Дорога была тяжелой. Мы приехали затемно, так что меня никто не видел, и волнения моего супруга оказались напрасными. Придворные фрейлины тут же засуетились вокруг, желая отвести королеву в ее покои, но я пожелала увидеть Дана. Не знаю, почему тогда мне так сильно захотелось этого. Может быть, потому что все эти годы я лелеяла в своей душе воспоминания о его красоте. Понимая, что он никогда не полюбит меня, я тем не менее рассчитывала на свой статус: не может же он пренебрегать женой и будет вынужден хотя бы из вежливости общаться. Тогда казалось, что мне этого будет достаточно. А может быть, я надеялась, что, повзрослев, он начал более снисходительно относиться к недостаткам внешности других.
Но уже буквально через четверть часа я поняла, что мое решение увидеться с ним было неправильным.
Отказать своей королеве подданные не посмели, а потому привели меня к покоям моего супруга. Слуга постучал в дверь, и я услышала голос Дана, по которому сразу стало понятно, что он пьян.
Войди, Орх, - крикнул Дан. - Я тебя уже час назад послал за вином.
Слуга, которого, звали совсем иначе, вошел, поклонился и с испугом произнес:
Ваше величество, прибыла ваша супруга, ее величество королева Эолина.
Я рад, - сухо отозвался Дан. - Разместите королеву в ее покоях и более меня по этому поводу не беспокойте.
Королева Эолина пожелала вас видеть, - снова прoбормотал несчастный слуга.
Я не готов ее принять!рявкнул Дан. - Ты что, не в своем уме? Не видишь, чтo ли? Если королева будет настаивать, скажи, что я уже изволю почивать.
Нопролепетал слуга.
Я поняла, что его нужно спасать, и, толкнув слегка приоткрытую дверь, вошла внутрь.
То, что предстало глазам, буквально заставило меня потерять дар речи.
Дан, совершенно обнаженный, возлежал на огромной кровати со множеством подушек под спиной. В одной его руке был бокал с вином, а другой он поглаживал золотистые пряди, рассыпавшиеся по спине девушки, на которой из одежды так же было ровным счетом ничего. Что делала девушка, я не поняла, только увидела, что ее голова двигалась вниз-вверх в области паха моего мужа, при этом по комнате раздавались странные звуки. Еще одна обнаженная девушка склонилась над моим мужем с другой стороны и целовала его грудь.
Мирх не успел передать мне ваши пожелания, - собрав всю волю в кулак, с достоинством произнесла я. - Но я рада видеть вас в добром здравии, супруг мой.
При моих словах девушки испуганно вскочили, схватили свою одежду и выбежали за дверь с другой стороны опочивальни. Дан даже нė пошевелился, не изменился в лице и не удосужился прикрыться. Он неторопливо сделал глоток и сказал спокойным голосом, будто вел светскую беседу на балу:
Мирх, оставь нас с госпожой королевой. Я позову, когда ты понадобишься.
Невольное восхищение и одновременно безмерное отчаяние охватили меня. Как жаль, чтo этот гордый невозмутимый сильный мужчина никогда меня не полюбит.
Когда Мирх скрылся за дверью, Дан встал и сделал жест рукой:
Присаживайтесь, моя королева.
Я присела к маленькому туалетному столику и едва слышно перевела дух.
Раньше я никогда не видела полностью обнаженного мужчину, и теперь со смесью испуга и непонятного волнения уставилась на его мужское достоинство, гордо восстающее из поросли черных курчавых волос. Так как мое лицо было закрыто, Дан не видел, куда именно я смотрю, и впервые в жизни мне пришло в голову, что вуальэто благо.
Мой венценосный обнаженный супруг потянулся за теплым халатом и не торопясь накинул его на себя, потом сел обратно на кровать. Мне показалось, что он старается держаться подальше. Несмотря на то, что я застала короля в таком неприличном виде, казалось, Дана это нисколько не смутило. Он выглядел по-прежнему величественно, держал себя с достоинством, а его красота, которую я помнила по той нашей роковой первой встрече, стала более совершенной, изысканной и кристально строгой, как великолепие ограненного алмаза.
Может быть, так даже и лучше, - сказал Данихард, задумчиво глядя на меня.Теперь мне не придется что-то сочинять и придумывать, не придется прятаться. Эолина, я никоим образом не хотел причинять вам какие-либо неудобства, в конце концов, не вы виноваты в том, что наш брак должен был быть заключен. Тем не менее, так уж случилось, что мы оба оказались втянуты в это крайне неприятное положение и оба так или иначе вынуждены страдать. По определенным причинам я не могу быть вам настоящим мужем. Я не желаю вас видеть, я никогда не разделю с вами ложе. Я, как и раньше, намереваюсь иметь в своей постели столько женщин, сколько мне будет угодно.
А как же наши клятвы? - спросила я, стараясь изо всех сил сдержать дрожь в голосе.
Я не могу им следовать,пожал плечами Дан. - И не вижу причин им следовать. Я никогда не хотел вас себе в жены. Возможно, вы слышали, что я любил одну девушку, кoторая для меня теперь потеряна навсегда.
Но что подумают люди? Как будут они относиться ко мне, если даже мой супруг выказывает неуважение, общаясь с другими женщинами и игнорируя меня? - произнесла я, едва сдėрживаясь, чтобы не заплакать.
Не так я представляла ңашу встречу и наше общение.
У моего отца были любовницы, и все об этом знали. Это никоим образом не сказывалось на отношении придворных к моей матери, его жене. Она как королева имела все причитающиеся ей привилегии и уважение знати.
Только знати?
Кого интересует мнение народа? - пожал плечами Дан. - Чтo могут понимать необразованные люди? Да и потом, наша задача как правителей состоит в заботе о простом люде и его нуждах, а не стремлении вызвать его любовь.
Разве я это заслужила? - снова попыталась я воззвать к Дану. - Разве я виновата - я запнулась, но все же заставила себя продолжить, - разве я виновата, что такая, какая есть?
Может быть, вы и не виноваты в том, что мы оказались в такой ситуации, но я не понимаю, почему я должен отказывать себе в удовольствии и хранить целибат только чтобы не задеть ваши чувства? К слову, я нисколько не буду возражать, если и вы найдете утешение с кем-то еще.
Я ваша супруга, - с достоинством произнесла я, решив привести последний аргумент. - Возможно, вы не любите меня и никогда не полюбите. Возможно, вам противна моя внешность. Но вы должны разделить со мной ложе, чтобы зачать наследника.
Отвращение проскользнуло так быстро, что почти не было заметно. Дан стремительно взял себя в руки и вернул лицу прежнее выражение холодной вежливости, но от меня не укрылись эти изменения. Внутри внезапнo что-то отчаянно заболело, как будто в меня вонзилось узкое лезвие.
Простите, миледи, но я физически буду не способен это сделать, - ответил он.
Не понимаю, почему?удивилась я.
Он покачал головой:
Небеса свидетели, я не хотел вас обижать. Но если вам нужны объяснения, что жон сделал паузу. - Судя пo всему, вы неопытны в постельных делах, поэтому мне придется кое-что вам рассказать. Так вот, чтобы мужчина был готов зачать наследника, его детородный орган должен был быть в боевой готовности. Вы понимаете?
Я неуверенно кивнула.
Он должен быть крепким и восставшим, чтобы мужчина мог ввести его в лоно женщины и там пролить семя, - продолжил Дан.Наверное, вы видели, каким он был, когда та бесстыдница ласкала его?
Я снова мысленно поблагодарила вуаль за то, что Дан не видит моего смущения, и опять неуверенно кивнула.
Α теперь посмотрите на него, - и с этими словами Дан откинул полу своего халата.
Его мужское достоинство теперь уменьшилось в размерах, стало мягким и уютно покоилось на бедре.
Таким орудием я не смогу сделать наследника.
Но почему раньше он был қрепким, а теперь стал таким? - пролепетала я.
Этот разговор меня смущал, и в то же время я чувствовала странное возбуждение.
Чтобы он стал крепким, женщина должна мне нравиться,тихо произнес Дан.
Несколько секунд я молчала, пока до меня не дошел смысл его слов.
Я некрасива, а потому я никогда не смогу понравиться Дану. А значит, он не сможет зачать наследңика. У меня никогда не будет не только мужа, но и детей.
Что же мне теперь делать? - беспомощно произнесла я, так как все мои надежды, все мои и так не слишком амбициозные чаяния растаяли как дым.