Все генералы и чиновники картинно сидели за столом, глядя на наследника престола Шмора, которому суждено было стать Четырнадцатым. Ему уже исполнилось пятнадцать лет, и представлял он собой того, кого и должен был представлять в таком возрастепрыщавого самоуверенного подростка, знающего все на свете и считающего взрослых дураками.
Шмор Тринадцатый был прекрасно осведомлен, что в народе сына его называют Шморенышем, но не придавал значения молве, полагая, что юношеская глупость со временем излечится. А каким способомнаукой или папиными подзатыльникамине столь важно. Сам же он называл сына ласковоШморчик.
Император уже виделся с наследником утром. Зайдя к нему в покои, он обнаружил, что сын занят кипучей деятельностью. Посреди спальни стояли четыре огромных чемодана, набитых неизвестно чем. Подросток бегал по комнате, хватал какие-то вещи, книги, безделушки и засовывал их в большой туристический рюкзак.
Император уселся в кресло и поинтересовался:
Куда это ты собрался?
На войну, ответил наследник престола, продолжая запихивать в рюкзак толстенный фолиант.
И все эти чемоданы ты собрался взять с собой? удивился император. Что ты туда положил?
Самые необходимые в бою вещи, книга никак не хотела лезть в рюкзак, и потому храбрый воин решил передохнуть.
Он положил том на пол, вытер рукавом пот со лба и, усевшись на один из чемоданов, решительно посмотрел на отца.
Например? с любопытством спросил император.
Большинствокниги по военной истории Шмордона. Я их не все еще прочитал. Но в перерывах между боями обязательно этим займусь. В книгах есть ответы на все вопросы, связанные с тактикой и стратегией. А еще я положил в чемоданы гвардейскую форму с аксельбантами, начищенные сапоги, котелки, кружки, ложки, ну и, конечно, консервы.
Император, удивленно задрав брови вверх, поинтересовался:
Как же ты сможешь унести на себе все эти вещи? Да еще на поле боя.
Отец, ну ты даешь! негодующе воскликнул юный воин. Зачем же мне таскать вещи, если для этого у каждого порядочного полководца имеются денщики? Этово-первых. Во-вторых: я не собираюсь скакать по полю боя лично. Можно руководить сражениями с борта звездолета.
И кем же ты собрался руководить? спросил отец, забавляясь глупой самоуверенностью своего отпрыска.
Ты выделишь мне в подчинение одну из боевых эскадр, с апломбом заявил Шморчик. Я отправлюсь в свободный поиск, где и найду применение звездолетам, ибо у меня уже готов хорошо продуманный план.
Ты поделишься со мной его сутью?
Он секретный! буркнул наследник и отвернул лицо в сторону.
Ну ладно, сказал Шмор, превращаясь из отца в императора и одновременно вставая на ноги. Раз план секретный, пусть секретом и останется. Но чемоданы можешь разобрать. Во-первых: война не парад. Во-вторых: ты останешься в столице.
Не понял! сказал подросток, бледнея.
Кто-то из нас должен остаться, чтобы управлять Шмордоном. Если я возглавлю флот, то этот кто-тоестественно, ты.
Прикажи остаться Крокозяблу! Ты уже делал это!
Крокозябл мне нужен в Джаппурии. Лучше него никто не сможет заключить договор, если потребуется. А на престоле должен сидеть не банкир, а ты. Во время войны с Боскорией я оставил Крокозябла вместо себя. И что получилось? Эти несколько месяцев он занимался тем, что гнобил своих конкурентов, пытаясь их разорить, а государственными делами никто не занимался. За это время он стал вдвое богаче, а имперская казна уменьшилась ровно на величину его прибыли. Больше я такого не потерплю. Поэтому ты останешься здесь. А поможет тебе в делах Государственный Совет и леди Крокозябл. Скоро она выползет из карантина. Слушай ее. Она умная женщина.
Шмор Тринадцатый вышел из покоев, оставив своего наследника стоящим посреди комнаты с опущенными руками. Великий шмордонский полководец впал в состояние остолбенения и смотрел в спину уходящему отцу невидящими глазами
Сейчас, глядя на сына, император понял, что тот уже успел прийти в себя после утреннего разговора. Шмореныш (явно подражая отцу) прохаживался по кабинету и, задрав вверх руку с вытянутым указательным пальцем, говорил ломающимся петушиным голосом:
Тактикаэто вам не пинание мяча ногами! Ее годами изучать надо. Я уж не говорю о стратегии!
В кабинете находились генералы и адмиралы, прошедшие десятки сражений и захватившие множество миров во славу империи. Тактику и стратегию они знали лучше Шмореныша, но благоразумно молчали, буравя наследника стеклянными взглядами
Потому не надо мыслить старперскими категориями, продолжал великий стратег, а нужно действовать уверенно и профессионально, предварительно взвесив все минусы и плюсы
Лорд Надолб, глядя на Шмореныша, думал о судьбе своего бывшего начальника лорда Думбума, пострадавшего совершенно несправедливо. После поражения во Второй Джаппурской войне его выбрали козлом отпущения и отправили пилить елки. Хорошо, хоть, не зубами. Лорд Думбум был опытным флотоводцем и всегда взвешивал все плюсы и минусы. Где он сейчас? Довзвешивался
Поэтому план должен быть таким, продолжал Шмореныш, размахивая уже двумя руками. Каждой эскадрепо планете. И не имеет значения, обитаемые они или нет. Разбомбить все к бесу! А потом они сами прибегут сдаваться!
Граф Вискерс, прекрасно знавший привычки императора, как секретарь сидел за отдельным столом позади всех. Несмотря на уверенность в том, что Шмор Тринадцатый подглядывает за собравшимися, он не выдержал и спросил у наследника престола:
Ваше высочество, если всех разбомбить, кто же тогда сдаваться прибежит?
Шмореныш споткнулся и на секунду задумался. Но умная мысль посетила его сразу:
Прибежит тот, на кого бомбы не попадут. А если даже никого не останется, значитпобеда будет полной. Представьте, не надо будет даже бумагу марать для подписания акта о капитуляции!
Вискерс тут же нырнул под стол, а у Шмора Тринадцатого зачесалась правая ладонь, и последний понял, что это чисто рефлексивное явление, означающее простое желание выдать своему отпрыску мощный подзатыльник. Сдержав себя от некультурного и преждевременного поступка, Шмор пробежался взглядом по лицам присутствовавших заседателей.
В конце стола на краешке стула сидел Крокозябл-старший, и это было хорошо, потому что он требовался императору именно сегодня. А вот Его Преподобие пропи́стор церкви Двенадцатиликого Бога был отнюдь не нужен. Но по рангу расположился в самом центре стола и клевал носом. Был он в преклонном возрасте, лыс, бородати звали его отцом Инквизитом.
Лорд Надолб, барон Филер (почему-то сиявший в этот день подобно начищенному медному тазу) и начальник Генерального штаба маркиз Шухер также были полезными винтиками намечающегося процесса. А вот синий, похожий на сливу, нос уснувшего сидя лорда Хлебазла уж точно не требовался императору.
Шмор Тринадцатый выскользнул из-за портьеры и направился к своему креслу во главе стола. Члены Государственного Совета встали по стойке «смирно», и даже Шмореныш вытянулся в струнку. Не приветствовали императора лишь Инквизит с Хлебазлом (потому что продолжали спать) и Вискерс, застрявший под своим столом. Но на графа по привычке никто не обратил внимания, а вот пропистор с лордом оказались под ударом.
Шмор, подойдя к своему креслу, негромко произнес:
Присаживайтесь, господа.
Когда все уселись, он добавил:
Следующую команду приказываю не выполнять.
Затем во всю силу своих легких император крикнул:
Кто спит, встать!!!
Инквизит и Хлебазл вскочили, как ужаленные! Осмотревшись мутными глазами, они поняли, что стоят вдвоем, когда все остальное приличное общество сидит, и попытались упасть на стулья, но император им этого не позволил.
Стоять! рявкнул он, и две фигуры застыли над столом подобно сусликам.
Вискерс во время предыдущего вопля Шмора тоже хотел вскочить, но ударился головой о столешницу и теперь потирал ушибленное темечко рукой, улыбаясь от радости, что беда его миновала.
Шмор спросил у пропистора:
Почему спим на совещании, святой отец?
Инквизит чинно ответил:
Всю ночь я усиленно молился спасителю нашему о победе шмордонского оружия. На ногах стоял я в храме и просил Господа покарать Джаппурию!