Она сделала несколько шагов к прилавку с рубашкой и ботинками и широко распахнула глаза при виде аккуратно выведенного описания и цены.
Ты продаешь эту одежду как подлинники одежды первого поколения? вежливо поинтересовалась она.
И рубашка, и ботинки прошли проверку на подлинность, вкрадчиво заметил Бартоломью. Это превосходные образцы работы ранней колониальной эры. Есть все причины полагать, что их создали в течение первого десятилетия после закрытия Занавеса.
Я бы сказала, куда вероятнее, что это недостаточно искусные подделки, изготовленные в прошлом году.
Бартоломью нахмурился:
Без обид, Лидия, но ты эксперт по древностям Хармони, а не по колониальным артефактам.
Поверь, Барт, Лидия взглянула на него, моя специализация по руинам вовсе не означает, что я при встрече не узнаю фальшивый предмет земной старины. Меня учили распознавать все виды подделок.
Широкое лицо Бартоломью покраснело от возмущения.
Почему ты думаешь, что рубашка не со времен первого поколения?
Из-за цвета. В раннюю колониальную эру такой оттенок зеленого не использовался. Он появился спустя приблизительно сорок лет после закрытия Занавеса.
Бартоломью вздохнул:
Спасибо, что поделилась своим мнением.
Эй, не меняй из-за меня ценник, хихикнула Лидия. Как ты сказал, я не эксперт по колониальным артефактам.
Совершенно верно, с излишней поспешностью согласился Бартоломью. И я не стану менять цену.
Она еще раз взглянула на часы. Через пятнадцать минут ей уже снова нужно было быть в «Доме древних ужасов Шримптона». Сегодня во время обеда у нее хватило времени для посещения только двух антикварных галерей. Она преднамеренно выбрала для начала «Старинные вещи Грили» и «Колониальные артефакты Хикмана», потому что оба владельца занимались предметами со Старой Земли и артефактами первого поколения, а также потому, что ни один из них не отличался особой щепетильностью.
Мне пора возвращаться на работу, сказала Лидия. Сегодня у нас в музее аврал. Если что-то услышишь, сразу дай мне знать, ладно?
Даю слово, дорогая. Бартоломью посмотрел на нее. Кстати, по поводу твоей работы в этом маленьком музее Шримптона, не возражаешь, если я задам вопрос?
Я не убивала беднягу Честера.
Бартоломью одарил ее ясным взглядом.
Боже, Лидия, я и не думал, что это ты.
Почему нет? Все остальные не постеснялись предположить именно это.
Бартоломью наклонился вперед и облокотился на витрину.
Мне интересно, почему его нашли в этом жалком маленьком учреждении, где ты работаешь.
Понятия не имею. Лидия отвернулась и направилась к выходу. Но скажу тебе одно: если бы я убила Честера, то не оставила бы тело через коридор от собственного офиса. Как-то это слишком очевидно.
Бартоломью, казалось, погрузился в размышления.
Полагаю, ты права. Но это приводит к еще одному интересному вопросу.
Знаю. Лидия открыла дверь. Что Честер делал у Шримптона?
А что думают полицейские?
Они решили, что он пришел что-нибудь украсть. Мы, конечно, не передовой музей, но в нашей коллекции действительно есть некоторые интересные экспонаты, особенно в Галерее гробниц. От Честера вполне можно было ожидать кражи нескольких погребальных ваз или зеркал.
От Честера можно было ожидать чего угодно. Но как думаешь, почему его убили?
Лидия покачала головой.
Кто знает? Детектив Мартинес полагает, что один из его жутко разозленных клиентов проследил за ним до музея и там убил.
Бедняга Честер. Он ведь так и не дождался того большого шанса, которого всегда искал.
Да, тихо отозвалась Лидия, не дождался.
Она вышла на тротуар и закрыла за собой дверь, чувствуя удовлетворение от проделанной работы. И Грили, и Хикман вели дела в теневой сфере, балансируя между миром респектабельных галерей и незаконным антикварным бизнесом. К сегодняшнему вечеру известие о том, что она ищет кабинет редкостей достигнет каждого торговца в Каденсе.
Лидия бросила еще один взгляд на часы и улыбнулась. Ну и что с того, что ее подозревают в убийстве? Дела налаживаются. Учитывая время на дорогу до Руинного ряда и обратно, она собиралась выставить Эммету Лондону счет за свой первый отработанный час.
Ее первая работа в качестве частного консультанта началась удачно. Оставалось лишь надеяться, что она не закончится слишком быстро. Чем меньше времени займет розыск семейной реликвии Лондона, тем меньшую сумму удастся затребовать за предоставленные услуги. Лидия поджала губы. Наверное, стоило составить контракт, устанавливающий фиксированную оплату.
* * *
Эммет вышел из переполненного бара и пошагал по потрескавшемуся тротуару. Слабые уличные фонари в этой части Старого квартала излучали слишком мало света для просторов, скрытых ночной тьмой, да и легкий туман не помогал. Он создавал непроницаемые затененные ниши в темных дверных проемах нависающих силуэтов зданий. Эммет решил, что это немного похоже на перемещение по катакомбам Мертвого города, только без зеленого свечения и жуткого инопланетного ощущения.
Он пересек тихую улицу, по сложившейся привычке балансируя таким образом, чтобы каблуки ботинок не стучали по тротуару.
Эммет намеренно возвращался пешком туда, где припарковал «Слайдер», поскольку никуда не спешил. Не было никакой срочности для возвращения в гостиницу. Ему требовалось о многом подумать, а здесь, во мраке, это удавалось лучше.
Все усложняется, размышлял он. Наем Лидии Смит не был частью первоначального плана, но после смерти Брейди ему оставалось только импровизировать.
Его отвлекло от размышлений предупреждающее покалывание в спине, и Эммет сразу насторожился.
Плывущие в воздухе колечки сигарного дыма подсказали, что наблюдатель находится в тени слева. Не останавливаясь, Эммет продолжил путь по тротуару, но вынул руки из карманов.
В неосвещенном дверном проеме шевельнулась фигура.
Мистер Эммет Лондон?
Это что-то новенькое, подумал Эммет. Мелкие головорезы, охотившиеся на засидевшихся допоздна посетителей баров, редко обращались к намеченным жертвам по имени, не говоря уже о вежливом, чертовски близком к почтительному тоне.
Значит, вероятнее всего, скрывающийся в тени дверного проема молодой человек не является заурядным уличным вором.
Эммет выжидающе остановился.
Мужчина вышел из тени под тусклый свет уличного фонаря. Он был худым, долговязым и отличался характерной сутулостью, явно выдающей охотников за призраками. Одевался он тоже соответственно: в военные штаны цвета хаки, ботинки и черную куртку из мягкой кожи с щегольски приподнятым воротником. Его длинные волосы стягивал на затылке черный кожаный шнурок, а янтарь был вделан в ременную пряжку размером с автомобиль.
Размер янтаря не имел никакого значения. Чтобы сосредоточить психическую силу и преобразовать в пригодную для употребления энергию, требовался лишь маленький кусочек. Но разве это докажешь напыщенным пижонам?
Не собирался пугать вас, сэр. Меня зовут Ренни. Я всего лишь посыльный.
Это может быть рискованной профессией.
Мой босс говорит почти так же, ответил Ренни.
Кто твой босс?
Ренни нахмурился.
Я член гильдии. Мой боссМерсер Уайатт.
Правда? Эммет слегка улыбнулся. Ты подчиняешься напрямую Уайатту?
Ренни вспыхнул.
Ну, не совсем, конечно. По крайней мере, пока. Но я быстро продвигаюсь по службе и на днях должен перейти под непосредственное командование большого босса. А пока получаю приказы через Боннера.
И что именно Боннер приказал мне передать?
Ренни распрямился, словно готовясь зачитать текст по памяти:
Мистер Уайатт просит вас присутствовать на обеде. У него дома.
Позволь мне убедиться, что я правильно понял. Это приглашение?
Да, верно.
Так почему Уайатт просто не снял трубку и не позвонил мне в гостиницу?
Ренни казался немного озадаченным этим предложением.
Со всем уважением, сэр, мистер Уайаттбольшой приверженец традиций, понимаете? Ему нравится поступать по старинке.
Хочешь сказать, ему нравится вести дела так же, как это делали после Эры Разногласий. Кто-то должен сообщить Уайатту, что времена изменились.