Несколько часов мы провели, промёрзнув на снегу в леске, но наше ожидание было не пустым. Солнце уже клонилось к закату, когда послышался скрип шагов по снегу. Вскоре раздались голоса, мужской и женский. Прятаться мы не стали, всё равно по следам было видно, что тут есть люди.
Папа? с удивлением заговорила Милада, разглядев, кто ожидает её на поляне. Айо и Арьяна, она усмехнулась, вот уж, не ожидала Я всё равно с ним уйду! Не удержите!
Одумайся, Милада Ньево! Ты совсем не знаешь этого мужчину! Не знаешь мира, в котором он живёт А если там плохо, и женщин держат, как за скотину, или людоедские законы Или там идёт война, или голод Одумайся!
Нет, я люблю его! Я уйду с Гэйем! Он говорит, что всё будет хорошо, и я ему верю!
Весь этот диалог чужак стоял за спиной Милады, придерживая её за талию. Он не вмешивался, но смотрел на нас недобро. Тогда отец попытался достучаться до него:
Гэйелд, ты производишь впечатление разумного мужчины! Отпусти мою дочь и уходи: никто не станет тебе препятствовать! Даже Арьяна
Арьяна кивком подтвердила слова моего отца.
А что пообещаешь мне ты, избранница Вена? зло усмехнулся чужак.
Ничего Мне нечего тебе предложить! Только прошу: не забирай сестру! Она влюблена и ослеплена своей любовью, неужели ты этого не понимаешь? Она пожалеет об этом очень скоро!
Ты пожалеешь, милая? колдун посмотрел на сетру, которая отего взгляда и слов растаяла, как снег весною.
Нет Никогда!!!
И тут я почувствовала вибрацию, как будто струны ситары, натянутые над моей головой, завибрировали, тронуые лёгкой рукой музыканта.
С дороги! Иначе я её убью! вдруг крикнул нам колдун, и мы, я, мой отец и глава, сделали шаг в сторону, увидев длинный клинок, появившейся в руках у мужчины. Он был направлен на горло моей сестры.
Невидимые струны завибрировали опять, и колдун подтолкнул Миладу к каменному проходу за нашими спинами. Мы стояли от них всего в нескольких шагах, и я увидела, как колдун начал второй рукой нажимать на значки. Первыми под его пальцами была рожица смеющегося человека, затемдвое в неприличной позе, потом значок двух солнц, а последним было полустёртое изображение двух полосочек и волнистой линии.
Врата вдруг засветились синеватым мертвенным светом, потом он сменился на зелёный, и тут чужак крепко обхватил Миладу двумя руками за туловище и втащил во Врата. Бахнуло, и мы трое оказались отброшены на несколько шагов от Врат.
Девочка моя! закричал отец и бросился к сооружению.
Папа! крикнула я, испугавшись за него, но Врата уже молчали. Пропал и свет, и вибрация.
Ваухан, они теперь смогут открыться только через тридцать дней, не раньше! выкрикнула Арьяна моему отцу.
Папа снял шапку и стал рвать на себе волосы.
Великая Ада Что я скажу Рамине? Что не уберёг её любимую девочку?
Успокойся, отец я подошла к нему и обняла его. Ног и рук я уже почти не чувствовала от холода. Отец, напротив, был очень горячий.
Рокайо, Ваухан, пойдёмте Сейчас сделать всё равно ничего не сможем
Отец тяжело встал со снега, помог подняться и мне, и мы побрели обратно в посёлок.
Дома мама встретила нас очень странно. Она отстранённо посмотрела на отца и меня и сказала:
Авидея, Бертин, идите ложитесь спать у нас
Рамина отец попытался оправдаться, но мама подошла к нему и потрогала его лоб:
Ваухан, да у тебя температура Иди прими ванну, я уже набрала воды
Мамочка, только успела сказать я.
Завтра, Айо, всё завтра. Тебе я тоже приготовила комнату. Гостевую, так что не обижайся. Комнату Милады я закрыла на ключ. Когда она вернётсяотомкну.
Я посмотрела на стоящую на пороге главу, которая шла всю дорогу вместе с нами.
Арьяна, может, и Вы останетесь?
Нет, Рокайо, нет Завтра утром у меня встреча с жрецами. Потом, к обеду, жду вас с Вауханом. Надо поставить правительство в известность. Есть шанс, пусть и небольшой, что жрецы нам помогут.
Арьяна попрощалась и ушла, а у меня начался один из самых тяжёлых периодов в жизни.
Часть первая. Глава пятая. Решение.
Утром я не пошла на работу, так как чувствовала себя разбитой. Подумала, что кому будет нужно, найдут и так. Отец проснулся с красными глазами и мутным взглядом. Температура за ночь у него так и не спала.
Папа, тебе нужно лечиться, желательно, в своей постели!
Ваух, поддержала меня мама, ты можешь заболеть и очень серьёзно!
Ничего, девоньки мои, прорвёмся! Первый раз, что ли? Вот сходим на встречу со жрецами, а потом полежу, отдохну, правда, дочка? отец храбрился, улыбался мне и маме, целовал проснувшихся внуков. Но всё это было как-то не так, не нормально, не естественно.
Кое как дотерпев до обеда, ровно в назначенное время мы стояли рядом с кабинетом главы. Папа расстегнул полушубок и снял шапку, и, хотя в помещении было не жарко, я увидела, как с его лица катится пот.
Как ты? спросила у него.
Всё хорошо, не боись
Когда Арьяна позвала к себе, мне показалось, что папу шатает. Я захотела подхватить его под руку, чтобы он не упал, но тут же выпрямился и спокойно дошёл до предложенного стула.
Познакомьтесь, этонаш почётный житель Ваухан Ньево, кузнец и оружейник, и его старшая дочь Рокайо Ганн, поселковый лекарь, вдова, услышала голос Арьяны и встала сразу же за спиной отца. И теперь я осмотрела тех, кто присутствовал тут же, в кабинете главы. За её столом сидели трое.
Это были мужчины разного возраста с бритыми головами и в одинаковых строгих чёрных костюмах. Один, высокий и худой, среднего возраста, смотрел на нас с отцом светло-голубыми глазами представителей старой аристократии. Двое другихюноша крепкого телосложения со странным рисунком на голове и пожилой мужчина с карими глазами и морщинистым лицом, на нас едва взглянули. Они продолжили смотреть на чашки с чаем, которые им предложила Арьяна.
Это ваша дочь и сестра помогла скрыться чужаку и сама сбежала с ним во Врата? очень тихо спросил голубоглазый, глядя одновременно и на меня, и на отца. Я сама не понимала, как это у него получалось. Тут мой отец закашлял, а я только сцепила руки в кулаки и выпрямила спину: отвечать на вопросы жрецов придётся мне.
Весь народ Адании испытывал страх и трепет перед Верховными. Эти люди посвящали свою жизнь служению Адании. И за это она награждала их. Кому-то за верную службу она давала дар предвидения, кому-тонеуязвимость в битвах, кому-то знания.
Какими дарами обладали именно эти жрецы, я не знала. От этой мысли у меня по коже пробежали мурашки.
Глава, извините, можно расскажу я?
Арьяна посмотрела голубоглазого, тот слегка кивнул ей.
Говори, Рокайо, и ничего не скрывай!
Я удивилась такой фразе и на секунду задумалась: а нужно ли рассказывать именно всё? И то, что Арьяна собиралась отпустить чужака, если бы он оставил в покое Миладу?
Но отступать было нельзя: жрецы были единственными людьми, кто сейчас мог нам помочь в поиске сестры.
Я начала свой рассказ, который, почему-то, оказался очень коротким. Молодой и старый так ни разу в нашу сторону и не посмотрели, а голубоглазый не сводил с меня глаз. Когда я замолчала, он спросил:
Витер, чтоложь, и чтоправда?
Старый тут поднял на меня свои глаза из под кустистых бровей и улыбнулся краешком губ.
Всёправда, девушка не врала, когда рассказывала, я уже с облегчением расслабила кулаки, кажется, проверка была пройдена, но она кое-что не договаривает
Что? Горент, помоги нам!
И тут встал из-за стола молодой. Он был очень невысок, почти с меня ростом, а я даже для женщины была маленькой. Он сделал ко мне шаг и протянул руку.
Я, как заворожённая, смотрела на эту тянущуюся ко мне, как змея, руку. Казалось, что она становится всё длиннее и длиннее, и сейчас его пальцы коснуться моего лица. Меня начало мутить, и тут странный голос врезался мне в мозг:
"Говори, что тебе сказал чужак, говори!"
Я не могла противиться этому голосу и открыла рот, чтобы, как на духу, рассказать всё о моих снах и предсказании, но чужеродная сила вдруг вторглась в моё сознание и не дала мне вымолвить и слова. Рука, тянущаяся ко мне, исчезла, и я услышала вскрик и голос отца: