- Ближе, чем кто-либо. Велена была моей второй женой.
Где Вилль стоял, там и сел. Шантэль едва успел подставить табурет.
- Вижу, вы заинтригованы. Значит, наверняка не позабудете о моей маленькой просьбе.
- А сейчас можно почитать?
- Любопытство - кошачья прерогатива, Арвиэль, так что потерпите. Недолго осталось.
Недолго осталось... Аватар предпочёл бы мучиться любопытством всю жизнь.
***
К ночи метель только усилилась. Искалеченная нога так разнылась на непогоду, что Шантэль с трудом доковылял до стола. Даже лежать было невыносимо, не говоря о том, чтобы уснуть.
Белый лист бумаги, пахнущий лесными цветами, приковывал взгляд одной-единственной строкой. В отличие от предыдущего письма утреннее было коротким.
"Мой друг, не вздумайте возвращаться! Смилуйся над вами Пресветлая."
Старый эльф уронил лицо в ладони и какое-то время сидел неподвижно. Потом встряхнулся.
Надо взять себя в руки. Не-мед-лен-но!
Завещания на имя сударыни Крутоярской уже недостаточно, его могут оспорить. Но выход есть. Он всегда есть.
ГЛАВА 9
- Добрый день!
Триш запнулась о порожек и чудом удержалась на ногах.
- Поздороваться забыла, боярышня.
- С кем?
Ведьмарь молча указал ей за спину. На всякий случай девушка заодно поклонилась:
- Здравствуйте, любезный порог, коврик, дверь и косяки! Доброго вам дня!
Когда она обернулась, Морокун меленько трясся, сверкая зубами, впрочем, сразу подобрал улыбку и нахмурил брови.
- Я пошутил. Сам постоянно спотыкаюсь.
Триш не обиделась, прекрасно понимая, что над ней не издеваются, а подтрунивают на дружеских правах. Это даже льстило, к тому же, сударь Шантэль выразительно показал ведьмарю ещё более дружеский кулак.
- Морокун, сможешь перенести нас на побережье Себерского перелива?
- Куда именно?
- Туда, где ты "побивал" магов.
- Там земли Наринэ, не мои.
- Так не можешь?
- Почему не могу? Могу.
- Сударыня, мне придётся вас ненадолго оставить.
- Идите, конечно. Лёгкого пути, - Триш ужасно хотелось посмотреть, на что способны древние силы, но она усекла: в этом доме последнее слово остаётся за сильным полом.
Не было ни магических пассов, ни формулы, ни зелёного прямоугольника портала. Мужчины просто сделали шаг и исчезли, словно здесь и не стояли. Линдрэ, взявшаяся было за метлу, ободряюще положила руку на плечо замершей истуканом девушки.
- Это не заклинание.
- Что тогда?
- Ты сама сказала - Лёгкий путь, поговорка ведь не на пустом месте придумалась. Как Тропы, проложенные Живицей в эльфийском лесу, как дороги в безвременье, какими ходят духи.
- Но Морокун не дух, да и вы тоже... вроде бы.
- Я-то была духом-хранителем, хотя Лёгкими путями ходить не умела. А теперь, - метла проворно зашуршала по полу, - мы сами не знаем, кто мы. Просто живём, и тем счастливы.
- А меня ваш боярин научит ходить Лёгкими путями? - становилось ясно, почему Владимиру удаётся телепортация: Альтея открывает перед ним двери и раскатывает красную дорожку, прежде чем иномирянин лишит магии само пространство мира.
- Там видно будет, - шшшух-шшшух, методично шелестела метла.
Триш села за стол, но, опомнившись, вскочила.
- Вам помочь?
- Не надо, в каждой избе должна быть одна хозяйка, - Линдрэ прервала уборку и, собравшись с мыслями, заявила: - Боярышня, не размножай меня больше.
- Что?
- Я здесь одна, а ты так говоришь, будто меня много. Как-то неловко мне, то и дело оглянуться хочу, вдруг за спиной двойник стоит?
- Я больше не буду, - поняла Триш, - извини. Просто сейчас так принято обращаться к незнакомым.
- Разве мы не знакомы?
- К новым знакомым, - поправилась магичка.
- Но с Шипом-то вы давно знакомы, а до сих пор размножаетесь, - укоризненно заметила дриада.
К Триш не сразу вернулся дар речи. Далеко не сразу.
- А как вы с Морокуном познакомились? - утирая выступившие от смеха слёзы, полюбопытствовала девушка.
Линдрэ оживилась и разрумянилась. Призрак ли, тень или воспоминание прежней дриады, но она оставалась женщиной, которой не терпелось поведать свою историю любви - грустную, страшную, но со счастливым концом. Просто некому было.
- Хочешь послушать?
- Очень, - Триш переплела пальцы в замок и положила на них подбородок. Правильно Лис поступил. Ну её, эту выдуманную Марисуэлу... в топку!
...История эта случилась не просто давно, а в глубокой древности до сошествия Иллиатара. Его будущие ученики ведать не ведали друг о друге, ведьмари ещё не надели либры, чтобы объединиться в Ковен, вместо огромной Империи карту лоскутным одеялом покрывали десятки удельных княжеств, гномы, орки и эльфы враждовали между собой и с людьми. Называлось всё это Нэа Веррэа - Свободные земли.
Л"лэрда Шантэля знали как наёмника по прозвищу Кровавый Шип, охотившегося за головами в компании молодого ратника Лаптя, которого после назовут в святых книгах Бахмутом Твареборцем, одним из девяти учеников Иллиатара. Бродяга Морокун чаровал за деньги или просто ужин и кров, а берёзовой дриаде Линдрэ вдруг захотелось посмотреть мир, так что она обратила своё дерево в посох и пошла, куда глаза глядят.
Путешественники встретились в Арнаве, столице сильного богатого княжества. Князь Славолюб собирал отряд, способный извести нежить, лютующую в берберианских курганах. Туда отправилась команда числом в тринадцать наёмников, среди которых был пятнадцатилетний княжич Елизар, тишком сбежавший из терема.
Им пришлось миновать лес тёмной феи Наринэ, переночевать в деревне призраков и отбиваться от полчищ крысолюдов. Но главная опасность затаилась в самом отряде: маг - один из первых ведьмарей, надевший либр, убивающий созданных Альтеей духов, чтобы забрать их силу. Он и Линдрэ хотел выпить, однако дриада предпочла сама уничтожить свой посох и слиться с Душой мира, чем наделять природной мощью "недоброго боярина". Сломался посох любимой женщины, сломался и Морокун. Перед отрядом маг выставил его подонком и духоубийцей, и только Шип не поверил. Ведьмарю пришлось уйти. Но он не повернул обратно, а продолжал идти в курганы свой дорогой. Потому что поклялся княжичу в верности. Чтобы гибель Линдрэ не стала напрасной.
Шип и Морокун одновременно вычислили мага. Эльф разделался с ним, а ведьмарь справился с личем, предводителем нежити. И умер на руках друга.
Бахмут получил от Иллиатара благословлённый доспех и в одиночку расчистил курганы. Но никто не ликовал, особенно, княжич Елизар, поверивший в измену Морокуна. Теперь мальчик чувствовал предателем себя. Жестокий урок он усвоил: если окружил себя соратниками, их и придерживайся, а наушников и кляузников сразу в расход, иначе останешься без сторонников, а потом и без головы.
На душе у Шипа тоже кошки скребли. Перед глазами всплывала то безымянная могилка в Сумеречном лесу, то саркофаг в кургане, куда Наринэ велела положить ведьмаря. Однако у своенравной феи имелись на покойников планы...
- Глянулись мы ей! - дриада взмахнула метлой, как победным знаменем. - А, может быть, хотела Шипа порадовать, она ведь когда-то его нянюшкой была...
- С-северный песец...
- В том кургане, где мой боярин лежал, сила огромная скапливалась, она его душу, личем покалеченную, исцелила и обратно в тело вдохнула, а уж раны я потом сама подлечила. Меня поймала, прежде чем я с Матушкой-Природой слилась. В другое дерево пересадила, и мне в новом теле ни топор, ни огонь не страшен. Ни мышиные зубы.
- В моей родной губернии орцойю называют булатным ясенем.
- Долго я просыпалась, а вспоминала ещё дольше. Когда вспомнила всё, пошла искать своего боярина, да только его время ещё не пришло. Фея Наринэ велела мне пустить корни возле кургана, где он спал, и я стала ждать. Раз за разом курган окутывал снег, затем таял, распускались цветы и высыхали, но я дождалась своего боярина. Однажды утром проснулась и увидела, что привратного камня нет на месте.
- Как романтично... Ты вошла и разбудила своего боярина поцелуем? - Триш растрогано шмыгнула носом.
- Вошла и сказала... - дриада выдержала эффектную паузу и вдруг рявкнула, грохнув об пол черенком метлы:
- "Вставай, лежебока разэдакий! Я уже все корни оттоптала, вокруг гроба твоего бродимши аки псица привязанная!" И поцеловала!