Яр-р-р! прокатал его имя на языке, как прокатный станлист железа, Найджел. Кого я вижу! Водяная крыса покинула свои болота? Вижу, и рюкзачок сохранил?
В лице блондина ничего не изменилось, однако брюнет вдруг хэкнул и отлетел прямо под ноги охранников у входа.
Что здесь происходит? раздался взволнованный Мунин голос.
Лука посмотрела на блондина и улыбнулась:
Спасибо за помощь!
Тот пожал плечами, развернулся, намереваясь выйти из бара, однако дорогу ему преградили охранники.
Таким, как ты, закон не писан? спросил тот, что постарше. Любые разборки в «Черной кошке» и в радиусе пяти километров от нее запрещены!
Гаранин! Рядом с говорившим остановилась та самая дама, что «сканировала» посетителей у входа. Ну почему, когда ты появляешься, всегда что-нибудь происходит?
Выкиньте его прочь! рычал из-за их спин удерживаемый вторым охранником Найджел. Да отпусти меня, наконец!
Яр! подбежавшая Муня взяла блондина под руку. Мы уже заждались! Ну почему ты всегда опаздываешь? Нина Васильевна, это я его пригласила с Лукой познакомиться! Не сердитесь! Найджел первым начал!
Ты же ничего не видела! прошипел тот.
Зато я видела, пожала плечами Лука, и даже ощутила твои невоспитанные лапы на себе! Не кипятись, баунти, а то совсем растаешь! Муня, пойдем за столик, познакомишь меня с моим спасителем!
Да я!.. попытался что-то сказать тот, но Муня незаметно лягнула его в голень.
Идем!
И увела в зал.
Взволнованные ребята толпились у входа.
Увидев блондинистого бродягу, Вит нахмурился, однако ничего не сказал, а сестры Всеславские заулыбались.
Ты коктейли нам с Лукой заказал? между тем щебетала Муня, будто ничего не случилось. Давай сюда! Яр, что будешь пить?
Воду, буркнул тот, явно не имея желания ни пить, ни общаться.
Легко! Муня сунула ему в руки невесть откуда взявшийся стакан с водой, а Лукебокал с ручкой, в котором был напиток насыщенного желтого цвета, украшенный вишенкой и звездочкой кардамона. Будьте знакомы! Лука, это Ярослав Гаранин, свободный художникПри этих словах Саня захохотал, а «свободный художник» покачал головой. А это Лука
Свободная художница, невозмутимо подсказал Димыч.
В зал вошел Найджел, бросил на них мрачный взгляд и ушел вверх по лестнице, в зал с бархатными диванами, который Лука про себя прозвала «Сумеречным».
Чего он к тебе пристал? спросил Вит и, поморщившись, добавил: Хотя и так ясно! Держись от этого психопата подальше, Лука! Парень двинулся на черной магии, считает себя офигеть каким экспертом в этой области Ну и, соответственно, решил, что с такими умениями он неотразим для женщин!
Справедливости ради замечу, что многие женщины считают его неотразимым! улыбнулся Димыч.
Лука почувствовала к нему невольную симпатию. Ей импонировали спокойствие, невозмутимость и своеобразное чувство юмора алхимика.
Дуры они! пригорюнилась Муня. Не жалеют ни красоты своей, ни здоровья
То есть? уточнила Лука. Онсадист, что ли?
Это как водится, Саня не улыбался, только ходят слухи, что, потеряв от него голову, они соглашаются участвовать в каких-то его обрядах, а после меняются Сам не видел и не лечил, но о таком слышал.
Лука переводила недоуменный взгляд с одного на другую. А еще отчаянно старалась не коситься на рюкзачок Яра, который тот поставил рядом с собой. Трогательный такой рюкзачок.
В каких еще обрядах? спросила она.
Ты совсем новенькая, что ли? вдруг подал голос Гаранин. Вообще несмышленыш!
Лука тихонько зашипела от раздражения. Ну и что, что несмышленыш! Обязательно каждый раз носом тыкать?
Муня успокаивающе обняла ее за плечо. Пояснила для Гаранина:
Еще утром она о себе ничего не знала. И о нас
Свободный художник одним глотком выдул воду, легко поднялся, прихватив рюкзак.
Мне пора! Муня, спасибо, что прикрыла! Всем пока!
И задумчиво пошел прочь, будто понятия не имел, куда направится.
Оля и Юля с явным сожалением смотрели ему вслед. Лука тоже кинула взгляд. Интересно, какой он, этот Гаранин, там, в глубине, под маской невозмутимости и насмешки?
Дурацкое имяНайджел! ощутив паузу в разговоре, опомнилась она. Неужели мама с папой наградили?
Да он такой же Найджел, как япринц Уэльский и герцог Виндзорский, улыбнулся Саня, Георгий он. Он же Гога, он же Гоша, Юра, Гора, Жора Георгий Паршонков к вашим услугам!
Найджел Паршонков звучит лучше! укорил Димыч. Уважительнее
Респектабельнееподхватил Саня.
И вообще звучит гордо! довершила Муня. Но пить за это мы не будем!
Не будем! улыбнулся Вит и поцеловал ее. Ты у меняумница!
Лука смотрела на них, целующихся, позабыв обо всем, и не ощущала зависти. Как говаривала бабушка, которая теперь оказалась неродной: «Будет деньбудет пища!» Не до парней ей сейчас, ох, не до парней!
* * *
Утром следующего дня неожиданно выпал снег. Лука опоздала на учебу и, пока автобус стоял в пробке, щедро посыпаемый белой крупой, ломала голову над тем, как она будет совмещать дневное обучение и работу до середины ночи. У входа в универ ее ждал отец. Полный, начинающий лысеть мужчина нервно переминался с ноги на ногу, смахивал снежинки с плеч и отирал лицо клетчатым платком. Хотела было прошмыгнуть мимо, накинув капюшон толстовки и низко опустив голову, но стыдно стало не по-детски. Поэтому она остановилась, глубоко вдохнула и подошла.
Привет!
Лунечка! отец всегда звал ее ласковоЛуня, Лунечка. Возвращайся домой, а? Прости мать, не в себе была Ты же знаешь, как она о Темке мечтала!..
Сказали запнулся, поняв, что ляпнул что-то не то. Валентина Должикова действительно страстно мечтала о собственном ребенке. Не переставала мечтать, даже когда они с мужем решили, что сделать ничего нельзя, и взяли из детдома девочку. Неожиданная беременность, случившаяся с ней в тридцать девять, оказалась настоящим чудом и для нее, и для врачей.
Вот-вотнедобро ответила Лука, уставившись в асфальт.
Обида в душе вновь вскипела кислотой Гадкое ощущение, будто разъедает тебя изнутри, жжет Но плакать нельзя! Она сильная и самостоятельная личность! Сама по себе!
Не вернешься? тяжело вздохнув, констатировал отец.
Как-то так случилось, что Луку всегда понимал лучше он, чем мать, хотя дома бывал не часто, ведь водители-дальнобойщики живут дорогой.
Нет, покачала она головой, ощущая, как сердце разрывается и от обиды, и от жалости к отцу. Мне друзья помогли на работу устроиться, как деньги получусниму комнату. Ты не переживай за меня, не сдержав порыв, она тронула его за плечо, я справлюсь!
Мать прости? попросил отец и зачем-то полез в карман. Она места себе не находит.
Лука промолчала. Лишь подняла на него изумленный взгляд, когда он сунул ей в пальцы несколько крупных купюр и прикрикнул грозно:
Не вздумай мне нос воротить! Деньги всегда нужны, а я тебеотец как-никак! «Никак никак никак» эхом отозвалось в голове. Луке стало совсем горько, и, схватив деньги и чмокнув отца в щеку, она бросилась ко входу в универ, желая стать маленькой, как мышка, а лучшевообще невидимкой!
Не пропадай! крикнул отец вслед.
И его слова будто спустили с цепи бешеных псовдни.
Спустя две недели работы во вторую смену в «Черной кошке» и учебы Лука поняла, что не справляется. Она хоть и училась спустя рукава, зналакакой-никакой диплом нужен, а сейчас понятия не имела, как решить эту проблему. Спать хотелось невыносимо и постоянно Нынче утром, забив на универ, она продрыхла до двенадцати в обнимку с Семен Семенычем. Пес признал девушку за свою и теперь ночами кочевал из постели в постель, оглашая тихую квартиру потусторонними хрипами.
С трудом поднявшись, Лука приняла душ и выползла на кухню, надеясь никого не встретитьхоть и были родители Муни душевными людьми, она их стыдилась, отчаянно пытаясь найти хотя бы комнату стоимостью чуть меньше половины еще не полученной зарплаты. Но пока ничего не получалось.
К сожалению, Этьенна Вильевна и Петр Васильевич, сидя на кухне, кушали кофей. Хозяин дома был преуспевающим офтальмохирургом, владельцем клиники, и мог себе позволить иногда в полдень откушать кофей дома, а не на работе.