Билли кивает, и смотрит вперед, будто услышав что-то, одно ей известное. Я тут же подбегаю к решетке, ухватившись за нее пальцами, и повисаю на ней, напряженно вглядываясь вперед. В глубине темного коридора и правда чувствуется какое-то движение, шорох. И я понимаю, что происходит: кто-то спускается вниз, тяжелыми шагами отмеряя пространство.
- Эй, кто вы? Что вам нужнооо?устав от этой затяжной пытки, кричу я, ощущая в голове жуткие вибрации страха. Я думала, что со Стефаном разучилась бояться, но это не так. Здесь, в этом страшном, темном, затхлом подвале я чувствую неизбежность. Неизбежность того, что жизнь коротка и может оборваться в любую минуту, секунду, мгновение. Как ощущала бы себя бабочка в спичечном коробке, зная, что картонку очень легко можно смять пальцами одной руки.
Билли все также сидит и обреченно смотрит вперед, туда, откуда доносятся шаги.
Наконец, из темноты в круг света тусклой лампочки выходит мужчина. Его лица совсем не виднотолько костюм, черный, хороший, явно дорогойвиден блеск бриллиантовых запонок, модный галстук, мягко блестящие матовым блеском новые туфли. Его тело похоже на скалуон огромен и высок, плечи очень широкие и большие, а талия явно узкая, это подчеркивает застегнутый на пуговицу пиджак.
Будто бы почувствовав направление моего взгляда, мужчина расстегивает длинными крупными пальцами пуговицу, и теперь видна сорочка на массивной груди, брюки с тонкой пряжкой на ровном животе.
Сглатываю. Вся его фигура внушает страх и ужас, я чувствую, с каким трепетом дышит Билли позади меня, а ведь она даже не поменяла положение тела, будто бы пытаясь слиться с окружающей действительностью и не привлекать особого внимания.
- Так, так, кто тут у нас?говорит мужчина темным, глухим басом и этот голос кажется мне знакомым. Я усиленно морщу лоб, напрягая память, но ничего не выходит. Хотя на самом деле кажется, будто бы мужчина специально меняет свой голос, чтобы не быть узнанным.
В голове будто бы белый шумно оно и понятно, я только несколько минут пришла в себя после
Тут у меня словно второе дыхание открывается: я вспоминаю события этой ночи. Все тело буквально прошибает холодным потом, хотя мне кажется, что все это случилось совсем не со мной, а перед глазами проносятся картинки из просмотренного кинофильма.
- Вы должны меня отпустить!лепечу я, тем не менее.Это не законно: удерживать человека в плену против его воли.
Он же в ответ только смеется и вдруг щелкает пальцами, подавая сигнал.
Билли позади меня встает со вздохом и подходит к двери клетки, словно прислушавшись к знаку. Мужчина поднимает руку, в которой лежит черный продолговатый предмет, похожий на яйцо, и жмет на кнопку. Это пульт. Он открывает клетку и из нее выходит Билли с опущенной головой. Я резко подрываюсь с места, спешу за ней, чтобы тоже выйти из этого плена, но девушка, страшно глянув на меня, заталкивает меня обратно. Молча, зло. С кротким писком дверь закрывается.
Билли подходит к мужчине и встает на колени. Вдруг происходит то, от чего у меня волосы на голове встают дыбом.
Этот человек расстегивает ширинку и вытаскивает наружу свой огромный член. Он берет голову Билли в свои руки и его длинные большие пальцы запутываются в ее рыжих кудряшках. Девушка держит руки за спиной и позволяет насаживать свою голову на его хер. Сначала медленно, а потом все быстрее и быстрее. Я жмурюсь, но все равно слышу это: хлюпающие звуки минета, его стоны наслаждения, ее захлебывающееся дыхание.
С громким шлепком и рычанием он отодвигает ее от себя. От того, что что-то изменилось, распахиваю глаза и смотрю вперед. Она стоит ко мне спиной, закрыв обзор и я вижу только его плечи. Мужчина стягивает с нее бриджи, поворачивает ее к себе спиной и, не давая времени приготовиться, вдруг резко входит в нее сзади. Глаза Билли практически лезут из орбит, она шипит и закусывает губы, а мужчина в это время хватает ее за запястья за спиной одной рукой, а второй рукой уверенно и властно держит за бедра, помогая насаживаться на член, словно бездушной секс-кукле.
Я встречаюсь взглядом с Билли, но она отводит глаза, жмурится, и я тоже. Я слышу только его распаленное дыхание, ее стоны, когда он слишком резко входит в нее и снова начинаю дрожать. Мне страшно и больно.
Господи, неужели я снова оказалась в плену, причем в плену страшнее, чем был до этого?
- Дааа, детка, - кончает он и я слышу в этом голосе знакомые нотки. Не может быть. Это Стефан?!
29. Клэр
Билли не разговаривает со мной уже несколько часов. Она лежит, уткнувшись носом в покрытую темной плесенью стену, на единственной узкой кушетке.
- Билли, Билли!не выдерживаю я и практически кричу.Поговори со мной.
Она даже не ведет плечом. Я, ударив по коленке рукой, начинаю ходить вдоль клетки как зверь в зоопарке.
- Должен же быть какой-то выход?
- Его нет, - вдруг шепчет она из своего угла.
- Чего нет?не сразу понимаю.
- Выхода нет, глупая.
Я останавливаюсь и смотрю на нее во все глаза. Она приподняла голову с тонкой подушки и смотрит на меня вполоборота. Все ее лицо мокрое, опухшее от слез. И это зрелище коробит даже больше того, свидетелем чего я недавно стала.
Мне больно смотреть на то, как девчонка выглядит: жалкая, потерянная, опустившаяся, тусклая и как будто больная.
Но, самое страшное, что в ней я вижу отражение себя. Я точно также сносила все издевательства, которые Стефан обрушил на мою голову во время нашего с ним проживания. Он обращался со мной как с куклой, при этом добавляя (постоянно добавляя) какие-то новые вещи, раздвигая границы дозволенного, даже не спрашивая, готова ли я к этому, или нет.
Вместо того, чтобы бороться, идти против, я точно также молча оплакивала свою судьбу, думая, что мне нечего противопоставить такой громиле, как он. Понятное дело, что даже самый слабый мужчина априори физически сильнее женщины, а тут онсильное, накачанное и даже перекачанное животное, а не человек.
- С ним можно и нужно поговорить, - вдруг говорю я ей.Мы можем предложить ему денег.
Смешной вариант развития событий, ведь именно от недостатка денег я и оказалась в этой темнице, но все лучше думать вдвоем.
Она снова кладет голову на подушку и отворачивается.
- У него этих денег Жопой жуй.
Эти слова звучат как выстрел в тишине. Похоже, Стефан глубже погрузился во мрак. И это новая форма его непонятной шизофрении.
- Сколько времени ты здесь?пользуясь тем, что успела ее зацепить, продолжаю расспрос.
Она дергает плечом. Ясно. Не известно. В такой темноте и постоянной промозглой пыли трудно понять, что за окномдень или ночь, который час.
Я снова разглядываю клетку, будто бы в первый раз от меня могло что-то укрыться.
Темный дощатый пол с облезлым лаком. Тонкое старое покрывало вместо одеяла. Серый, почти черный потолок с паутиной по углам, кирпичная стена с одной стороны и непроглядная тьма с других. Судно под кроватью. Возле дверипластиковая бутылка и одноразовый стакан, по-видимому, уже многоразового использования.
- А еда?вдруг вспоминаю я.Еда? Нас будут кормить?
Билли, кажется заснула, пока я задумчиво перебирала варианты побега, потому что резко подскакивает от моего окрика. Я снова повторяю свой вопрос, и девушка горько ухмыляется.
- Лучше б не кормил.
- Мы можем в это время- подсказываю ей продолжить мысль.
Она, даже не оборачиваясь, машет в мою сторону рукой, и я понимаю ее знак-просьбу помолчать.
У меня в голове настоящий кавардак, и невозможно привести себя в порядок. Откидываюсь на спинку стула и начинаю вспоминать все, что было до того, как я очнулась в этом темном подвале. Воспоминания горьки, как полынь, остры, как нож, но теперь я чувствую в себе силы, чтобы не разреветься и снова не превратиться в кисель.
Потому что мне нужно выжить. И я думаю, что смогу это сделать. Откуда вдруг взялась такая уверенность сказать сложно, но во мне будто перегорел какой-то тумблер, заставляющий жалеть себя.
Да уж, жизнь со Стефаном Дарком в его доме меня закалила словно сталь. Или это пример Билли действует на меня таким образом, что хочется стать антагонистом, не поддаваясь тоске и сырой печали? Потому что это чувство мне очень хорошо знакомо по себе: стоит один раз заплакать, заглянуть в эту затягивающую дыру самокопания и саможаления, как оттуда не выбраться.