Я понимала, бездумное копирование глупо и не для меня, но я не собиралась действовать бездумно, да и не получится. У ангела есть какой-то собственный план и он следует ему, невзирая на преграды. Ни ангелы, ни демоны ему не указ. И уж тем более я... Шаг, поворот, музыка струится по моим венам, пробуждая во мне нечто новое и удивительное. Я не знаю, каков будет результат, но я ему верю. Самаэль бездушен, но благороден. Какой бы ни была его конечная цель, какими бы странными ни казались его поступки - я верю, что всё это ради равновесия. Того загадочного равновесия, которому служат Ангелы Смерти. Непривычные философские мысли не мешали мне полностью погрузиться в танец, доверившись уверенным рукам ангела. Шаг, поворот, вихрь кружения... Я уже почти люблю его, но не как мужчину, а как далекий идеал. Идеальный партнер для танцев, идеальный советчик, идеальный защитник, идеальный друг. Я не представляла, в чем Самаэль может быть не идеальным. Наверняка нет ни одной сферы, где бы он не являлся асом. Танец завершился, гости клуба похвалили себя и друг друга продолжительными овациями, а я, задумавшись о свойствах души, не смогла удержать закономерного вопроса.
- Самаэль, а вы когда-нибудь любили?
Ангел ещё держал меня за руку, и только поэтому я заметила, как она едва уловимо дрогнула. Удивилась, пристально всматриваясь в бесстрастное лицо спутника, но вместо личного признания услышала лишь сухой ответ:
- Бездушным созданиям недоступны человеческие чувства. Мы можем симулировать их, но всё равно это будет ложью.
- Но...
Очарование момента пропало, и я растерянно сморгнула.
- А как же тогда я? Ведь я родилась только потому, что мама поверила отцу...
- Ни один ангел или демон не способны на истинную человеческую любовь, - недовольно повторил блондин, неспешно ведя меня к выходу. - Она подразумевает полную самоотдачу и самопожертвование, единение с объектом любви в одно целое, а это противоестественно их природе. Долг и служение своим творцам - вот истинное предназначение как ангелов, так и демонов. Есть страсть, есть влюбленность и даже возможна некоторая привязанность к объекту страсти, но ни один ангел или демон никогда не пойдут против воли своего создателя, прикажи он им уничтожить объект. А вот люди и те, кто имеют душу, делают это постоянно.
Как мама. Я уже поняла, что зря спросила - слишком грустной и тяжелой оказалась для меня правда. Но тема души именно сегодня была для меня слишком животрепещущей, чтобы прекратить расспросы. Я должна знать. Обязана!
- Но разве я могу стать демоном? Ведь у меня есть душа. На что рассчитывает Ираида?
- Возьмите свои вещи.
Вот и всё, что сказал недовольный ангел, вручая мне ключ от кабинки. Можно было заупрямиться, ведь вечер только начался, но стоило взглянуть на каменное лицо Самаэля, что все возражения пропали. Кажется, своим вопросом я затронула что-то чересчур личное и таким образом меня решили слегка наказать. Но тогда получается... Получается... Он любил? И его "объект"... О, боже! Я даже замерла, прикрыв рот ладонью. Спазм сочувствия сжал горло, в уголках глаз собрались непрошенные слёзы, а я всё не могла отпереть кабинку, уставившись сквозь неё невидящим взглядом. Я понимала, что Самаэль никогда не расскажет мне о том, до чего я додумалась сама и может даже ошибаюсь в своих выводах, но обострившаяся интуиция, в последние дни пробуждающаяся всё чаще и вернее, твердила, что догадка точна. Самаэль и личная трагедия...
- Её звали Анна, - тихо прозвучало за моей спиной, и я вздрогнула.
Обернулась, шокированная не столько присутствием Самаэля в женской раздевалке, сколько неожиданным и честным признанием.
- Это произошло так давно, что я помню только её имя и радостный смех, - тихо продолжал ангел, глядя поверх моей головы.
- Она была одной из нас. Ангелом Смерти... Одной из тех немногих, кто погиб ради великой цели создателя. После того случая я понял, что демиург прав - любовь и привязанности не для тех, кто бессмертен и стоит на страже равновесия. Теряя близких, мы лишаемся тех крох человечности, что заимствуем у вас, существуя бок о бок. А нам с вами пора возвращаться домой, завтра рано вставать.
Надо было что-то сказать. Подбодрить. Утешить... Но вместо этого я разрыдалась, как девчонка и, подавшись вперед, крепко обняла Самаэля, утыкаясь носом в его грудь. Стойкую, мужественную и бесконечно надежную. Как же несправедлива жизнь... До дома мы добрались быстро и молча. Я не знала, о чем можно говорить, а Самаэлю это, видимо, было не нужно. Душ, йога, мудры - всё это я проделала молча и сосредоточенно. Вечерний чай - и тот я пила в тишине, потому что ангел сидел у окна ко мне спиной. Наверное, надо было извиниться, но я никак не могла подобрать правильных слов. Все они казались глупыми, фальшивыми и нелепыми. Что вообще говорят в таких случаях? Сожалею? Соболезную? Не представляю... В итоге, когда кончился чай, я смогла лишь коротко кивнуть и немного нервно пожелать спокойной ночи, на что ангел чуть прикрыл глаза ресницами, показывая, что услышал.
ГЛАВА 22
А утро понедельника началось с дождя. Он барабанил по подоконнику, заявляя о себе звонкой дробью, бил по стеклу, явно жалея, что не может его выбить, и так и норовил попасть в чуть приоткрытую форточку. Чтобы оценить масштаб непогоды, я подошла к окну и сразу же тоскливо выдохнула - Самаэль прав, глядя на это утопическое безобразие, залившее улицу, мне уже сейчас хочется вернуть солнце. Не знаю, когда именно начался дождь, но уже сейчас ливневая канализация не справлялась с напором, и по дороге текла самая настоящая река. Ну и как в такую непогоду мы будем добираться до работы? На мотоцикле? Даже представить не могу.
- Рекомендую поверх платья надеть дождевик, - вмешался в мои безрадостные мысли ангел.
- А он у меня есть?
- Нижняя полка.
И верно, на нижней полке лежало нечто дождевикоподобное. Но неужели всё-таки мотоцикл?
- Думаете, он поможет?
- Уверен.
Спорить не было настроения, как и выпытывать у неразговорчивого Самаэля, каким именно способом мы доберемся до работы, не промокнув насквозь. Из-за вчерашних откровений я стала иначе относиться к ангелу. Самаэль стал мне намного ближе и понятнее. Его ехидство, ирония, сарказм и молчаливость - всё это стало казаться мне своеобразной бронёй. Стеной, которую он возвел между собой и человеческими чувствами. Я не верила в то, что его редкое сочувствие, забота, добродушное подтрунивание и заступничество фальшивы. Не верила и точка. Он может сколько угодно говорить о том, что бездушным созданиям недоступны человеческие эмоции, но вчера я видела его боль. Ту самую боль потери, которая не возникает у тех, кто не умеет любить. А он любил. И это значит что?
- Если не поторопитесь - опоздаем, - недовольно проворчал предмет моих размышлений. - Помните? Премия.
- Помню.
Взяв себя в руки, я в два счета доела приготовленный мамой завтрак, одним махом выпила чай и отправилась в прихожую, чтобы надеть туфли и дождевик. Забавное, будет зрелище - я в дождевике и на мотоцикле. А шлем поверх капюшона надевать или как? Оказалось - или как. Самаэль умудрился удивить меня вновь, впервые воспользовавшись своими способностями, чтобы создать над нами непромокаемый купол, как только мы вышли из подъезда. Думаю, и дождевик бы не понадобился, но ангел наверняка решил подстраховаться не только от воды сверху, но и от брызг со стороны. Что подтвердилось несколько раз, пока мы добирались до офиса. Естественно, пострадал лишь дождевик, и я мысленно поблагодарила мистера Предусмотрительность, не решившись сделать это вслух.
Мне вообще было немного неловко с ним разговаривать после вчерашнего. В кабинете за выходные ничего не изменилось, и я, напомнив себе суть контракта, с головой окунулась в работу. Папка сменяла папку, дела сортировались по стопкам, таблица заполнялась, а я уже не обращала внимания на странные имена, должности и обязанности. Подумаешь, демон обжорства! Да таких уже десяток рядом лежит. Не выговариваемое имя - Квандыхондрий? Пф! До него вообще Палифапинупий был! Иногда приходилось откладывать дело и углубляться в изучение нормативных документов, но это был стандартный рабочий момент, и я не раздражалась. Наоборот, с особым вниманием и усердием вникала в суть документации, радуясь, что с каждым изученным приказом всё лучше понимала смысл работы организации. Целью филиала являлись не деньги, приносимые клиентами, что, впрочем, тоже приветствовалось, а грехи. Причем по умолчанию грешили обе стороны: и заказчик, обратившийся к демонам за услугой, и объект, если таковой имелся. Чем качественнее был грех, чем сильнее он захватывал человека, тем больше особой грешной грязи скапливалось на его астральном теле, и тем вернее этот человек после смерти попадал к Дьяволу. Что ж, логично.