Вскоре чудища заполнили все пространство гостиной и столпились за кольцом огня живой шевелящейся стеной щупалец, жал, когтей и зубов. Куда ни глянь, всюду были отвратительные клыкасто-зубастые, очень голодные морды. Поначалу они пихались, переминались, клацали зубами, и вдруг их всех будто парализовало. Монстры замерли, дружно устремив взоры на затаившихся за огнем людей и оборотней. В гостиной воцарилась мертвая тишина.
«Хочу ку-ушать!.. Вона она, еда-а!.. Как мно-ого еды-ы!.. Хочу-у!.. Еда-а!.. Так бли-изко!..»зазвучала в голове у Маха сводящая с ума разноголосица. Он буквально физически ощутил их кошмарный голод и ему стало безумно жалко несчастных созданий, до конца своих дней вынужденных ежесекундно ТАК страдать. Остро захотелось хоть чем-то облегчить их участь. А они молили лишь о еде. О еде! Только о еде. ЕДЕ, ЕДЕ, ЕДЕ
Стой! Куда! как из тумана донесся откуда-то сзади взволнованный окрик деда Пузыря. Но его легко заглушило очередное «Еда-а!.. Мно-ого!.. Хочу-у!..»
Ааа!!! разрезал умиротворяющую тишину чей-то душераздирающий крик. БРАТВААА!!! СПАААААА!.. и он захлебнулся на полуслове.
Этот крик вывел призрачного воина из накатившего было оцепенения. Мах встряхнулся, как со сна, огляделся по сторонам и с ужасом обнаружил, что стоит всего в полушаге от желтого разделительного огня, и уже даже занес ногу, намереваясь его перешагнуть. А с той стороны его уже с нетерпением поджидает обливающееся слюной пятиглавое страшилище.
Мах отшатнулся и просветленным взором торопливо оглядел товарищей. В центре спасительного круга остались лишь барон Вердего глаза были широко распахнуты, но смотрели в никуда, он что-то монотонно нашептывал себе под носи шестеро связанных самоубийц. Остальные четверо защитников, вернее уже только троедвое безоружных стражников и перекинувшийся в людскую личину оборотеньсейчас, подобно Маху, стояли у самого огня и ошарашено пялились друг на друга. Не хватало Стокавыходит, это его смертельный крик предупредил остальных.
Первым заговорил Жёваный:
Папа, нам нужно связать друг друга по рукам и ногам. Иначе они нас сожрут.
Вяжи, распорядился Мах. В просветлевшей было голове снова завертелись жалобные стенания голодных монстров.
«Еда-а!.. Вку-усная!.. Хочу ку-ушать!..»
Мах болезненно скривился и, схватившись руками за уши, обреченно опустился на холодный пол. Голоса нарастали, провоцируя на смертоносную помощь Но как только Мах снова «поплыл» и попытался встать, чьи-то крепкие руки ловко накинули ременную петлю ему на плечи и, приспустив до живота, крепко затянули, лишив рыцаря возможности даже шевельнуть руками.
Эй, ты чего это себе позволяешь? прикрикнул Мах на охомутавшего его Жёваного.
Папа, ты сам только что приказал мне всех связать, напомнил оборотень, умело затягивая еще одну жесткую петлю на ногах рыцаря.
Я приказал связать других, а не меня!
Но гнев рыцаря нисколько не смутил Жёваного, он спокойно возразил:
Но тебе тоже угрожает опасность. А насчет остальныхне беспокойся, я их уже связал.
Ну-ка немедленно меня развяжи! приказал Мах.
Нет, твердо возразил оборотень.
Что?! Ты мне сказал нет?!
Если нам удастся пережить эту ночь, утром можешь прирезать меня за неповиновение, спокойно разъяснил оборотень.
Болван, а как же ты? Кто свяжет тебя? Я бы мог это сделать.
Нет необходимости, я знаю секрет мертвого узла и легко смогу связать себя сам. Вот, смотрите. И Жёваный стал проворно опутывать самого себя ремнями по рукам и ногам.
Уяснив, что переубедить заботливого оборотня у него не получится, Мах раздраженно отвернулся и, уставившись на желтый огонь, продолжил сочувствовать голодным бедняжечкам
Первое, что увидел Мах, очнувшись после недолгого забытья, было участливое лицо верного призрака.
Как самочувствие? приветствовал пробуждение подопечного дед Пузырь.
Нормально, прошептал Мах. Он по-прежнему лежал на полу гостиной, внутри спасительного круга, но теперь комнату заливал яркий солнечный свет, а это могло означать лишь одно
Поздравляю! Вы выстояли, озвучил его догадку призрак.
Руки и ноги Маха оказались свободными от пут, он приподнялся на локтях и осмотрелся. После ночного нашествия подземных чудищ гостиная теперь являла собой весьма жалкое зрелище. Первое, что бросилось в глазапоразительная пустота вокруг: мебель, ковры, занавески за ночь бесследно исчезли из комнаты. Все четыре стены от пола до потолка были безобразно расцарапаны и зияли множеством глубоких выбоин. А пол гостиной, за границей огороженного желтым огнем, спасительного круга, был покрыт толстым слоем белесой пыли.
Что это? спросил Мах, указав рукой на удивительно белый пол.
Все, что осталось от ночных гостей, охотно пояснил призрак.
Так это не пыль, а пепел?
Разумеется, пепел. Видел бы ты, как эти твари друг за дружкой вспыхивали в утренних лучах!
Понятно. Часть чудищ не успела сбежать под землю и изжарилась.
Они бы все успели, да твой отец ни единого монстра из этой комнаты не выпустил, возразил дед Пузырь.
Отец? Мах растерянно оглядел лежащих рядом стражников и оборотней. Пузырь, а куда подевался отец? Что с ним стряслось?! Неужели, защищая нас, он погиб?! О Создатель! Почему ты меня не разбудил?!
Спокойно, Мах, с бароном Вердом все в порядке, заверил призрак. Он отдыхает.
Где?
В спальне.
В какой еще спальне?!
Нет, так дело не пойдет. Эдак мы с тобой битый час будем препираться. Давай-ка я тебе расскажу по порядку обо всем, что тут стряслось после того, как ты потерял сознание.
Валяй.
Значит, дело было так Перед самым рассветом, когда чудища, отчаявшись добраться до лакомой еды, потянулись потихоньку к выходам из этой комнаты, барон Верд прочел несколько дополнительных защитных заклинаний, и такой же желтый огонь, что полночи оберегал вас от чудищ, запылал в дверном и оконных проемах. Чудища оказались в ловушке. Пытаясь вырваться на свободу, они принялись кусать и кромсать стены гостиной
Так вот почему они теперь такие изуродованные, перебил рассказчика Мах. К тому времени он уже поднялся на ноги, подошел к ближайшей стене и теперь ощупывал рукой ее изрытую поверхность. Надо признать, в некоторых местах подземные монстры весьма преуспеливон какие здоровенные выбоины. От души старались проклятущие.
Да уж, потрудились на славу, подхватил призрак. Будь у них в запасе лишние четверть часа, еще неизвестно, чем бы дело кончилось. Но барон Верд рассчитал все точно и перекрыл им пути к отступлению, когда до рассвета оставались считанные минуты. Вырваться из ловушки чудища не сумели. Все они сгорели и превратились в пепел
Глянь-ка, чего я нашел, перебил деда Мах, извлекая из очередной выбоины в стене чудом уцелевший полуторавершковый трофей. Похоже, это застрявший в камне коготь одного из подземных чудищ, прокомментировал он находку. Но толком рассмотреть трофей не получилось. При дневном свете желтоватый коготь сразу задымился и стал стремительно нагреваться. Охнув от боли, Мах разжал пальцы и швырнул его на пол. Еще в полете коготь вспыхнул как хорошо просмоленная пакля и, ударившись об пол, развалился на несколько пылающих углей, которые, в свою очередь, потрясающе быстро, буквально за считанные мгновенья, выгорели добела и смешались с остальным пеплом.
Так тебе и надо, нечего всякую дрянь голыми руками цапать, тут же отчитал подопечного дед Пузырь. Руку-то здорово обжог? Ну-ка покажи.
Да пустяки, успокоил рыцарь, демонстрируя покрасневшую ладонь. Я вовремя скинул. Как видишь, даже волдырей не осталось.
Они не сразу появляются, не унимался заботливый призрак. Ну-ка пошевели пальцами. А теперь сожми руку в кулак.
Да все нормально.
Чего нормально?! Тебе же этой рукой меч держать.
Уймись, а? разозлился Мах. Подумаешь, чуток кожу на ладони опалилневидаль какая. Вспомни, как меня Плевун поджарили ничего, жив остался. По сравнению с ожогами от драконьего огня пара волдырей на рукеэто сущий пустяк. Чем доводить меня своими стенаниями, лучше давай рассказывай, что было дальше, после того, как подземные твари сгорели. Куда подевался отец?