Прошу же, милостивый, даруй мне еще пару рук, проситель коснулся лбом каменной плиты у скрещенных ног божества. Молю, о создатель!
Зачем? со скукой молвило божество обращаясь в никуда. Заметь, не «кто виноват» и «что делать», а «зачем»! Был бы он амбидекстр, я бы понял. Но этот человек и с одной-то рукой не может справиться. Он же правша! Как много он сегодня сделал левой рукой? Хотя, зачем, я спрашиваю, если я и так знаю. Ах, смертный! Не проси того, чем не владеешь!
Божество хлопнуло в ладоши. Просителя окутали яркие золотистые искры, и он исчез.
Ты говорил, что больше не будешь смотреть трансляции из молебного зала, шею верховного небожителя обвили изящные ручки. Из-за мощной фигуры создателя выступила на свет божественно красивая женщина, в которой любой паломник без труда узнал бы верную спутницу творца. Прелести точеной фигуры скрывали две полоски воздушной ткани, украшенной бриллиантовыми колокольчиками, которые источали нежный перезвон, отзываясь на движения. В голосе богини звучала не укоризна, но ирония: Мой бог, за сегодня это уже пятидесятый, которого ты слушаешь!
Какой-то кошмар, дорогая, нежно промурчало верховное божество. Но так много молельщиков.
Что им остается, любимый? дива вздохнула и сложила перед собой ладони. Только молиться! Ты на их глазах уничтожил штаб мятежников термоядерным ударом! А подавление сопротивления на севере? Забыл, почему твоего коллегу называют Громовержцем? Уничтожена половина популяции! Хороши случайные потери! Столь явная демонстрация технологического превосходства была чрезмерной. У аборигенов оружие такого класса появится не раньше, чем через две-три тысяч лет. Как специалист по истории цивилизаций тебе говорю.
Когда на кону выживание, не до временных парадоксов. Мятежникам не стоило пользоваться гражданскими, как щитом! И, напомню, мы с лихвой компенсировали ущерб, взяв шефство над аборигенами. Галактический совет признал наш вклад в развитие местной цивилизации. Отныне мы вольны уйти!
Вот и не жалуйся на людей!
Но, дорогая, они все время что-то просят: мысленно и вслух, в капищах и храмах. Когда они научатся самостоятельности?
Когда не станет учителей, богиня улыбнулась и ласково погладила четырехрукого по щеке.
По подобию? прогромыхал создатель сущего и взмахнул всеми руками.
По подобию, подобию, засмеялась богиня. Кстати, северяне проснулись. Громовержец сокрушался, что не мог связаться раньше. Говорит, был мощный циклон вкупе с солнечными бурями. Помехи. Просил связаться.
Ну раз просил, создатель щелкнул пальцами и прогромыхал куда-то вверх. Дайте канал с Северной.
Слова небожителей мало что значили для непосвященных. Но гость в ветхом плаще, наслаждался не непостижимым смыслом, а звучанием, впитывая интонации и нотки совершенных существ. Замерев у врат, странный паломник наслаждался сценой, смакуя детали божественного откровения. В голосах, журчащих под сводами чертогов, он искал непостижимую смертным истину.
Стражникам-асурам, охранявшим врата и хорошо понимающим, о чем говорит творец, слышалось: Северная? Алло! Вы слышите? Северная! Да чтоб вас! Дайте Громовержца! Амона, Одина, в конце концов! О Небо, это одно и то же лицо! Да, это Южная! Южная! Ах, это ты? Юморишь? Ха-ха! Видишь, какое дело, я завершил расчеты. Да-да, расчеты! Обязательно нужна синхронизация, иначе при взлете сдвинем планету с орбиты. Мы же не хотим вновь устроить потоп или другой катаклизм. Ну как почему? Людей жалко. Тебе нет? Ах, лукавый! Шутишь, да? Принимай данные. Да, да, инсталлируй! Что ж, можно начинать отсчет. Пятиминутная готовность!
Продул, неудачник! асур у врат хлопнул по плечу другого. Я же говорил, что сегодня улетаем! С тебяпузырь нектара. Того, двухсотлетней выдержки!
Да у меня всего-то пара бутылок осталась! запротестовал второй асур.
Не жмись! Кто знает, может и не свидимся больше. Разбросают по разным гарнизонам.
Сам жмот!
Перебранка асуров разрушила иллюзию рая, и паломник вспомнил, зачем искал чертоги.
О, творец! пилигрим упал на колени, привлекая внимание.
Вот так сюрприз, воскликнул четырехрукий. Слона-то я и не приметил!
А мне думалось, ты его игнорируешь, сказала его спутница.
В другое время я уделил бы ему внимание, но сейчас занят.
Но, милосердный! паломник пополз к помосту.
Ох, нетерпеливо взмахнул чиллумом четырехрукий. И почему я падок на эпитеты! Чего ты хочешь, смертный?
Просветления! выдохнул посетитель.
Дорогая, глянь на него, творец прищурился. Он не просит ничего материального, ничего, что могло бы принести богатства или силы!
Богиня пожала плечиком, отчего бриллиантовые колокольчики на ее одеждах рассыпались в тихом перезвоне: Зачем царевичу просить богатство или силу?
Так ты царевич? четырехрукий чуть наклонился к паломнику, и от его могучего дыхания ветхий плащ просителя распахнулся, открывая пронизывающему взору драгоценные украшения.
Я наследник
Можешь не продолжать, сказал небожитель с легкой досадой. Ты бесповоротно подорвал мою веру в человечество.
Ты слишком строг, любимый, произнесла его спутница и склонилась над просителем. Он не такой, как другие.
Богиня погладила паломника по макушке, отчего смертный впал в оцепенение.
Что ты делаешь? воскликнул четырехрукий.
Плету дополнительные нейросети, ответила дива, делая пассы над головой просителя. Мой подарок ему понравится.
Брось его, дорогая, мы улетаем!
Сейчас-сейчас! Вот Теперь готово!
Наконец-то! молвил создатель и, приобняв спутницу, принял замысловатую асану. Помост испустил яркий луч, ударивший в свод над ним. Каменные плиты задрожали и пришли в движение.
Пирамида разделилась на две неравные части. Нижняя осталась на земле циклопическим постаментом. Верхняя же медленно поднялась, открывая верховному божеству вид на окрестности. Четырехрукий с сожалением оглядел прореженные храмовыми постройками джунгли, сквозь которые расходились веером широкие мощеные дороги. Повсюду, чего бы не касался глаз, рябила разноцветием одежд толчея просителей, падающих ниц. Небожитель вздохнул: Жить здесь становится невозможно.
Луч на мгновенье стал нестерпимо ярким, а затем погас. Верхушка пирамиды рассыпалась снопом тающих в воздухе искр. Окрестности заполнились воем, и непонятно было, что в нем было большегоря, гнева или облегчения. По усеченным граням главной пирамиды потекла вверх обезумевшая человеческая масса, утратившая предмет поклонения, в котором слишком долго искала смысл существования.
Очнувшись от оцепенения, паломник обнаружил себя на постаменте, на котором восседал сам творец. Ветхий плащ исчез, и теперь каждый мог узреть богато украшенные одежды и драгоценности. Вокруг гудело подобострастное многоголосие толпы, из гомона которой отчетливо выделялись, повторяясь, несколько слов: «человек», «царевич», «бог» и вновь «человек». На душе было очень спокойно и светло.
Он опустил тяжелые веки и тьму, и гвалт стих, сменившись шорохом листвы, шепотом легкомысленного ветерка и парой удивленных голосов. Открыв глаза, он увидел двух мужчин, почтительно протягивавших ему рисовые лепешки и мед.
*Вимана (санскр.)гипотетический летательный аппарат, описанный в древнеиндийской литературе.
*Мандапа (санскр.)вестибюль, место для молящихся.
*Асура (санскр.)божества низкого ранга, демоны, титаны, полубоги, гиганты.
*Чиллумприспособление для курения конопли, представляет собой небольшую прямую трубку, изготовленную из глины или других материалов.
*Асана (санскр.)поза, определенное положение тела в йоге.
Последнее испытание
С возвращением!
Голос мягкий, бархатный и вкрадчивый непрошенным гостем поскребся в сознание. Тьма отступила, и в поле зрения появилось округлое бесполое лицо, невыразительные губы, слегка припухшие веки, припорошенные рыжими ресницами, голубые глаза. Михаил судорожно вздохнул, впуская в легкие бесцветный стерилизованный воздух, лишенный каких либо оттенков запаха.