Ты хочешь сказать, что решила помочь тому, кого обокрала?
Да я вообще ничего не хотела сказать! Точнее, хотела, конечно, но больше не хочу. Раздражает меня этот хмырь! Ох, как раздражает.
Ты упёк меня, в камеру. Ни за что. напомнила я. А ещё ты мне должен. кивнув на неподвижное тело, распростёртое на земле в нескольких шагах от нас, я улыбнулась: Чтобы платить по счетам, особенно моим, тебе лучше оставаться здоровым и живым.
Мужчина ухмыльнулся.
Я тебе ничего не должен. Ты спасала свою шкуру, а не мою. презрительно выплюнул он.
Ах он ещё и не должен мне ничего? Может, мне привести в чувство того мужика, что ему нос расквасил? Пусть повторит. Ясно же, что урок не усвоен. На этот раз я даже вмешиваться не стану. Пусть хоть убьёт его.
Сразу видно шакальё Мигарда. прошипела я, пройдясь по мужчине надменным взглядом. Волосы. Одежда. Никакой чести. Никакой ответственности. Долга. Эгоизм и... взгляд. Зоновцы так не смотрят. Мы никогда ни в чём не уверены. Мы никогда не смотрим так пренебрежительно и долго. Длительно глядя другому человеку в глаза. У нас нет на эти глупости времени. Ты смотришь, думаешь о чём-то, анализируешь и подмечаешь. Пытаешься это делать. У тебя есть на это время и, предположу, полномочия. У нас нет. Мы действуем на инстинктах, если хочешь. И если кто-то помог нуждающемуся, он вправе его призвать к долгу. Или помог потому, что мог. Безвозмездно. Но ни один зоновец не станет смотреть так на того, кто минутой ранее спас его жизнь! У нас свои проблемы, у тебясвои. И ты, хоть убей, не поймёшь, почему мы делаем одно, а тыдругое.
Тебя это задевает? усмехнулся мужчина, попытавшись перехватить мою руку.
Я отпрянула, вскользь отбив его руку локтем, чтобы увести в сторону.
Не нужно ко мне прикасаться!
Если я захочу прикоснуться к тебе, я это сделаю!
Я с трудом удержалась от того, чтобы не врезать ему кулаком по лицу.
Не только потому, что от этого был бы только вред, но и из-за того, что он сейчас мне угрожал.
Поговори со мной! неожиданно заявил он.
И он действительно стал говорить, но очень долго, с паузами, так как сбивал дыхание:
Я тебя не слышу. Это...неправильно. Когда ты меня коснулась, мысли людей померкли. Стихли. Ты словно забрала их своим касанием. После они вернулись. Сейчас... я не слышу тебя. Я не могу понять о чём ты думаешь и кто ты вообще такая. Джерард хотел убить тебя. Убрать меня и заполучить печать. Какую печать? Ты наёмница? Девушка? Я ничего не понимаю.
В какой-то момент я поймала себя на мысли, что обдумываю услышанное, пытаясь уловить хоть какой-то смысл в этой абракадабре.
Присядь. глухо проговорила я, так и не поняв до конца, как ко всему этому относиться.
Опасливо на меня покосившись, мужчина шагнул в сторону дерева и тут же обернулся, проверяя, следую ли я за ним.
Я просто оботру кровь и обработаю рану. почти честно ответила на немой вопрос во взгляде прищуренных карих глаз.
Он умостился под деревом, облокотившись обнажённой спиной о его ствол, и требовательно поднял руку:
Ты же не думаешь, что я доверюсь наёмнице? Пузырёк дай.
У него, что, раздвоение личности? Он то бормочет околёсицу, с видом растерянного мальчугана, то включает начальника, которого у меня никогда в жизни не было. Но поскольку бояться мне было нечего, я спокойно вложила в его ладонь пузырёк с настойкой.
Откупорив крышку, мужчина принюхался к прозрачной жидкости, и хмуро кивнул:
Только быстро.
Я иначе и не умею.
Промочив настойкой край рукава его кофты, я несмело поднесла руку к его лицу:
Будет щипать немного. предупредила, завязав разговор, что обречён быть коротким. Как тебя хоть зовут?
Стефан.
Я усмехнулась, вспомнив Стефанию и её мужа. Кармическое какое-то имя. Предпочту от них держаться подальше.
И как ты нашёл меня, Стефан? Ты же не из этих мест?
Бережно обвела мокрой тканью крылья носа, стирая с ноздрей кровь, и поднялась чуть выше, задев скулу.
Секрет? не дождавшись ответа от своего пациента, я ухмыльнулась.
Ты украла мой маячок вместе с ключами. тихо отозвался Стеф, несколько раз моргнув и тряхнув головой.
Маячок? Отследил, что ли? Ну не по планшетнику же?
Мрак бы меня побрал! Ну точно! Кругляш тот ведь до сих пор у меня. Неужели этот крохотный шарик привёл законника ко мне?
Спасибо, что предупредил. Оставлю его тебе. Наверное. довольно проговорила я, окинув плотоядным взглядом сонное лицо Стефана.
Что-то не так... слабо запротестовал мужчина. Дёрнулся, вяло взмахнув руками, и прикрыл глаза.У меня
Всё так, дорогой Стефан. прошептала я, зарывшись пальцами в его волосы. Именно так действует настойка на сон-траве. Спи. А мне пора двигаться дальше.
Не бросай меня едва слышно произнёс мужчина, так и не сумев вновь открыть глаз.
Прости, малыш. Но ты ведь продолжишь и дальше путаться у меня под ногами.
Напоследок я ещё раз погладила мужчину по волосам, поражаясь их гладкости и мягкости, и направилась ко второму своему преследователю.
Ещё бы вчера я оставила всё как есть. Хмырь бы очнулся и, скорее всего, прикончил спящего и безоружного Стефана, не найдя ни меня, ни своей лошади. Убрал бы свидетеля.
...но, очевидно, сегодня была какая-то другая я.
Влив остатки настойки в рот второму мужчине, я выбросила пустой пузырёк.По идее, это даст Стефу фору и он очнётся гораздо раньше любителя ломать чужие носы.
Не смогла пройти и мимо треснутого планшетника. Кнопка включения не работала, а в правом углу был отколот кусок разбитого экрана, который я так и не обнаружила поблизости. Раз уж мне не светят триста золотых от заказчика, я хотя бы смогу подзаработать, продав планшетник технарям.
Лошадь, кстати, тоже продам. За такую на дороге и убить могут.
...разумеется, я оседлала чёрного жеребца, заняв императорское седло.
Глава 9
Ты правда была за стеной?
Нет, с мужчинами мне однозначно не везёт. Причём даже неважно, что это за мужчинызнакомые, товарищи, подельники или соклановцы.
Я тебе куда сказала идти?возмущённо выдохнула я, растянувшись поперёк на пружинной кровати. Найди хоть какого-то доктора. Потом уже вопросы задавай. Некрасиво это, Бэн.
Бэна Максбурга я вижу третий раз в жизни. Поговаривают, что он сын Лисатоварища Фрая, с которым те начали воплощать в жизнь создание клана Призраков. Век наёмников вообще недолог. Есть исключения, конечно. Куда без них? Лис же погиб совсем рано на тридцать пятом году жизни, оставив после себя трёхкомнатный домик в Иге и мальчугана лет двенадцати, не имеющего ни малейшего таланта и способностей к нашему делу. Зато худощавый и кучерявый Бэн охотно втянулся в дела наёмников, с упоением слушая об их приключениях, когда предоставлял им пристанище.
Стоит ли говорить, что у Бэна были самые лучшие условия в доме, где можно было бы укрыться и залечь на дно? Разумеется, не на всю Игу, а лишь наравне с остальными притонам и пристанищами.
Язык его только как помело. Его бы энтузиазм в нужное русло.
Так сложно ответить? обиженно буркнул молодой мужчина, в котором по-прежнему угадывались черты кудрявого мальчишки. Возраст не дал ему ничего. Ни роста, ни сажени в плечах, ни твёрдости в голосе, ни мужественного лица. Даже горящие интересом глаза все эти годы оставались неизменными.
Если мне из-за тебя отнимут ногу, я забью тебя своим деревянным протезом. Насмерть, Бэн! рыкнула, помассировав опухшую голень. Живо пошёл на поиски врача! я взвизгнула, запустив порванным ботинком в не в меру любопытного парня. Уж простите, у меня язык не поворачивается назвать его мужчиной.
Ушёл. Хвала богам! То ли совесть взыграла, то ли удар ботинком по лбу достаточная для него мотивация, но ушёл.
Да, вовремя я, конечно, с камнем встретилась. Это сарказм, разумеется. И ведь, что обидно, так сильно не болела нога. Так, лёгкое онемение и ноющая боль в пальцах. Это потом они почему-то распухли и посинели, а ещё немногим позже синева и припухлость добралась до середины голени, превращая мой каждый шаг в пытку.
Поморщившись, я закатала штанину повыше, разглядев икроножную мышцу, что посинела уже наполовину, и смачно выругалась.