Перепоручив жалкие остатки человечества под их контроль, творец удалился привычно наблюдать за происходящим со стороны. Вечным пришлось взять на себя миссию воспитателей, наставников, последней инстанции. Роботы, перепрограммированные ими, искали малышей и собирали в автоматизированных интернатах, где нянчили, кормили, пестовали. Компьютерные базы данных и дистанционное обучение позволяли взрастить многопрофильных специалистов, число спасенныхзаселить город и предместья.
Дети подросли, а Вечные остались. Они держали воспитанников под неощутимым, но неусыпным присмотром. Наставникам безгранично верили и безумно завидовали. Ведь нет ничего желанней вечной жизни. И, видимо, это заставило Вечную внушить дочери, что необходимо скрывать их контакты.
Чтобы не пугать дочь, женщина пряталась за черным экраном. Ольга не представляла, как изменилась мать, но голос ее остался прежним. Он был ласковым и журящим, нежным и требовательным. Взрослея, Ольга все сильней чувствовала, как растет в нем тоска и печаль, пока однажды контакт не оборвался.
Девочка ощущала себя преданной: мать, не объясняя причин, отреклась от нее. Почему, Ольга не знала, но каждый год на день рождения она находила под подушкой новую игрушку. Мать словно напоминала о том, что жива и помнит о дочери. Ольга бережно хранила подаркивсе до единого.
Пристальное нарочитое внимание сверстников давило на девочку тяжким бременем. Ольга сменила несколько школ, чтобы скрыть свое происхождение. Впрочем, для кого-то родственная связь с инфицированной не была секретом.
***
Жалкое зрелище, сказал брюнет, не отводя глаз от Ольги.
Помяли немного при захвате, развел руками Петр.
Лжет! прокричала соседка Ольги. Ее доставили целехонькой. Я видела!
Молчать! рявкнул Петр.
А ты ударь меня еще раз, козел! глаза женщины горели ненавистью. Насильничать ты горазд!
Ах ты курва! Петр, изобразив порыв негодования, рванулся к ее клети, но был остановлен по знаку Магистра.
Все не умеришь похоть, Петр? участливо спросил брюнет. Петр съежился.
Виноват, Магистр.
Брюнет вальяжно повернулся к сопровождавшим.
Ему доверили охрану, а он решил, что здесь гарем. Но знает ли он, кто служил в гаремах?
Петр ссутулился и отрицательно затряс бородкой.
В гаремах, стадо мое, служили евнухи, назидательно сказал Магистр сопровождавшим. Может, нам его оскопить?
Прошу нижайше снисхождения! рыжебородый упал в ноги брюнету. Вы же знаете, я бесплоден! Я уже наказан! Я переболел свинкой! Помилуйте, Магистр!
Брюнет брезгливо отстранился.
Только тот, в ком дух возобладает над телом, войдет в царство Вечных, заблудший Петр. Десять ударов плетью послужат тебе уроком, Магистр отвернулся, потеряв интерес к Петру. Того скрутили и поволокли к выходу.
Слава Магистру и Ордену нашему, кричал Петр. В жизнь вечную верую!
Дурак, сказал ему вслед Магистр. Но искренен, и это подкупает. Искренностьтакая редкость. А что ценней редкости?
Он развернулся к Ольге, еще раз внимательно ее оглядел.
В таком виде ее нельзя допускать к обряду, бросил он через плечо сопровождавшим. Мари?
Из группы, сопровождавшей Магистра, выделилась тонкая, изящная фигура, на которую пленница не обратила внимание, откинула капюшон, открыв лицо.
Приведешь ее в порядок!
Слушаюсь, Магистр, Мари склонилась в полупоклоне.
***
Привет, Вечная!
Ольга удивленно подняла глаза. У ее столика стояла, сверкая безупречной улыбкой, миловидная стройная девушка в униформе сил самообороны. Лицо ее казалось очень знакомым. Но в кафе, куда Ольга нередко забегала после работы, она видела ее впервые.
Совсем не узнаешь? девушка засмеялась. На ее щечках появились очаровательные ямочки. А ведь мы за одной партой сидели!
Мари? неуверенно спросила Ольга.
Лицо школьной подруги за минувшие годы вытянулось, черты заострились, а в глазах появилась сталь, но, вне сомнений, эта была та самая Мари, которая побила соседского мальчишку за то, что он отобрал и порвал любимый Ольгин бант.
Почему мы такие грустные? Мари присела за стол.
Все в порядке, Ольга вымученно улыбнулась.
Обманывать так и не научилась, резюмировала Мари и махнула ближайшему роботу-официанту. Я просматривала твой аккаунт в соцсетях. Ты рассталась с парнем.
Зачем же было спрашивать?
Чтобы начать разговор, сочувственно улыбнулась Мари, набирая заказ на грудной пластине автомата. Из вежливости, если хочешь.
Раз тебе все известно, то обо мне можно не говорить, Ольга переплела пальчики и опустила на них подбородок. Расскажи лучше о себе.
У меня все хорошо, сказала Мари и потянулась к бокалу, который услужливо поставил перед ней робот. Ольге бросилось в глаза, что одна рука подруги была затянута в перчатку. Мари перехватила взгляд.
Получила ранение при зачистке очага заражения, она спрятала руку под стол. После школы, если ты помнишь, хотела уйти в силы самообороны. Так и вышло. Побывала на передовой, ходила в рейды на Пустоши, была на зачистках. Сейчас вынужденно занимаюсь бумажной работой.
Мари говорила об этом легко, обыденно, словно щебетала о погоде или старых туфлях. Ольга не догадывалась, как старательно школьная подруга загоняла воспоминания вглубь, но избавление было временным. Память возвращала ее в прошлое в ночных кошмарах, заставляя переживать произошедшее бессчетное число раз. Челюсти инфицированного, сомкнувшиеся на запястье, стремительно опухающая плоть вокруг укуса, мачете командира, отсекающее руку по локоть, напряженные лица товарищей, державших ее на прицеле, пока не стало понятно: заражение удалось остановить. Мари до сих пор не решила, благодарна ли она командиру, спасшему ей жизнь, или ненавидит его за то, что оставил калекой.
Ольга деликатно помолчала.
А пойдем в клуб, дорогая? предложила Мари, нарушив неловкую паузу. К черту грусть, долой печаль! Развеемся, подцепим кого-нибудь!
У тебя проблемы с мальчиками? удивилась Ольга. С твоими-то данными?
Кому я интересна с культяпкой? Мари постучала пальцами протеза по бокалу. Чтобы затащить мужика в постель, приходится накачивать алкоголем, и пользовать, пока не очухался. Больно и унизительно. Они нам нужны в любом виде. Мы имв праздничной упаковке.
Извини, сказала Ольга.
Да ладно, нарочито грубо рассмеялась Мари. Ты же не причем. Сама дурой была. Полезла, куда не стоило. Так что, едем?
Прости, Ольга опустила глаза. Не сейчас.
Брось! Я не прошу тебя пускаться во все тяжкие. Просто составь компанию. Сбежишь, когда захочешь! Ну? Мы же не виделись столько лет! Неужели нам не о чем поговорить?
***
Мари открыла клеть и, шагнув назад, поманила Ольгу. Та демонстративно отвернулась. Мари кивнула бугаям, стоявшим за ее спиной, и те, втиснувшись в клеть, заломили пленнице руки и выволокли наружу.
Нравится? с издевкой спросила Мари.
Ну ты и тварь, Ольга источала презрение. Я, наверняка, не первая, кого ты накачиваешь в клубах?
Немного химии в коктейль, повела плечиком Мари. Такая мелочь.
Пошла ты! Ольга плюнула бывшей подруге в лицо. Бугай отвесил пленнице тяжелую оплеуху. Ноги подкосились, и если бы Ольгу не удержал второй громила, она б упала.
Полегче, геркулес! Калечить нельзя, осадила здоровяка Мари и, стерев плевок, приблизилась к Ольге вплотную, подняла ее лицо за подбородок.
Дочь Вечной, усмехнулась Мари. Твои геныглавный козырь в игре со смертью, и ты отказалась от верного шанса. Другого не будет. Какая ирония!
Ольге было страшно, и хотелось кричать во весь голос от отчаяния, но глубоко внутри ее проснулось и окрепло что-то доселе незнакомое, твердое, как гранит, жаркое, жгучее. Показать ужас и смятение Мари? Никогда! Гадина этого недостойна! На смену трепету пришла ярость, от которой Ольгу затрясло.
Кровь, плоть, жизнь, Мари вела ноготком по шее пленницы, расценив ее дрожь иначе. Мы инициируем тебя. Тынаш билет в царствие Вечное!
Господи, что за бред ты несешь! голос Ольги дрожал от гнева.