Да, всхлипывает малышка, голодно наблюдая за действием младшего брата, облизывая припухшие губки.
Я ухмыльнулся, едва не урча, прекрасно понимая, чего хочет эта маленькая развратница.
Наша развратница.
Хочешь его в свой ротик, малышка?
Д-да, словно не веря себе, дрогнувшим голосом отвечает она.
Удовлетворенно кивнул и многозначительно покосился на застывшего Никлауса, недоверчиво поглядывающего на жену.
Но он не стал медлить. Поднялся на колени, подполз к ерзающей от нетерпения на естестве близнеца Лее, заставляющей того шипеть и тихо ругаться сквозь зубы на демоническом языке.
Я задохнулся от вида, как моя девочка доверчиво и с хитринкой взглянула на застывшего напротив Клауса, наклонила голову и лизнула качнувшуюся покрасневшую головку его члена, а затем вобрала увитую венами плоть, постанывая и щурясь от удовольствия.
Анхель, не выдержав, приподнял ее бедра, качнул на себе, я же, поглощенный их стонами, вернулся к своему делу: разрабатывая узкую дырочку, смазал маслом несколько пальцев и проник внутрь.
Когда малышка была готова, уже совершенно не воспринимая под действиями братьев окружающую действительность, хлопнул по удерживающим маленькую попку ладоням близнеца.
Тот вновь меня понял без слов. Гостеприимно раздвинул аккуратные булочки в стороны, открывая для меня вторую дырочку нашей жены.
Не позволяя себе больше мешкать, приставил уже давно побаливающую от напряжения головку, осторожными короткими толчками проник в жаркую невозможно узкую глубину, сдерживая рвущиеся из груди рычащие стоны.
Великие, как хорошо быть в ней!
Малышка глухо вскрикнула, вбирая в себя еще глубже член младшенького, заставляя его зашипеть. Никлаус ухватился за затылок жены, осторожно и бережно, но неотвратимо толкаясь вперед, удерживая волосы Леи на затылке, и откинул голову назад, закатывая глаза.
Мы с близнецом одновременно толкнулись, дурея от слишком ярких, острых ощущений. Как же хорошо у нее внутри. Какая же она узенькая! Только бы раньше не кончить.
Однако, подобное было попросту невозможно. Наша родовая магия стремительно и неотвратимо напомнила о себе.
С наших запястий с оглушающим щелчком соскользнули браслеты, открывая большую часть родовой магии, кружа и сжимая в сокрушительной мощи.
Лея выгнулась под неестественным углом, болезненно закричала и забилась в наших объятиях.
Клаус зашипел, словно и ему самому было больно, правда я уверен, так оно и было, нам всем было непросто в тот дикий момент. Брат быстрым смазанным движением вытащил свое естество изо рта малышки и наклонился, обнимая и поглаживая по спутанным волосам, нашептывая нежности и уговаривая потерпеть. Вряд ли наша жена его слышала в то время, но я был ему благодарен за эту нехитрую ласковую поддержку.
Все смешалось в мощных непрекращающихся, неумолимых толчках и обуявшей магии, сорвавшейся с цепей и проникающей в каждую клетку тела. Необузданной, страшной и древней, как позабытый разрушенный мир. Проходящей неконтролируемым вихрем через наши тела и концентрирующейся в хрупком и таком доверчивом тельце. Подстраивая и перекраивая ее под себя.
До крови закусив губу, взглянул в мутные, полные горечи и сожаления глаза Анхеля, понимая, что остался последний шаг. Во мне пошатнулась уверенность в том, что этот шаг пройдет как надо, а не отнимет у нас такую хрупкую и до крайности нужную жизнь.
Сглотнув ком в горле, облизнул пересохшие губы, делая глубокий толчок, синхронный с братом, ощущая, как с головы слетает последний барьер.
Венец.
Беспощадная, страшная сила смешавшейся магии мощным потоком хлынула в разные стороны, формируясь в ревущий взбесившимися стихиями смерч. Готовый накинуться на своих носителей и разодрать за годы подавления и жесткого контроля.
Никлаус, держи ее! успел крикнуть я, и брат, мгновенно сориентировавшись, обнял пытающуюся инстинктивно вырваться из-под нас Лею, удерживая девочку за головку и прижимая ее к груди. Не допуская сделать опрометчивый шаг.
На лице близнеца тенью скользнула мука. Как наверняка и на моем. К тому, что должно было произойти дальше, нельзя подготовиться. Нельзя обойти. Нельзя отстраниться и спрятаться.
Все имеет свою цену. И мы знали об этом как никто другой, и все равно оказались не готовы.
Лед, хрипнул Анхель, делая глубокий толчок, и в нашу девочку полетели сформировавшиеся в полете острые стрелы, пронизывая насквозь хрупкое тело.
Стекло, прошептал я, делая толчок глубоко в ее тело, с отчаяньем видя, как сверху обрушиваются обжигающие кожу шипящие осколки стекла.
Утробный крик огненной болью пронзает мое тело, оттягивая на себя жестокое испытание.
Внутренности сжимались от животного крика родного человека, я едва не остановился, больно прикусывая губу, но остановиться сейчас было смерти подобно.
Скрип зубов и вкус крови на языке.
Огонь, на грани восприятия услышал голос близнеца, прикрывая глаза, чтобы не видеть, как через тело малышки проходит еще и эта опасная стихия.
Это попросту было выше моих сил. Но я тут же их широко распахнул, не смея позволить себе этой слабости.
Вода, выдохнул я. И нас закружило в плотном потоке ледяной воды.
Воздух, вытолкнул сквозь зубы Анхель.
Это испытание было крайне тяжелым. Страшным и жестоким. Я был в ужасе от того, через что приходится проходить невинной малышке для того, чтобы полноправно назваться нашей женой. И помощь Никлауса в этом шаге была неоценима. Более того, без младшего брата, боюсь, мы бы не справились.
Как же с этим справлялись наши предки? Ума не приложу. Но, увы, происходящеенаша награда и наша проклятие.
Когда все завершилось, и все стихи благополучно сформировались в теперь уже точно нашем фрайале и любимой женщине, жене, я с содроганием вышел из безвольного тельца, не в силах прикоснуться к той, которой причинили сегодня так много боли. К той, что была уже второй раз на волосок от смерти. Облегченно выдохнул, заметив, как под глубоким вдохом опала грудная клетка со все еще манящими горошинками.
Она справилась, прошептал Анхель, с нежностью и благоговением смотря на нашу жену.
Мы справились,так же тихо ответил Никлаус, позволив себе едва обозначенную улыбку.
Он серьезно взглянул на уставших нас, доверительно поделившись:
Знаете. Сейчас я как никогда рад, что всего лишь второй наследник и ваш младший брат. Кошмар. Никогда бы не хотел пройти через такое. Жаль, что моя пара оказалась связана с вами и ей пришлось через это пройти.
Мы напряглись, не зная, как реагировать на такие в общем-то правдивые и одновременно несправедливые слова.
Но в то же время я рад этому. Рад, что мы стали семьей. И рад, что вы смогли обуздать свою магию с помощью нашей малышки. Уверен, теперь все будет хорошо. Но пора возвращаться.
Да, устало потирая переносицу, кивнул Анхель, с сожалением покосившись на уснувшую малышку. Отец наверняка с ума сходит.
И это тоже, согласился Никлаус. Но во дворце у нас еще остались неотложные дела. Нужно допросить вашу фаворитку, он зло прищурился, но его злость была направлена отнюдь не на нас.
Мы с братом помрачнели, кивнув.
Я вновь взглянул на нашу девочку. В душе все затрепетало от нежности и гордости к этой несомненно храброй и стойкой малышке. Главное, что мы справились с нашей магией, прошли через сложнейшее и, безусловно, опасное испытание. И благо, что рекомендации советника, которые мы, к сожалению, не соблюли в полной мере, не отразились на нашей хрупкой жене.
Твердо уверен, после всего произошедшего, мы справимся и с другими ожидающими нас испытаниями.
В сравнении со стихиямивсе трудности ничтожны.
Эпилог. Когда все закончится
Анхель
Первым вышагнув из портала, посторонился, пропуская вперед несущего на руках малышку Дэма и Никлауса, и с удивлением заметил, что уже рассвело.
Оказывается, в храме мы провели всю ночь.
Хмыкнув, огляделся, с удовлетворением понимая, что портал открыт верно и мы в наших с братом совместных покоях.
Цепко наблюдая за тем, как Дэм укладывает нашу жену в широкую постель, на которой ее маленькая фигурка почти сразу же теряется, краем глаза замечаю, что в кресле напротив кровати завозилась неясная тень.
Опасности я не почувствовал, однако молниеносно вскинул щиты, формируя на пальцах готовое сорваться заклинание обездвиживания, резко обернулся и встал в стойку. Стоило увидеть нежданного гостя, расслабился, убирая щиты, скрестил руки на груди и с недовольством посмотрел на его Величество. Но когда заметил, насколько плохо, изможденно выглядит император, раздражение и недовольство пропали, сменяясь обеспокоенностью.
Отец? Что случилось?
Это вы мне скажите, с тревогой в голосе произнес император, цепко оглядел нас и, не найдя повреждений, облегченно выдохнул, устало потерев лоб:Вижу, что относительно нормально.
Да, вполне, кивнул Вадэмиан, убирая с лица нашей жены пряди волос.
Подошедший ближе отец вновь напрягся, закидал нас тихими вопросами:
Что с девочкой? Обряд? Позвать целителей?
Обеспокоенность отца за малышку приятно согрела мне душу, из-за чего не смог сдержать легкой улыбки.
Отец, все в порядке, с тихим смехом заверил его Дэм. Лорелея просто спит. Обряд был сложным. Да и мы несколько
Укатали молодую жену, с усмешкой подсказал император.
Ну, можно и так сказать, буркнул Никлаус, присаживаясь на кровать, недовольный прямотой отца. Отвечу на твои вопросы: наследники прошли слияние с фрайалом. Империи более ничего не угрожает. Магия Рели полностью раскрыта.
Хоть какие-то хорошие новости, пробормотал император, устало потирая глаза.
Напрягшись, озабоченно переглянулись, вспоминая недавние события и предательство нашей с близнецом фаворитки, посмевшей поднять руку на наше бесценное сокровище.
Рассказывай, отец, потребовал Дэм, скрещивая на груди руки. Предательницу нашли? Если да, то, надеюсь, она живая после твоих псов? Мы предпочли бы сами с ней разобраться. Что вообще происходило в наше отсутствие?
Теней, равнодушно поправил император. Нет, не нашли. И даже если бы нашли, она бы в любом случае осталась жива, к сожалению, тенине каратели.
Как не нашли? изумились мы с братьями, недоверчиво смотря на поджавшего губы императора. Не нашли в запечатанном дворце? За ночь?
Она что, неуловимый Дхарес?
Очень смешно, пробурчал отец. Тени и эйгары облазили каждый уголок дворца. Каждый камень. И если бы дворец не был запечатан магией крови Артерваргов, я бы решил, что ваша бывшая фаворитка успела сбежать. Что касается остальных обитателей дворца, этой ночью с помощью артефакта истины были допрошены абсолютно все, за исключением Даялы Крижель. Было установлено, что из допрошенных никто не причастен к происходящему во дворце. Но Макентош точно где-то здесь.
Только вот где? с задумчивым видом задал риторический вопрос Никлаус, поглаживая нашу малышку по головке.
А что с Крижель? спросил я.
Да, в общем-то, ничего серьезного. Девочка слишком устала на балу и ее не смогли разбудить. Но Томклаус, на правах будущего мужа лэрди, заверил, что Даяла никак не может являться сообщницей Макентош. Более того, с ней она, кроме бала, ни разу не пересекалась, что подтвердили допрошенные слуги. Я склонен этому верить.
На правах мужа? я удивленно вскинул брови. Когда успел?
Братья тоже удивленно хмыкнули. Отец пожал плечами, хитро прищурился.
Наверное, тогда же, когда и вы, сыновья мои. Но кроме всего прочего, он признал равным темного эльфа, к которому девочка тоже проявила повышенное внимание, Сента Ришариаля. Да-да, не смотрите на меня так. «Дарованного» также придется отпустить. Передарим Томклаусу, делов-то.
Мы тихо расхохотались, но кивнули, не имея ничего против этого небольшого самоуправства целителя.
В общем, думаю, нам нужно привести себя в порядок, и если дрянную девчонку никто не смог отыскать, даже твои тени, настало время призыва дрэко. А после хорошенько допросить, с мрачным предвкушением произнес Дэм. Дашь свое дозволение?
Его Величество задумчиво обвел нас взглядом, отмечая решительные лица, сжатые кулаки и поджатые губы, кивнул:
Дозволяю. К тому же, будто мой запрет вас бы остановил. А с учетом того, что вы теперь контролируете свою магию, то и говорить не о чем. Только позаботьтесь о том, чтобы дрэкашес не разорвали на своем пути невиновных. Договорились?
О чем речь, отец, фыркнул я. Ты за кого нас принимаешь?
За будущих императоров. Жестких, пускай жестоких, но мудрых.
Лестно слышать, отец, дернул уголком губ в намеке на улыбку Вадэмиан.
Император, хмыкнув, бросил последний взгляд на завозившуюся малышку, которую сразу же подгреб под себя устроившийся рядом с вожделенным телом Клаус, и таинственно улыбнулся, пошел в сторону двери.
Как приведете себя в порядок, жду в своем кабинете. Пускай вы и стабилизировали свою силу, но я желаю присутствовать при призыве дрэко. На этом все.
Отец уже потянулся открыть дверь, но она резко распахнулась, и в комнату влетел Джаль, едва не сбив отца с ног. Благо тот успел отпрыгнуть в сторону. За взъерошенным целителем скользнул следом молчаливой тенью темный, коротко поклонившись.
Ваше Величество! захлебываясь воздухом и пугая безумием в глазах, выдохнул Томклаус. Прошу! Моя девочка! Она не просыпается! Все показатели жизнедеятельности резко пошли на спад. Это не простой сон! Умоляю, помогите нам!
Мы с братьями обеспокоенно переглянулись.
Спокойно, Джаль. Объясни толково, что произошло?
Наша будущая женалэрди Даяла. Мы не можем ее добудиться, негромко и размеренно ответил за дракона Сент. Еще рано утром согласно диагностическому сканированию ее жизненные показатели находились в пределах нормы. Просто сон, правда, долгий. Но ничего кроме. Но полчаса назад ситуация стремительно изменилось. Показатели подают, но неуловимо. Если бы мы не находились в тот момент рядом, уловить, когда девочке стало плохо не смогли.
Она умирает, тихо прошептал Джаль, схватившись за сердце и прислонившись к стене, словно не мог удержаться на ногах. И именно в это время Лорелея резко села и медленно повернула голову в нашу сторону.
В комнате повисла тишина.
Я сглотнул, глаза Леи были абсолютно белыми.
Рели? шепотом позвал жену побледневший Никлаус, протянул к ней руку, но так и замер, не дотронувшись.
Наша малышка словно все это время и не дышала, как и мы сами. Пока ее белесый взгляд не нашел помертвевшего лицом целителя.