, встраиваясь в плотный поток транспорта, и всего за полчаса донёс их до отеля «Refuge», где обоим сотрудникам Управление снимало номера.
В лифт они сели вместе, но каждый поднялся на свой этаж. Гаррет, запершись в номере, облегчённо вздохнул постоянное нахождение в обществе в последние годы всё сильнее угнетало его. «Переговорщик» с презрением подумал он, сбрасывая на пол пиджак и стягивая водолазку следом за ним.
После гибели Кэри Гаррет решил уйти во внештат. Он ушёл бы и совсем, но «Инициатива» не отпускала никого. Его по-прежнему использовали, зная, что он умеет налаживать с людьми контакт, самому же Гаррету всё чаще казалось, что во время деловых разговоров у него невидимые заржавевшие шестерёнки скрипят в голове. Рано или поздно какая-нибудь пружина лопнет, и он отправится на тот свет возможно, вместе с кучей людей, за которых ему приходится отвечать.
Думая об этом, Гаррет подошёл к мини-бару и, достав оттуда бутылку виски, наполнил стакан. Остановился у широкого окна, за которым мерцали тысячи огней. Маленькие капли дождя сползали по стеклу. «Погода навевает тоску, подумал он, вот и всё».
Гаррет стоял, размышляя о том, забраться ли в душ или зайти в сеть и попытаться выудить оттуда о Нине Молтоне всё, что есть, когда раздался стук в дверь.
Немного удивившись, Гаррет пошёл открывать и остановился, с удивлением разглядывая гостью. Нина Молтон в одной белой рубашке и лёгких джинсах казалась моложе ещё на пять, а то и десять лет.
Вот почему ты вечно ходишь в пиджаках, констатировал Гаррет и посторонился, пропуская напарницу внутрь.
Можно? на всякий случай спросила та.
Ну да, я же отошёл.
Только после этого Нина шагнула через порог, но, зачем пришла, так и не сказала. Пересекла комнату и остановилась у окна.
Не спалось, сказала она, глядя в окно. Думала идти в бар или навестить тебя.
Ты же не пьёшь Гаррет покосился на собственный стакан.
Склеила бы кого-нибудь, сказала Нина и спокойно посмотрела на него, будто ждала, какой эффект произведут её слова.
Гаррету в самом деле стало неприятно, хотя почему он и сам не смог бы сказать.
И решила склеить меня? поинтересовался он, тоже останавливаясь у окна.
Губы Нины дёрнулись, и он ничего не ответил. Просто отвернулся к окну.
Дождь, после долгих минут молчания сказала она. Там, где я выросла, не было дождя. Поэтому он странно действует на меня.
Гаррет сделал глоток из стакана и, покатав виски во рту, кивнул.
Понимаешь, как ты далеко от дома, да?
«Так не только у тебя», хотел добавить он, но не успел, потому что Нина сказала сама:
Понимаю, что никогда туда не вернусь. Это как на краю обрыва стоять. Знаешь, что стоит сделать шаг назад и костей не соберёшь.
Гаррет не понимал, но кивнул. Он замер, прислонившись лбом к стеклу, и сам теперь смотрел в темноту, разорванную на части маленькими рукотворными звёздочками домашних огней.
«А ведь она вчера запомнила, где я остановился», невольно отметил про себя Гаррет. В следующее мгновение в унисон его мыслям руки Нины оплели его обнажённый торс и скользнули по животу, разжигая в венах огонь. Гаррет резко выдохнул. В этот раз всё было иначе. Жар тела Нины обволакивал его, против воли расслаблял и заставлял терять над собой контроль. Пальцы умело выбирали на груди и животе такие места, от прикосновения к которым у Гаррета колени начинали дрожать.
«Что ты делаешь со мной?..» хотел было спросить он, но тут над ухом прозвучал голос напарницы:
А что, если бы я пришла склеить тебя?
«Тебе это удалось», чуть не ляпнул Гаррет, но вместо этого усилием воли развернулся в ласковых руках и, взяв Нину за плечи, чуть отодвинул от себя.
Нини Гаррет поперхнулся самозваным словом, слетевшим с языка. Но эту совсем ещё молодую девчонку в белой свободной рубашке никак иначе он назвать не мог. Нина! Тебе не кажется, что заводить постельные отношения с тем, с кем тебе предстоит работать не самая удачная мысль?
Разве с Кэри у тебя было не так?
Нина поняла, что промахнулась, раньше, чем успела договорить до конца. На мгновение тело Гаррета закаменело, но, к удивлению Нины, тот не оттолкнул её лишь спокойно убрал руки напарницы со своего тела.
С Кэри было именно так, признал он, поэтому я больше не практикую такой подход.
Гаррет подумал и добавил:
И вообще не практикую никакой. Только разовый трах с теми, кого не запомню в лицо. Всё.
Несколько секунд они стояли неподвижно, глядя друг на друга. Потом Нина спросила:
Мне лучше уйти?
Сейчас, полагаю, да. Извини.
Гаррет отвернулся к окну и закрыл глаза, чтобы не видеть отражение своей молодой партнёрши в стекле.
Некоторое время в номере царила тишина, а затем дверь хлопнула так же как и вчера. На сей раз Гаррет вздохнул, как ему казалось, с облегчениемно тут же понял, что никакого облегчения на самом деле не ощутил.