Наро жив, а наш мучитель Закрис получил по заслугам, не стоит ворошить прошлое. Но Уно угадывал мое настроение по мимолетным жестам, он читал меня, словно раскрытую книгу, как свиток с изречениями своего обожаемого Чаро. Уно понимал меня без слов и негодовал, замечая краткие запинки в речи и слишком глубокие вдохи.
Я вкратце поведала о том, как спаслась из Дармы глубокой ночью. Я пыталась шутить, убеждая, что отлично провела время на спине у исполинской черепахи, но голос мой временами дрожал, выдавая искреннее волнение.
Излив душу перед любимым, я решила, что Уно все же должен поспать, а мне самой хотелось искупаться в пруду и выстирать наконец свою потрепанную хламиду. Даже без моющих средств платье станет гораздо свежее, и я надену его с большим удовольствием. К тому же Манти Ош оставил для меня чистый кусок ткани размером с небольшую простыню, сделаю себе что-то вроде парео.
Огонь почти погас в земляной яме, но на деревянные шпажки по краям очага аккуратно насажены розовые куски подозрительного мяса. Дымок очень даже аппетитно пахнет, кажется, процесс примитивного копчения в самом разгаре.
В голову закрались самые невероятные предположенияМанти Ош придушил змею Или Манти Ош голыми руками поймал жаканару Я не замечала у нашего монаха оружие. Но, судя по всему, он точно не вегетарианец. Что ж, сытный обед нам обеспечен, стоит заняться своими делами.
Я с удовольствием поплавала и даже немного повалялась на солнышке у воды. Боже мой, какая я стала худышка! И вся-то исцарапанная, волосы спутались, глаза совершенно дикие, но такие счастливые. А лицо Разве это мое лицо Рита-Рита, разве это ты? Магритвот мое настоящее имя! И пусть священные воды Мантихары даруют мне новое рождение. Повинуясь странному порыву, я торжественно зачерпнула в пригоршни прозрачную, нагретую за день воду и вылила себе на поднятое кверху лицо.
«Ну, вот и все Теперь я тоже твое дитя, Инсектерра. Принимай в Семью»
Сама не знаю, что на меня нашло, откуда взялась эта чудная фантазия провести подобный ритуал с пафосными речами. Пока я раздумывала, откуда-то с высоты на мои голые колени вдруг упали маленькие желтые лепестки. Я растерла их между пальцев и поднесла к носу. Мелисса мята ваниль. А с вершины дерева уже летел целый ворох ароматных цветов, будто кто-то нарочно рассыпал их на меня с неба.
Ты такая красивая.
Я резко обернулась и увидела Уно. Он тоже весь был в крохотных желтых цветах, а кроме того на нем ничего больше не было. Это казалось совершенно естественным и привычным. Мы вдвоем у маленького лесного водоема и без одежды. Платье мое, натертое песком и выполосканное, давно сушилось расправленным на солнечной стороне берега. А в парео я еще не успела завернуться. Но разве мне нужно смущаться
Почему ты пришел? У тебя, наверно, еще голова кружится, хочешь пить? Садись вот сюда, я сейчас принесу из ручья воды.
Нет, я хочу только тебя.
Он медленно опустился рядом со мной на колени, и мое сердце забилось так неистово, что я приложила руку к груди, надеюсь, оно не выскочит навстречу мужчине. Теперь мы сидели друг напротив друга в позе медитирующих монахов или маленьких детей, которые впервые видят голышом существо противоположного пола. Волнительно и маняще.
И Уно начал говорить, как обычно плавно и медленно:
Я думал, что не смогу прожить без Семьи, что один я не справлюсь. Но сейчас, когда вижу тебя, многое понимаю. Ты ведь была одна все это время среди нас и никто не мог разделить твое одиночество. Тогда ты выбрала меня, а я этого не осознал, я тебе не помог.
Подожди, все было не совсем так
Позволь мне сказать, а потом я выслушаю тебя. Сегодня я почувствовал, что значит по-настоящему быть одному и самому решать свою судьбу, не завися от чужих желаний и целей. Страшно и прекрасно одновременно. Сегодня я будто родился заново и заново познаю наш старый мир: песок под босыми ногами, крики птиц, свист сигарусов и болтовню манканов среди ветвей. Даже солнечный свет кажется мне ярче и распадается на множество новых оттенков.
Все так знакомо и неизведанно. Я хочу, чтобы ты поняла. Я стал свободен, отказавшись от Семьи, но свободным могу и вернуться в нее обратно. Или остаться здесь. Решать только тебе. Мой дом теперь там, где будешь жить ты, Магрит.
Я вздрогнула, когда его теплые пальцы коснулись моего плеча и скользнули к груди. Наши взгляды теперь следили за движением руки Уно, а он продолжал говорить. Только лицо его осветилось улыбкой:
Похожи на ягоды арсалиса. Я хочу попробовать их на вкус. Ты позволишь?
Это невыносимо. Зачем он просит меня о том, что уже давно всецело принадлежит ему. В лице Уно не было похоти или едва сдерживаемой страсти. Только тихая нежность.
Я тебя люблю, Магрит.
Но ведь я уже не королева.
Мои слова звучали робко, и голос дрожал, зато Уно был спокоен и серьезен. Впрочем, как и всегда.
Я люблю тебя как единственную женщину для меня, как ночь и день, как свою звезду. Нет, даже больше Я не могу сказать, как я люблю по-настоящему, Магрит. У меня нет сравнений. Это это сильнее всего, что я мог бы представить.
Не хотелось ничего отвечать. Мне тоже всего было много сегодня. Наших разговоров и волнений, даже этого солнца и запаха цветов. Только молчать и быть ближе к нему. Это же так легко Просто соединиться двум телам, слиться воедино в общем желании.
Его губы замерли на моих губах, а потом, чуть раскрывшись, снова сомкнулись, охватывая мои. Спешить некуда. Время остановилось в Мантихаре. Все время здесь и сейчас принадлежит нам. Я выгнулась и обняла плечи Уно, а он мягко погладил мою спину, очищая от прилипших на влажную кожу песчинок.
Сначала мы трогали и гладили друг друга, удивляясь самой возможности прикосновений. Будто бы наши тела есть величайшие в мире драгоценности и следовало ласкать их очень бережно и деликатно. Потом его поцелуи стали настойчиво-жадными, и я тотчас дала понять, что готова утолить общую жажду. Мы дрожали в нетерпении, но почему-то оттягивали саму возможность соединиться, будто не сговариваясь, дразнили и распаляли себя.
Наконец я застонала, без слов покоряясь и умоляя взять меня, как он хочет. Кажется, я даже укусила его плечо и пустила в ход ногти, притягивая к себе. Это было безумное наслаждение, за пределом всего испытанного мною прежде. Полное слияние и растворение в другом существе, в его теле, душе, его мыслях и чувствах.
Какие-то неясные образы проплывали перед прикрытыми глазами, в ушах раздавался ритмичный барабанный бой и гортанные крики, хлопки в ладоши и монотонное пение. Обнаженные мускулистые фигуры танцевали древний танец у горящих костров, и я почему-то наблюдала за их действиями сверху. Люди скланялись передо мной и снова кружились в такт пению.
Потом я увидела высокие сводчатые стены, и в нос мне ударил запах ладана. Длинные округлые окна украшены разноцветным мозаичным стеклом. Люди в черных одеждах на чужом языке бормотали молитвы и склоняли головы, прикрытие широкими капюшонами. А я смотрела на них прямо и строго, держа на руках голенького младенца. Какой же у него печальный, осмысленный взгляд
Потом смех, топот и плеск красного вина, щедро разлитого по широким чашам. Мое ложе украшено виноградным лозами, а на полу у моих ног лежит ягененок с перерезанным горлом. Но запах перебродивших ягод и свежей крови будоражит мои чувства, заставляя тело поддаться зовущим мелодиям флейты и разделить оргию.
У первого мужчины, который подходит ко мне выразительное лицо Уно и я благосклонно улыбаюсь ему, опускаясь на ложе. А он нависает сверху и уже скоро наполняет меня густыми тягучими струями как вино глиняную амфору. Я не могу насытиться, я хочу еще и еще...
Шершавый песок саднит кожу, я чувствую вес тяжелого тела на себе, слышу частое дыхание у виска и только крепче обнимаю Уно, скрестив ноги у него на пояснице. Совсем скоро блаженство разливается по моим венам и туманит голову. Но вместе с тем уходит и наваждение, словно на чей-то беззвучный окрик я широко открываю глаза. Курчавое облако над нами напоминает женскую фигуру с длинными распущенными волосами, полной грудью и округлыми бедрами.