Не помня себя, Филис спустилась с балкона и пошла, стараясь не отпускать взгляд, к коляске с девушкой. Ей, однако, пришлось протискиваться мимо других людей, её толкали, рядом смеялись и что-то кричали на незнакомых языках. Когда Филис подошла к коляске, она уже не увидела той девушки и даже не была уверената ли самая это коляска, или уже другая подъехала, пока она сюда шла. Вдруг с украшенного бортика к ней протянулись сильные мужские руки, подхватили подмышки и вздёрнули вверх. Парень с широкой улыбкой взял ошарашенную Филис за талию и проводил её внутрь. Девушка не понимала, зачем он это сделалможет там, в этом кузове, её ждёт та самая, из-за которой она сюда подошла? Но тут никого не было, а были лишь скамейки с наваленным на них реквизитом и частями костюмов. Парень достал из кучи несколько вещейкрошечные сверкающие трусики и лифчик со свисающей с них бахромой из бусин, а также золотое оперение, крепящееся на голову и плечи. Понятным девушке жестом он предложил надеть это, показав, как надеваются украшения, а сам вышел.
Словно во сне, практически не отдавая себе отчёта в том, что делает, Филис переоделась в этот наряд и вышла наружу.
Ей показалось, что всё огромное море людей, окружавшее повозку, ждало её, только её появления. Филис раскинула руки в стороны, вдохнула полной грудью и широко улыбнулась. Ладонь рядом находившегося парня направила девушку к выделенной круглой площадке, немного нависающей над дорогой, по которой ровно и медленно ехала повозка, и оставил её там. Тело Филис требовало движения, энергия словно рвалась изнутри, изливаясь на зрителей и возвращаясь многократно усиленной. И она начала танцевать на месте. Так, как запомнила движения наблюдаемых ранее и стоявших неподалёку танцоров, добавляя в них что-то своё, полностью растворяясь в окружающем, пульсируя вместе с ним, и радуясь, радуясь, радуясь
Так продолжалось довольно долго, всю ночь, пока повозка не въехала на большую огороженную забором площадь, где стояли большие покрытые жестью ангары. В один из них заехала их повозка, и Филис обнаружила, что музыка смолкла, другие танцоры с их повозки вошли внутрь, а её колотит мелкая дрожь. Филис тоже оставила свою площадку, вошла внутрь, протолкалась сквозь переодевающихся в обычную одежду девушек к своим вещам. Ни одежда, ни сумочка её были не тронуты. Никто не обращал на неё внимания, да и между собой усталые девушки не разговаривали. Одна из них молча помогла Филис открепить золотистые крылья с её плеч, и она переоделась в свою одежду. Вслед за остальными покинула повозку по приставленной лесенке, и, не став подходить к собиравшейся кружком группе танцоров, вышла из ангара, а потом и из огороженной площади. В растерянности Филис смотрела на серое небо и окружающие её незнакомые дома, словно сложенные неумелой рукой маленького ребёнка кубики, которые не падали только из-за своей скученности.
Тут она поняла, что в сумочке у неё давно уже что-то звонит и вибрирует. Дрожа всем телом, Филис достала телефон и ответила.
Филис, где ты, чёрт тебя побери?! закричал аппарат голосом Ярика.
Я тут растерянно оглянулась девушка, куда приезжают все карнавальные машины.
Оставайся там, сказал Ярослав после недолгих переговоров с едва слышимым Мигелом, мы сейчас подъедем и тебя заберём. Никуда и ни с кем не уходи, поняла?
Ярослав был зол. Нет, он был в бешенстве. Когда автомобиль с ним и с их гидом забрал Филис и повёз их в порт-стоянку для яхт, Ярик кричал на Мигела:
Сначала нам подают напитки с какой-то наркотойамфетаминами, что ли, потом мою женщину увозят непонятно куда, в какие-то эти ваши фавелы, и, повернувшись к Филис, продолжил, Вот за каким чёртом тебя понесло к машинам? Что ты там делала?
Я увидела там себя. Танцующую, призналась Филис, И встала танцевать на своё место. А у тебя тёмные круги под глазами
Ты не краше! огрызнулся Ярик.
Проснулась Филис только к вечерузатем, чтобы почувствовать, как ноет в теле каждая мышца, взглянуть на себя в зеркало, ужаснуться своему осунувшемуся лицу, кое-как поужинать и опять лечь спать, на этот раз уже до утра. Почти весь следующий день Филис отдыхала и смотрела записи и снимки карнавала, выложенные в сеть официальными СМИ и многочисленными любителями. Теперь тут присутствовали и кадры с танцорами более профессиональной лиги, наряды которых превосходили самые немыслимое воображение. Если присмотреться, можно было заметить, что у большинства танцоров глаза были неестественно блестящими, опьянёнными либо окружающей обстановкой, либо чем-то более надёжным и принятым внутрь. И топротанцевать и проулыбаться без устали всю ночь вряд ли можно без этого, если только не тренироваться ежедневно по нескольку часов. Но и тогда, наверное, трудно будет искренне улыбаться и излучать счастье непрерывно столько времени подряд.
Ту, юную себя, Филис не нашлаочевидно, она себе всё-таки привиделась. А вот повозка, где она танцует в нынешнем своём теле, неоднократно присутствовала в записях и на снимках. На одном кадре она даже была снята кем-то отдельно от другихпотрясающе красивая, блестящая из-за костюма и очень счастливая. Она сохранила этот кадр в специальную, только что заведённую папку "Личные фото".
Знаешь, я ни о чём не жалею, сказала она Ярику, Даже если я не найду здесь магию, этот карнавал всё равно останется для меня волшебным.
А уж для меня-то сквозь зубы процедил Ярослав.
Поинтересоваться, как провёл эту ночь он сам, почему не заметил её ухода, когда обнаружил её отсутствиеФилис и в голову не пришло. Онвзрослый мужчина и знает, что делает.
С утра Мигел обрадовал Филис, что договорился с одним колдуном, который согласился её принять.
Этот колдун считается очень сильным. Он практикует серьёзные ритуалы, а не просто режет цыплёнка на перекрёстке, как это делают в Бразилии многие, для получения помощи духов в каком-нибудь деле. Только он живёт не в самом Рио, а в деревне за городом.
Колдун был темнокожим пожилым мужчиной. Без улыбки взглянув на приехавших, он сообщил, что проведёт ритуал, а потом скажет, что увидел или услышал от духов. Филис вообще-то искала не этого, она хотела чего-то привычного ей по первой жизни, человека, способного зримо и прямо воздействовать на силы природы или на тело. Но она не стала возражать, а позволила увести себя в построенную из тонких прутьев просторную конусообразную хижину. За ними пошли Мигел, Ярослав и пара женщин, помогавших колдуну. Тот, надев на себя "корону" из невысоких перьев синего цвета, зажёг очень большую белую свечу, от которой чуть подпалил пучок трав, и стал охаживать стоящую в центре хижины Филис по плечам этим курящимся пучком, что-то бормоча себе под нос. Остальные присутствовавшие остались стоять у входа. Потом колдун уселся на пол, воткнул свечу в подходящую для этого кучку камешков и "ушёл в себя". Все молчали и стояли тихо, дабы не мешать ему это делать.
Сколько тебе лет? вдруг крикнул колдун, глядя на Филис так, словно застал её за чем-то противозаконным.
Восемнадцать, сглотнув, призналась девушка, недавно исполнилось кажется.
Мигел за её спиной бесстрастно переводил.
Колдун кивнул и вновь "погрузился". Через некоторое он, кряхтя, поднялся и объявил:
Это кольцо, что у тебя на пальце, снято с тела убитой женщины. Духи разозлились и сказали, что из-за этого они не могут ничего увидеть, и что, раз ты получила кольцо в подарок, то мщение духа убитой тебя не коснётся. Оно, это кольцо, очень сильное, в нём есть частичка духа той женщины. А мне придётся сжечь хижину, чтобы не оставлять на земле зла, оставшегося от духов, и не испортить жизнь людям нашей деревни.
Пока все выходили и колдун поджигал от своей свечи-переростка переплетённые конусом прутья, Филис прикоснулась к перстеньку, который Ярослав подарил ей в день знакомства и вопросительно посмотрела на него.
Понятия не имею, что там за убийство, и было ли оно. Я купил этот перстень в ломбарде.
Ты же говорил, что он ваш фамильный?
Помилуй, Ольга, раздражённо сказал Ярик, Спустись, наконец, на землю, какие могут быть фамильные перстни у потомков крестьян и колхозников? И знаешь, что? Я сыт по горло всем этим бразильским волшебством и колдовством. Тебе тут восемнадцать лет, ты на карнавале танцуешь, а мне теперь ещё за сожжённую хижину доплачивать