Не совсем правда, но зачем ему это знать?
Олэн заерзал неловко на стуле.
Интересно. И где ягоды?
Я выронила их, когда за мной погнались тени, сказала я, стараясь звучать так, словно я была напугана. Откуда мне было знать, что это были посланники великого лорда?
Рыцарь.
Простите?
ЯРыцарь, а не лорд, девчонка, резко сказал Экельмейер. Ты знаешь этого ребенка, сэр Чантер?
Он повернулся к Олэну, тот выглядел взволнованно.
Мои щеки пылали. Ребенка? Я могла быть старше него! Возможно.
Я писал вам о ней, сэр Экельмейер, сказал Олэн, чуть склонив голову с уважением. Он всегда так ужасно судил о людях? Он женился на Хельдре. Это должно было указывать на его неспособность судить о людях. Я надеялся, что вы привезете сквайра ей в мужья.
Зеркало за ним оставалось пустым. Где был Скуврель?
Встань, девчонка, в тоне Экельмейера был интерес. Ого. Мое сердце будто замерзло. Мыши не нравился взгляд змеи, как и мне.
Но я должна была помнить. Я не была мышкой. Я была убийцей мышей.
Я встала так грациозно, как только могла.
Экельмейер издал недовольный звук горлом.
Освободите ей руки.
Меня оттащили на шаг, и мои руки оказались свободны. Я взмахнула ими, осторожно потерла пострадавшую кожу.
Она не так юна, полагаю, сказал Экельмейер, словно он оценивал скот.
Он встал и обошел стол. Я с трудом не вздрогнула, когда он сжал мой подбородок двумя пальцами, наклонил мою голову в одну сторону, в другую. От его дыхания пахло листьями мяты.
Она может выглядеть сносно, если ее отмыть. И если бы она так не хмурилась.
Я сжала кулаки. Мне было плевать, считал ли он меня самой уродливой каргой из живших. Я бы даже предпочла такое. Его мнения не были для меня важны. Но сейчас не время говорить такое, Элли. Тебя могут запереть или перерезать горло.
Я прикусила язык, чтобы молчать.
Думаете, найдется сквайр ей в мужья, сэр Экельмейер? спросил Олэн. Это решит одну из моих проблем тут. У нее слишком много энергии, чтобы жить спокойно, а мужчины ее возраста кажутся ей детьми. Не подходят ей в пару, но нам нужно куда-то направить эту энергию.
Хм, сказал Экельмейер. У тебя есть навыки, девчонка?
Я умею держать язык за зубами, я будто напоминала себе, что умела такое.
Это еще мы увидим, парировал Экельмейер.
Всех девушек нашей деревни учили готовить, прясть, ухаживать за садом, шить, вязать, собирать шерсть, пасти скот, чистить, делать сыр и прочим женским искусствам, отметил Олэн.
Но я в этом не была даже сносной. Меня растили охотиться и делать ловушки для всего, что двигалось. Но я не была дурой. Я была зайцем в пасти пса. Если не двигаться, будет шанс убежать, когда пес отвлечется. Если я буду отбиваться, он прикусит и сломает мне спину.
Подлая улыбка Экельмейера вызывала пот под моей одеждой. Я сглотнула, и его улыбка стала чуть шире.
Думаю, лучше держать такую близко. Так будет видно, была ли она связана с проблемами в лесу этой ночью, не в заговоре ли она с нашими врагами, как боится Корн. Это поможет с вашей проблемой, сэр Чантер, потому что я искал себе подходящую жену и, кто знает, может, ее слепота и простое лицо не отпугнут меня, и я благословлю ее своими детьми.
Я собиралась «благословить» его своей ногой в его животе, если он не прекратит этот бред.
Зеркало на стене замерцало.
Что это, Кошмарик?
Теперь он нашелся! Я зажмурилась и просила его мысленно молчать. А если его услышат другие?
Олэн кашлянул.
Ты против? спросил Экельмейер, его удовольствие все мне объяснило. Он откуда-то знал, что мы с Олэном были друзьями. Он откуда-то знал, что Олэн все еще был мягок со мной. И он собирался использовать это против нас обоих.
Что эти смертные мыши затевают, Кошмарик? Это твои враги? Я могу забрать их головы как трофеи и повесить над ванной. Это тебя порадует? Это покажет, какой я ценный муж?
Я не осмелилась ему отвечать.
Конечно, нет, сэр Экельмейер, Олэн запинался об слова, спеша ответить. Любая женщина будет рада быть вашей женой, хотя я уверен, что вы хотите кого-то выше деревенских девчонок.
Жена! Он соперничает со мной за твою симпатию? завопил Скуврель. Я запомню эту макушку и буду искать ее, когда попаду в мир смертных. Этот мужчина заплатит за такое. Я не люблю соперничество.
Будто я не знала этого. Я видела, как он убил двух других фейри в клетке.
Унижениечерта, которую должен принимать каждый Рыцарь, сказал Экельмейер, не слыша угрозы. Я не знала, говорил он это про себя или для Олэна. Помойся, девчонка. Увидимся за ужином сегодня. И нарядись как женщина возраста брака, а не в эти лохмотья мальчишки-фермера.
Я услышала шипение Скувреля на фоне.
Я кивнула, не доверяя голосу или удаче. Если я буду быстрой, я смогу убраться в Фейвальд раньше, чем они поймают меня снова.
Глава шестнадцатая
Все запуталось. Я не могла представить главу Двора Смертных в Скандтоне хуже, чем сэр Экельмейер. Хуже, Скуврель теперь знал о нем, что означало, что в Фейвальде знали о нем. Мне не нравилось показывать им наши слабости.
Сэр Экельмейер будет удивлен, узнав, за кого я вышла замужи как опасно это было для него. Мне казалось, что Валет Дворов мог устроить много хаоса для напыщенного Экельмейера. В этом было преимущество брака с Валетом.
Брак! Я все еще не смирилась с этим. Я не хотела выходить замуж. И не за фейри. Точно не за Скувреля, который выводил меня из себя, от этого кружилась голова. Он был опасным. Он не был прирученным. Я не знала, что теперь с ним делать.
Я дрожала так сильно, что зубы стучали, пошла шла по деревне по северной дороге. И не от холода, а от сил, забирающих жизнь из этого места.
С северной дороги до дома Чантеров было так же близко, как и с западной, но я не хотела снова идти через западные ворота и встречаться с тем рядом солдат.
Солдаты! В Скандтоне. И они не защищали народ, иначе собрались бы у каменного круга, а давили на нас. Если они думали, что это остановит Элли Хантер, то им стоило привести больше солдат. Если придется проникнуть под их носами, я сделаю это, может, даже в шкуре крысы.
Что думал Олэн Чантер, приведя их сюда? Он забыл, откуда он был?
Может, не все это было его виной. Может, все изменилось, когда десять лет назад избрали мэра, и он сказал мне, что я уже не была Охотницей.
Где был мэр Алебрен?
Хм.
Я так задумалась, что чуть не сбила матушку Тэтчер на улице. Я застыла вовремя, избежала столкновения. Она выглядела потрепанно. И старо.
Куда ты так спешишь, Элли Хантер? спросила она, но едкость пропала из ее тона.
Вам нужно покинуть деревню, матушка Тэтчер, ответила я, пытаясь выполнить долг, хоть и ощутила укол ненависти при виде нее. Те солдаты опасны.
Ее лицо было нечитаемым.
Война близко, и они ведут ее в деревню, сказала я ей, стараясь подтолкнуть ее к действиям. Все знают, что вы сплетничаете. Посплетничайте, скажите людям уходить отсюда. Уходите с горы к королевствам в долинах. Но нужно бежать, пока не поздно.
Она фыркнула.
Скажи им сама.
Я сжала ее рукав.
Когда они решат меня послушать, будет слишком поздно, но вас они послушают!
Я не помогаю Охотникам, сказала матушка Тэтчер, вскинув нос. Ты принесла эту беду. Моей дочери и ее мужу приходится убирать за тобой.
Но решения принимает не Олэн, возразила я, и было все равно, слышали ли нас прохожие. А новый сэр Экельмейер. И ему плевать на Скандтон. Он не будет больше слушать вас или Олэна!
Она покачала головой.
Ты опоздала на десять лет, девочка. И я не буду помогать тебе. Так что иди в долину сама, если эта деревня портит тебе кровь.
Я недовольно зарычала, но она прошла мимо меня, сбив мою повязку. Она ковыляла сквозь бурю снега, не замечая, что он собирался на ее шали и седеющих волосах. Мои глаза выпучились от того, что и ее края распутывались и сплетались, словно она медленно становилась фейри.
Что происходило в Скандтоне?
Я выдохнула с тревогой, глядя на старую гостиницу в центре деревни. Напротив нового дома Олэна и бараков. Несмотря на трепет в животе от вида потока солдат, несущих припасы к баракам, я уперла руки в бока и прошла к гостинице. Раньше она была единственной в деревне. Теперь я видела, что старый дом Тэтчеров сделали другой гостиницей, как и магазин сапожников. Наверное, их переселили дальше по дороге. Почему я не заметила этого раньше? Почему не казалось важным, кто переехал, и кто теперь был в центре?